С тобой я дома. Книга о том, как любить друг друга, оставаясь верными себе

высыпания».

---

Я рассмеялась и в тот момент с грустью поняла, что не помню,
когда смеялась в последний раз.
Сегодня много говорят о том, как важно контейнировать детские
эмоции, вбирать их, позволяя маленькому человеку выплакаться,
накричаться и слить нервное напряжение в тебя. Я всегда это
представляю и ощущаю так: ты накрываешь собой гранату.
Если постоянно накрываешь собой гранаты, не удивительно, что
иногда разрываешься на лоскуты: потому что это невероятно сложно –
накрывать собой гранаты.
Это изматывает. Без конца перерабатывать детскую злость и
фрустрацию тяжело. Поэтому нормально, что «правильно» отвечать на
недовольство и раздражение партнера («как делают взрослые люди»)
сил просто не остается. Мы либо взрываемся, либо просто
отключаемся и переводим себя в режим концентрации только на
ребенке, говоря партнеру: «Делай что хочешь», – подразумевая: «Нет у
меня сил еще и на тебя».
Понятно, что проблема в этот момент не решается, – ее комкают и
заталкивают под ковер, а обиду проглатывают, – и она оседает внутри
грязным твердым налетом. Отношения теряют прозрачность и радость,
мутнеют и из питательных и безопасных превращаются в ранящие и
отбирающие. Часто решение видится в одном: развестись. Потому что
ребенок «подсветил» то, что никакой любви, оказывается, и нет, что
каждый сам за себя, что никто не хочет делить никакую
ответственность – хочет только сделать так, чтобы ему было легче.
Тогда люди, которые когда-то были гораздо терпимее друг к другу,
начинают оценивать происходящее в категориях крайностей: «всегда»,
«никогда», «ни разу», «все время», «вечно». Условно хорошее и
условно плохое приобретает угрожающий контраст. И никто не хочет
вспоминать классическое «почему мы друг друга полюбили» – хочется
просто друг друга добить.
От бессилия. От усталости. От того, что «такая сейчас серия», в
которой героям предписано мучаться и страдать, через эту боль расти
и узнавать о себе и своих пределах много нового. Но это время,
которое нужно пережить. Не «собраться и пережить», а просто
пережить, как получится. С соплями, слезами, злостью, ненавистью.
Позволяя «некрасивым» чувствам проходить через себя строем по

---

несколько раз за день, но твердо приняв решение отказаться от резких
движений: «Уходи», «Тогда я сама уйду», «Давай разведемся».
В первый год после рождения ребенка,
в этот хрупкий период, вы – не вы, а самая усталая,
самая дерганная и глючная версия вас.
Поэтому не торопитесь, не рубите сплеча. Дайте вашим
отношениям время прийти в себя после кардинальной перемены,
которой является рождение ребенка. К вопросу о разводе вернетесь
через полтора-два года, когда объективно станет легче и вы наконец-то
выспитесь и выпьете чай горячим. Устраивать переворот раньше все
равно во многом бессмысленно: если у вас нет сил не раздражаться на
чужое раздражение, то ресурсов, чтобы пережить, оплакать и
отгоревать расставание у вас тоже не будет. Не говоря уже о поисках
новой любви.
Иногда лучшее, что можно сделать, – это сказать себе:
«Ближайшие полтора года я не буду думать о своих отношениях,
анализировать их, препарировать и рассматривать под микроскопом. Я
буду растить вместе с партнером маленького человека, а о “плохости”
своего брака я подумаю, когда у меня появится для этого ресурс и
время. Когда я восстановлюсь».
Одно только разрешение отодвинуть от себя этот огромный пласт
психологической работы может неожиданно улучшить отношения.
Просто потому что вы перестанете ежедневно искать подтверждения
тому, что они проблемные и не такие, как хотелось бы. И еще это
точно снимет с плеч валун под названием: «Действуй и решай
немедленно, вот прямо сейчас – будешь жить с этим человеком или
нет?» Глядишь, через полтора года вы будете вспоминать это время как
помутнение и кошмарный сон, обнимая своего самого любимого
человека на Земле. Как ни странно, все того же, от которого у вас дети.