Ю несбё Призрак часть I

ЧАСТЬ II
Глава 16
Крыса-мама лизнула металл. На вкус он был соленым. Она вздрогнула, когда холодильник проснулся для свершений и задребезжал. Церковные колокола не умолкали. Существовал еще один не опробованный ею путь в нору. Она не решалась воспользоваться им, потому что человек, который преграждал ей путь домой, еще не умер. Но высокочастотный писк малышей приводил ее в отчаяние. И она решилась. Она устремилась вверх по рукаву человека. Он слабо пах дымом. Дымом не от сигареты или костра, а от чего-то другого. Чего-то газообразного, впитавшегося в одежду, которую потом выстирали так, что от первоначального запаха между внутренними нитями материи осталось всего несколько молекул. Она добралась до локтя, но там было слишком узко. Она остановилась и прислушалась. Вдали раздался звук полицейской сирены.


Все дело в маленьких мгновениях и в нашем выборе, папа. В мгновениях, которые казались нам неважными, типа сегодня они здесь, а завтра их нет. Но они накапливаются. И прежде чем ты это замечаешь, они превращаются в реку, уносящую тебя с собой. Она принесет тебя туда, куда тебе надо. А мне надо было сюда. Блин, в июле. Нет, мне сюда было совсем не надо! Мне надо было совершенно в другие места, папа. Когда мы развернулись перед главным зданием, Исабелла Скёйен уже ждала нас посреди своего двора, широко расставив ноги в узких брюках для верховой езды.
— Андрей, жди здесь, — сказал старикан. — Петр, проверь все вокруг.
Мы вышли из лимузина, и нас окружили запах хлева, жужжание мух, отдаленный звон коровьих колокольчиков. Она сухо пожала старикану руку, не обращая на меня внимания, и пригласила нас внутрь на чашечку кофе, сделав ударение на слове «чашечку». В коридоре висели фотографии лошадей с лучшими родословными, кубки с большинства известных скачек и хрен знает что еще. Старикан шел мимо фотографий лошадей и спрашивал, принадлежат ли они к чистокровным английским скакунам, восхищался их стройными ногами и мощными торсами, и я начал задумываться, о ком он говорит: о лошадях или о ней. Так или иначе, это подействовало. Взгляд Исабеллы немного смягчился, а ответы стали более развернутыми.
— Давайте присядем в гостиной и поговорим, — предложил он.
— Думаю, мы устроимся на кухне, — ответила она голосом, в котором снова звякнули льдинки.
Мы сели, и она поставила кофейник посреди стола.
— Налей нам, Густо, — сказал старикан, выглядывая в окно. — Какая у вас хорошая ферма, фру Скёйен.
— Здесь нет никаких «фру».
— Там, где я вырос, ко всем женщинам, способным управлять фермой, обращались «фру», невзирая на то, были ли они вдовами, разведенными или незамужними. Это обращение считалось почетным титулом.
Он повернулся к ней и широко улыбнулся. Она встретилась с ним взглядом. И на пару секунд воцарилась такая тишина, что единственным звуком было жужжание мухи, бьющейся в окно в попытках вырваться на свободу.
— Спасибо, — произнесла Исабелла.
— Хорошо. Давайте на время забудем об этих фотографиях, фру Скёйен.
Она застыла. Во время нашего с Исабеллой телефонного разговора, когда я сказал, что у нас есть фотографии, которые мы можем послать в газеты, она сначала попыталась обратить все в шутку. Да, она незамужняя, но сексуально активная женщина, которая встречалась с мужчиной немного моложе себя, что в этом такого? Ну, во-первых, она секретарь прохвоста из городского совета, а во-вторых, это Норвегия, а двойная мораль — отличительная черта американской президентской кампании. Так что я коротко и ясно нарисовал ей яркую угрожающую картинку. Что она в действительности мне платила и я могу это доказать. Что она просто-напросто пользовалась услугами жиголо, а проституция и наркомания — это как раз те сферы, которые она представляет прессе от имени члена городского совета, не так ли?
Спустя две минуты мы договорились о времени и месте этой встречи.
— Пресса пишет о частной жизни политиков, какая она есть, — сказал старикан. — Давайте лучше поговорим о деловом предложении, фру Скёйен. Хорошее деловое предложение в отличие от шантажа должно быть выгодным для обеих сторон. Согласны?