Психологические типы

2. Характеристические пары противоположностей в типах 
Джемса. 
а) Рационализм против эмпиризма. 
Это первая пара противоположностей, которую Джемс приводит как отличительный признак 
типов. Читатель, вероятно, заметил, что я уже высказался раньше об этой противоположности и 
притом истолковал ее так: идеологизм против эмпиризма. Я избежал выражения «рационализм», 
потому что конкретное, эмпирическое мышление «рационально», как и мышление активное, 
идеологическое. Рацио (ratio) управляет обеими формами. И при этом существует не только 
логический рационализм, но и рационализм чувства, ибо рационализм вообще есть общая 
психологическая установка на разумность мышления и чувства. Я сознательно противопоставляю 
это мое определение понятия «рационализма» той исторически-философской концепции его, 
которая пользуется термином «рационалистический» в смысле «идеологический» и 
соответственно истолковывает рационализм в смысле примата идеи. У новейших философов 
разум, правда, утратил чисто идеальный характер и нередко описывается как способность, 

---

169. 
влечение, волнение и даже как чувство или даже как метод. Во всяком случае с психологической 
точки зрения рацио есть известная установка, которая, как говорит Липпс, руководствуется 
«чувством объективности». У Балдвина разум есть — «конститутивный, регулятивный принцип 
духа». /84- P.312/ Гербарт определяет разум как «способность размышления». /85- §117/ 
Шопенгауэр говорит о разуме, что он имеет одну лишь функцию, а именно «образование понятия; 
и из этой единственной функции очень легко и совершенно сами собой объясняются все те 
указанные выше явления, которые отличают жизнь человека от жизни животного; и на применение 
или неприменение этой функции указывает безусловно все, что везде и всегда называли 
разумным или неразумным». /86- §8/ «Указанные выше явления относятся к некоторым 
проявлениям разума, которые примерно сопоставил Шопенгауэр, а именно: «господство над 
аффектами и страстями, способность выводить заключения и общие принципы», «согласованная 
деятельность нескольких индивидов», «цивилизация, государство; далее наука, сберегание 
пережитых опытов» и т. д. Если для Шопенгауэра разум есть функция, образующая понятия, то он, 
стало быть, имеет характер той установки психического аппарата, которая способна образовывать 
понятия посредством мысленной деятельности. Совершенно в таком же смысле установки 
понимает разум и Иерузалем /87- S.195/, а именно как расположение воли, дающее нам 
способность пользоваться в наших решениях рассудком и господствовать над страстями. 
Итак, разум есть способность быть разумным, известная установка, дающая возможность 
мыслить, чувствовать и поступать согласно объективным ценностям. С точки зрения эмпиризма 
эти «объективные ценности» даются через опыт, а с точки зрения идеологизма — через активный 
оценивающий акт разума, который был бы тогда в кантовском смысле «способностью» «судить и 
поступать по основоположениям». Ибо разум у Канта источник идеи, которая есть «понятие 
разума», «предмет коего отнюдь не может встретиться в опыте», и которая в себе «первообраз 
употребления рассудка — как регулятивный принцип для установления сплошной связи нашего 
эмпирического употребления рассудка». /88- Bd.8. S.140 f/ Это подлинно интровертная точка 
зрения. Ей противостоит эмпирическое воззрение Вундта, по которому разум принадлежит к 
сложным интеллектуальным функциям, которые вместе со своими «предварительными ступенями, 
поставляющими им неизбежные, чувственные субстраты», объединяются «в одно общее 
выражение». «Ясно далее, что это понятие «интеллектуального» есть пережиток психологии 
способностей; это понятие страдает, может быть, еще больше, чем старые понятия памяти, 
рассудка, фантазии и т. д. от смешения с логическими точками зрения, лежащими вне