Деятельности

ное яблоко. Мимически следует изобразить: Мальчик яблоко крас-
ное кушать» [Боскис и Морозова, 1939, 21].
Можно ли сказать, что это фиксированный порядок именно
компонентов высказывания? Думается, что здесь мы имеем дело
с оптимальной стратегией интерпретации описываемой ситуации,
стратегией, соответствующей структуре внутренней программы
речевого действия (см. о ней [А. А. Леонтьев, 1969а; А. А. Леон-
тьев, 19676; Леонтьев и Рябова, 1970; Рябова, 1970, а также выше
гл. 2 и наст, главу, ниже]). Если допустить, что в процессе се-
мантико-грамматической реализации программы последовательно
возникают текстограмматический этап, фенограмматический этап
и этап синтаксического прогнозирования [А. А. Леонтьев, 1969а,
стр. 207—213, а также ниже в данной главе], то спонтанная
мимическая речь окажется своего рода преждевременным «выхо-
дом наружу» высказывания, миновавшего лишь тектограммати-
ческий и фенограмматический этап. (Но едва ли прямая эксте-
риоризация программы, как это допускается в [А. А. Леонтьев,
19676,13]).
Очень существенно, что та же последовательность компонен-
тов высказывания возникает и в некоторых других случаях, на-
пример в детской речи на досинтаксическом этапе ее форми-
рования, в автономной речи и т. д.; см. в этой связи [А. А. Ле-
онтьев, 1965а; А. А. Леонтьев, 19676]. По-видимому, во всех
этих случаях процесс программирования доминирует над другими
факторами синтаксического построения высказывания.

---

Однако сам процесс программирования в этих случаях носит,
несомненно, очень специфический характер: он, по всей видимо-
сти, выступает именно как фиксированная стратегия соотнесе-
ния и семантической «нагрузки» известных зрительных или зри-
тельно-моторных (у глухонемых), зрительно-слуховых и т. п. об-
разов, как фиксированная стратегия ориентировки в подлежащей
обозначению ситуации и вычленения из этой ситуации будущих
компонентов высказывания. (Таким образом, этап программиро-
вания здесь, вероятно, совпадает с этапом «речевой интенции» —
ср. [Леонтьев и Рябова, 1970]).
Наконец, необходимо отметить еще один важный факт, не
получивший до сих пор последовательного научного анализа на
современном уровне. Мы имеем в виду факт структурных (а от-
части и семантических) параллелей между спонтанной мимиче-
ской речью глухонемых (и аналогичными видами общения) и не-
которыми случаями речевого общения на естественном звуковом
языке в естественных условиях. В настоящей работе мы имеем
возможность лишь зафиксировать несколько подобных паралле-
лей, не претендуя на их адекватную интерпретацию. Это, во-пер-
вых, «размытость» и факультативность грамматических классов
в некоторых языках, например, китайском и других изолирующих
языках Юго-Восточной Азии [Короткое, 1968], папуасских язы-
ках [А. А. Леонтьев, 1974]. Это, далее, существование в ряде
языков «логического» порядка компонентов высказывания, в ча-
стности — препозиция в высказывании «логического» субъекта.
Ср. в этом плане [А. А. Леонтьев, 1969а, 208—210]. Быть мо-
жет, не случайно, что папуасские языки, несущие на себе печать
исключительной архаичности в целом ряде характеристик, поль-
зуются почти исключительно порядком слов «субъект—объект-
предикат». С другой стороны, тенденции «разговорного» синтак-
сиса носят тот же характер — см. напр. [Лаптева, 1968]. Это,
в-третьих, прагматическая связанность высказывания во многих
«архаических» языках, например в меланезийских [Malinowski,
1960; Malinowski. 1935], папуасских [А. А. Леонтьев, 1974
и др.]. В какой мере все эти особенности можно соотносить, ска-
жем, с особенностями мимической речи — остается вопросом, но
сам факт параллелизма несомненен. Кстати, как это отметил еще
В. Вундт [Wundt, 1904, 211—214], сюда же тяготеют данные о
lingue franche, общих языках, служащих для коммуникации
разноязычных племен и народов.
Итак, независимо от грамматических особенностей конкретно-
го языка существуют некоторые более или менее универсальные
особенности организации высказывания, проявляющиеся в построе-
нии мимической речи глухонемых и в некоторых других анало-
гичных случаях. Кроме того, влияние этого «семантического син-
таксиса» можно усмотреть и в некоторых характеристиках речи
на обычных «звуковых» языках, особенно в тех из них, которые
сохранили вообще много архаических особенностей.

---