11. В. Маяковский сатирик

19. Поэма «Крысолов» М. Цветаевой как образец лирической сатиры.
Анализ поэмы «Крысолов» требует особого внимания. Поэтесса определяет жанр созданного произведения весьма замысловато: лирическая сатира. Следует отметить, что поэма Цветаевой «Крысолов», насыщенная разнообразными формами смеха, содержит и те эмоционально-вдохновенные лирические ноты, которые позволяют отнести это произведение к столь сложному и редко встречающемуся жанру - лирической сатире.
Марина Цветаева назвала своего поэму «Крысолов» «лирической сатирой». Однако исследователи неоднократно находили для поэмы иные жанровые определения: ее называли, например, «политической» и этической сатирой (Д. Святополк-Мирский), эпической поэмой (Т. Суни), аллегорией (И. Малинкович), находили здесь элементы различных средневековых жанров (Н. Осипова) и т. д. Очевидно, что цветаевский «Крысолов» – произведение, по своей сути, многожанровое.

Оригинальна композиция цветаевской поэмы.

Шесть ее глав («Город Гаммельн», «Сны», «Напасть», «Увод», «В ратуше», «Детский рай») представляют собой подвижные поэтические структуры, отражающие сложный и трагический процесс столкновения извечных категорий бытия - добра и зла, духовности и бездуховности, самоотверженного подвижничества и пошлого сытого прозябания.

В основу сюжета «Крысолова» положена западноевропейская средневековая легенда о том, что в 1284 году на немецкий город Гаммельн обрушилось нашествие крыс. Спас горожан бродячий музыкант: звуки его флейты околдовали грызунов, увлекли их за собой и привели к реке Везвер, в которой они нашли свой конец. Бургомистр и городские толстосумы, обещавшие избавителю денежное вознаграждение, не заплатили ни гроша. Тогда разгневанный музыкант, играя на флейте, очаровал и увел за собой всех детей города Гаммельна. Взошедших на вершину горы Контенберг юных горожан поглотила разверзшаяся под ними бездна.

Фантазия поэтессы внесла существенные изменения в фабулу этой легенды: нашествие крыс на город Гаммельн - кара за равнодушие и эгоизм «сытых», за их деградацию, бездуховность; обещанная музыканту награда - не презренный металл, не деньги, а женитьба на красавице Грете, дочери бургомистра; увести из города детей помогли музыканту не столько звуки волшебной флейты, сколько желание юных горожан любой ценой избавиться от мук, причиняемых им догматической бездуховной системой образования, и надежда обрести внутреннюю свободу и возможность взглянуть на мир своими собственными глазами, а не глазами догматиков и лжецов.

"Лирическая сатира" "Крысолов", ставшая венцом трагедийной сатирической линии творчества Цветаевой, соединила, как мы увидим, сатиру лирическую, социально-политическую и философскую и рисует непримиримый конфликт поэта-флейтиста с неподвижным миром Гаммельна, по отношению к которому он, как и герой Маяковского, "вершит свой приговор" [3]. Оценка "пожирающим большинством" Гаммельна искусства в качестве "беспоследственного дребезга струн" проистекает от полного попрания индивидуальности гаммельнским и – шире – современным сознанием эпохи "масс", абсурд-ность которого саркастически передана поэтом через оксюморонность словесной фактуры: " "Я" означает всяк…" (III, 92). Примечательно, что в пятой главе поэмы ("В ратуше"), где конфликт флейтиста с обыденностью, жаждущей упрятать флейту в "футляр", обостряется, особенно громко начинает звучать собственно авторский голос, содержащий философские раздумья о смысле человеческой, творческой индивидуальности. Зиждущаяся на антитезах, метких сравнениях, цветаевская сатира в "Крысолове" обретает хлесткость, афористичную отточенность – под воздействием и опыта творческого освоения народнопоэтической стилистики, и парадоксализма как ключевой черты художественного мышления [4]: "Гения с Гаммельном – тот же брак, // Что соловья с капустой"; "Миродержателя сыном быв, // Стать бургомистра зятем?" (III, 95).

Лень, праздность, равнодушие, презрение к тем, кто беден,- все это наложило отпечаток на сознание горожан. Даже погружаясь в сон, они не могут избавиться от разлагающего их души дыхания пороков. Их буквально преследует «запах» скаредности, накопительства: