Тонкое искусство пофигизма: Парадоксальный способ жить счастливо

 
Парадокс успеха/неудачи
 
Однажды Пабло Пикассо, уже в старости, сидел в испанском кафе и рисовал что-то
на использованной салфетке. Он не относился к таким вещам серьезно: малевал то, что на
секунду заинтересовало, как подростки рисуют пенисы в туалетных кабинках. Но Пикассо
есть Пикассо: каракули поверх кофейных разводов были интересными кубистскими/импрес-
сионистскими замыслами.
Неподалеку сидела женщина и глядела на него с благоговением. Наконец Пикассо
допил кофе и смял салфетку, собираясь уходить.
Женщина остановила его. «Погодите, – сказала она, – можно мне взять салфетку, на
которой вы рисовали? Я заплачу за нее».
«Конечно, – ответил Пикассо, – 20 тысяч долларов».
Женщина отшатнулась, словно он бросил в нее кирпич. «Как? У вас ушло всего две
минуты на рисунок».
«Нет, мадам, – возразил Пикассо, – на рисунок ушло больше шестидесяти лет». Он
положил салфетку в карман и вышел из кафе.
…Успех в любом деле основан на тысячах мелких неудач. И величина успеха основана
на том, сколько раз вы терпели неудачу. Если кто-то лучше вас делает что-либо, скорее всего,
он и чаще вас сталкивался с неудачей. Если кто-то хуже вас, вполне возможно, он не прошел
тот горький опыт жизненных уроков, который выпал вам.
Представьте, как ребенок учится ходить. Он сотни раз падает и ушибается! Но он же не
останавливается и не думает: «Пожалуй, ходьба не для меня. У меня ничего не получается».
Желание избегать неудач возникает позднее. Думаю, оно во многом обусловлено нашей
системой образования, которая жестко ориентирована на успех и наказывает за неуспева-
емость. Немалую роль играют властные и строгие родители, которые не позволяют детям
набивать шишки и наказывают за попытки сделать что-то по-новому или по-своему. А тут
еще и СМИ, которые бесконечно рассказывают о чужих звездных успехах, не показывая
тысячи часов скучного и монотонного труда, который потребовался для достижения этого
успеха.
В итоге большинство из нас начинают бояться неудач, инстинктивно избегать их, дер-
жаться лишь старых и надежных путей.
Однако это душит и сковывает наши возможности. Подлинно успешны мы можем быть
лишь в том, в чем захотим терпеть неудачу. Если мы не готовы к неудачам, значит, нам и не
слишком нужен успех.
Боязнь неудач во многом вызвана дурацкими ценностями. Допустим, я сужу о себе по
способности «делать своих знакомых такими, как я». Это не жизнь, а сплошная нервотрепка.
Ведь моя неудача на 100 % определяется не моими действиями, а действиями других людей.
Тут я не контролирую ситуацию: моя самооценка полностью зависит от окружающих.
Вместо этого можно выбрать другой критерий («улучшение социального аспекта
жизни») и другую ценность («хорошие отношения с окружающими»). Тогда все в моих
руках: я сам кузнец своего счастья и самоуважения.
Как мы уже видели в главе 4, наши ценности дерьмовы, если они завязаны на осязае-
мые и внешние цели, лежащие вне нашего контроля. Погоня за этими целями вызывает силь-
ную тревогу. И даже если нам удается достигнуть их, они вызывают в нас чувство пустоты
и бессмыслицы: успех пришел и что делать дальше, не известно.
Как мы опять же видели, качественные ценности ориентированы на процесс. Допу-
стим, мы стремимся «быть честными с окружающими», и наш критерий – «честность». Оче-
видно, что раз и навсегда добиться этой цели невозможно: проблема возникает снова и снова.

---

М. Мэнсон. «Тонкое искусство пофигизма: Парадоксальный способ жить счастливо»
81
Каждый новый разговор и каждое новое общение приносит новые вызовы и новые возмож-
ности для честного подхода. Эта ценность – постоянный процесс длиной в жизнь, который
не может завершиться.
Или, скажем, ваша ценность – «успех по земным меркам», и измеряете вы его «покуп-
кой дома и дорогой машины». Двадцать лет вы будете вкалывать как проклятый, а когда
достигнете цели, ваш жизненный критерий уже ничего не даст вам. И тогда начнется кри-
зис среднего возраста, поскольку проблема, которая стимулировала вас всю вашу взрослую
жизнь, исчезнет. А других возможностей для роста и совершенствования не видно, тогда как
счастье нам приносит именно рост, а не длинный список субъективных успехов.
В этом смысле цели в обычном понимании – окончить институт, купить дом у озера,
сбросить семь килограмм – могут дать лишь ограниченное счастье. Они хороши для дости-
жения краткосрочных и быстрореализуемых выгод. Но строить по ним жизнь никак нельзя.
Пикассо творил всю жизнь. Ему было уже за девяносто, а он продолжал рисовать: до
самых последних лет жизни. Если бы он лишь мечтал «стать знаменитым», или «заработать
больше других художников», или «нарисовать тысячу картин», в какой-то момент наступила
бы стагнация. Он погряз бы в тревогах и сомнениях. Он бы не смог совершенствоваться и
находить новые пути в творчестве десятилетие за десятилетием.
Он добился успеха по той же самой причине, по которой с удовольствием рисовал на
салфетках в кафе. Его фундаментальная ценность была простой и скромной. И не предпо-
лагала совершенства, т. е. конца. Она состояла в «честном самовыражении». И именно это
сделало салфетку столь ценной.

---

М. Мэнсон. «Тонкое искусство пофигизма: Парадоксальный способ жить счастливо»
82