Ромул Ромул и Рем

Послесловие

Древний Лаций представлял собой заросшую лесами приморскую местность восточней Тибра, текущего с севера, который служил границей между землями латинов и этрусков, и южней впадавшего в Тибр Аниена, за которым жили сабины. На Аниене в тридцати км от Рима у древнего города Тибура (теперь курорт Тиволи) бурлил знаменитый каскад. В середине этой равнины поднималась Альбанская гора (теперь Монте-Каво), в то время тоже покрытая лесом, — потухший вулкан высотой шестьсот метров и поперечником в двадцать километров. На её плоской вершине с древних времён латины поклонялись Юпитеру, а позже был построен величественный храм. С севера к горе примыкает гряда холмов — остатки края огромного древнего кратера, они огораживают долину, где стоял город Тускул и по которой позже шла Латинская дорога от Рима на восток.
От юго-западного склона горы отходят две лавовые террасы боковых кратеров. На месте первого кратера лежит Альбанское озеро, над которым вытянулась Альба Лонга. Время не пощадило родины Ромула, её разрушил, переселив всех жителей в Рим, третий римский царь Тулл Гостилий, внук Гостия Гостилия, первого мужа Герсилии, правивший с 672 по 649 г. до н.э.
Чашу второго, меньшего кратера, лежащего восточнее и ниже среди священного леса, заполняло небольшое Неморейское озеро (оно же Неми, Арецийское, Зеркало Дианы). Здесь стоял знаменитый храм Дианы, у стен которого долгие столетия разыгрывались кровавые сцены смены жрецов, связанные с охраной Золотой ветви. Известный английский этнолог Джеймс Фрэзер (1854-1941) в честь неё дал название «Золотая ветвь» своему главному труду по истории религий. Этот дикий древний обычай получения титула Царя Леса путём убийства предшественника соблюдался ещё во II в. н.э.
Существовала и священная Ферентинская роща, где собирались главы Союза тридцати латинских городов, и северный источник, навевавший вещие сны, который упоминает в «Энеиде» Вергилий.
Не являются чистым вымыслом и описанные в романе этрусские обычаи, имена богов и предметы быта. Роспись со сценой травли человека псом найдена в одной из этрусских гробниц (правда, не в Габиях). Существует и бронзовое зеркало с изображением пары влюблённых в окружении демонов смерти, на другом зеркале изображён ритуал вбивания гвоздя, который упоминается и в одной из расшифрованных этрусских надписей.
Несколько слов о стихах. Только одно из них: «Выхожу я на поляну...» не имеет римского аналога, остальные опираются на произведения римских поэтов Горация, Овидия и Вергилия. В ряде случаев я лишь ненамного изменял их существующие русские переводы. Приведённый в романе кусочек поэмы Агиса представляет собой пересказ начала Седьмой книги «Энеиды» Вергилия. Здесь я заменил тяжёлый гекзаметр, которым пользовался Вергилий, другим размером, взятым у Горация. Последняя строфа, «написанная Агисом», - пересказ последней строфы Двенадцатой книги «Энеиды», закончить которую поэту помешала смерть.
Конечно, исторические источники дают только канву событий, которой я старался по возможности следовать…