Роберт Грин-48 законов власти гл

БУДЬ ЦАРСТВЕННЫМ НА СВОЙ МАНЕР ВЕДИ СЕБЯ КАК 
КОРОЛЬ — И БУДЕШЬ ПРИНЯТ КАК КОРОЛЬ 
НАРУШЕНИЕ ЗАКОНА 
В июле 1830 года в Париже вспыхнула революция, в результате которой король Карл X был 
вынужден отречься от престола. Комиссия, составленная из лучших умов страны с целью 
назначить преемника, назвала Луи-Филиппа, герцога Орлеанского. 
С самого начала было понято, что Луи-Филипп будет королем совершенно иного типа, и не 
только потому, что происходил из другой ветви королевской семьи или потому, что не 
унаследовал корону, а получил ее, что ставило под вопрос легитимность его царствования. 
Причина была в том, что он не любил пышных церемоний и внешних атрибутов королевской 
власти. У него было больше друзей среди банкиров, чем среди дворянства. Он не собирался 
создавать новый свод королевских законов, как Наполеон, но хотел понизить свой статус, чтобы 
приблизиться к бизнесменам и представителям среднего класса, которые и призвали его на 
престол. Поэтому имя Луи-Филиппа стало ассоциироваться не со скипетром и короной, а с серой 
шляпой и зонтиком, с которым он горделиво прохаживался по улицам Парижа, словно буржуа на 
прогулке. Когда Луи-Филипп пригласил Джеймса Ротшильда, крупнейшего банкира Франции, к 
себе во дворец, он принимал его как равного. И в отличие от любого из предыдущих королей он с 
удовольствием говорил с месье Ротшильдом о делах, потому что любил деньги и накопил 
изрядное состояние. 
Пока влачилось царствование «короля-буржуа», люди стали относиться к нему с 
презрением. Аристократия не выносила самого облика столь нецарственного монарха и того, что в 

---

Роберт Грин «48 законов власти» 
Роберт Грин «48 законов власти» 
254 
течение нескольких лет вынуждена была зависеть от него. Растущий класс бедноты, включая 
радикалов, преследовавших Карла X, также не находил удовлетворения в правителе, который не 
был похож ни на монарха, ни на представителя простых людей. Банкиры, им Луи-Филипп был 
особенно предан, вскоре поняли, что страной управляют они, а не король, и обращались с ним все 
более неуважительно. Как-то перед поездкой на поезде, организованной для членов королевской 
семьи, Джеймс Ротшильд просто-напросто выбранил его — публично! — за опоздание. Однажды 
король ввел новшество, приняв банкира как ровню, теперь банкир относился к королю свысока. В 
конце концов рабочие восстания, которые в свое время привели к свержению предшественника 
Луи-Филиппа, начали вспыхивать вновь, и король жестоко подавил их. Что же он защищал столь 
яростно? Не институт монархии, к которому он относился с пренебрежением, не демократическую 
республику, которую не допускало его правление. 
___________________________________ 
Никогда не теряй самоуважения, и, когда ты один, не опускайся до бесцеремонного 
отношения к самому себе. Пусть цельность собственной натуры станет твоим нравственным 
мерилом, в большей степени основанным на строгости собственного о себе суждения, нежели на 
любых внешних установлениях. Воздерживайся от неподобающих поступков из уважения к 
собственной добродетели, а не из-за строгой критики, навязываемой авторитетами извне. 
Приучись относиться к себе с благоговейным страхом, и у тебя не возникнет нужды в 
воображаемом наставнике Сенеки. 
Бальтазар Грациан, 1601-1658 
Было очевидно, что он защищал не что иное, как свой капитал и капиталы банкиров — а 
это не тот путь, каким можно завоевать преданность граждан. 
В начале 1848 года французы всех классов устраивали демонстрации, требуя реформы 
избирательной системы, которая сделала бы страну пo-настояшему демократической. К февралю 
демонстрации стали более многолюдными. Чтобы поднять свою популярность, Луи-Филипп снял 
премьер-министра и назначил на его место либерала. Но этот шаг возымел обратный эффект: 
люди почувствовали, что могут свергнуть короля. Демонстрации переросли в самую настоящую 
революцию со стрельбой и баррикадами на улицах. 
В ночь на 23 февраля толпы парижан окружили дворец. С проворством, которое застало 
всех врасплох, Луи-Филипп подписал отречение и в тот же вечер бежал в Англию. Он не оставил 
ни преемника, ни даже кандидата в преемники — все его правительство свернуло дела и 
растворилось, словно бродячий цирк, закончивший свои выступления в городе. 
ТОЛКОВАНИЕ 
Луи-Филипп сознательно уничтожил ауру, естественным образом присущую королям и 
лидерам. Он подсмеивался над символизмом величия, так как верил в пришествие нового мира, в 
котором лидеры не будут ничем отличаться от обычных граждан. Он был прав: новый мир, без 
королей и королев, определенно стоял на пороге. Он вместе с тем глубочайшим образом 
заблуждался, предсказывая изменения в динамике власти. 
Буржуазные шляпа и зонт короля сначала забавляли французов, но вскоре стали вызывать 
растущее раздражение. Люди знали, что Луи-Филипп на самом деле не таков, как все они, что 
шляпа и зонтик были своеобразной хитростью, призванной вызвать у людей иллюзию, будто в 
стране вдруг наступило равноправие. На самом же деле богатство в обществе было распределено 
крайне неравномерно. Для французов казалось естественным, что их правитель должен быть 
немного актером. Даже радикал Робеспьер, ненадолго пришедший к власти во время Французской 
революции за полвека до этих событий, понял это, а уж у Наполеона, снова вернувшего 
демократическую республику к имперскому режиму, это было в крови. Как только Луи-Филипп 
сошел со сцены, французы показали, чего им хотелось в действительности: они избрали 
президентом внучатого племянника Наполеона. Он был почти никому не известен, но они 

---

Роберт Грин «48 законов власти» 
Роберт Грин «48 законов власти» 
255 
надеялись, что он воссоздаст мощную ауру великого императора и загладит щекотливый 
прецедент с «королем-буржуа». 
У людей власти порой возникает искушение примерить на себя образ человека толпы, 
постараться создать иллюзию, что они и их подданные или подчиненные — это почти одно и то 
же. Но те люди, на которых рассчитывают произвести впечатление этим ошибочным жестом, 
быстро раскусывают хитрость. Они понимают, что не получают при этом никаких преимуществ, 
— все это только притворство, игра в то, что у них как будто бы общая судьба с их правителем. 
Единственный вариант общности, который может сработать, был найден американским 
президентом Франклином Рузвельтом. Он заявил, что президент разделяет ценности и идеалы с 
народом, даже если он в то же время остается патрицием в сердце. Он никогда не притворялся и 
не пытался стереть дистанцию, отделяющую его от толпы. 
Лидеры, пытающиеся уничтожить дистанцию с помощью фальшивого дружелюбия, 
фамильярности, теряют способность вызывать преданность, страх или любовь. Взамен они 
получают презрение. Подобно Луи-Филиппу, они слишком невдохновляющи, так что не 
заслуживают даже гильотины, — лучше всего для них просто исчезнуть в ночи, словно их и не 
было никогда. 
СОБЛЮДЕНИЕ ЗАКОНА 
Когда Христофор Колумб искал средства для осуществления своих легендарных морских 
путешествий, многие из тех, кто его окружал, считали его потомком итальянского 
аристократического рода. Это заблуждение было закреплено в биографии, написанной после 
смерти великого исследователя его сыном. В ней говорится, что род Колумба восходит к графу 
Коломбо ди Кастель ди Куккаро и Монтферрат. Сам Коломбо, говорилось там, является потомком 
легендарного древнеримского полководца Колониуса, а двое из его двоюродных братьев 
предположительно были прямыми потомками императора Константинопольского. Поистине 
славное родство. Вот только оно не что иное, как смелая фантазия: на самом деле Колумб был 
сыном Доменико Коломбо, простого ткача, который открыл винный погребок, когда Христофор 
был юношей, а позднее зарабатывал на жизнь продажей сыра. 
Колумб сам создал миф о своем благородном происхождении, потому что с юных лет ощущал, что 
его предназначение — великие дела, и потому что ему была присуща врожденная царственность. 
Устав от небогатой собы тиями жизни купца на торговом корабле, генуэзец Колумб переселился в 
Лиссабон. Воспользовавшись сочиненной историей о своем знатном положении, он женился, 
войдя в высокородное лиссабонское семейство, имевшее связи в высшем обществе и даже 
королевском доме Португалии. 
_______________________________ 
ГИППОКЛЕИД В СИЦИОНЕ 
В следующем поколении семья стала более знаменитой, чем прежде, благодаря