Эхо во тьме

«Господи, помоги мне, – помолился он и стал тянуть раненого вверх. – Я слишком стар для этого. Как я вытащу его на дорогу?»
– Отец, ему так только больнее будет, – сказала сверху Тафата.
– Он опять без сознания, – сказал Ездра, стиснув зубы и продолжая тянуть веревку вверх. Потом он остановился, чтобы перевести дух. – Жаль, что ты, римлянин, не маленький и не худой. А то я вынес бы тебя на плечах. – Стиснув зубы, Ездра снова потащил его.
Почувствовав, как сверху посыпались камешки и песок, он резко поднял голову.
– Что ты делаешь, Тафата? Оставайся наверху.
– Он очень тяжел для тебя, – сказала девушка, придерживая под уздцы своего осла. – Будет проще спустить его к руслу, отец. Если на него здесь напали, то разбойники могут скрываться где‑нибудь на дороге.
– Но ты не сможешь здесь спуститься. Спуск слишком крутой.
– Смогу.
Ездра смотрел, как она вела осла по обрывистому склону. Маленький осел послушно шел за ней. Как она находила место, по которому мог пройти осел, не подвергая никого опасности, Ездра не знал. Осторожно спускаясь, он опускал вниз и римлянина, пока также не добрался с ним до дна высохшего ручья.
Доведя своего осла до дна, Тафата снова пошла наверх, чтобы помочь отцу. Одного взгляда на израненное лицо римлянина хватило для того, чтобы ее глаза наполнились слезами. Она схватилась за другой конец веревки и стала помогать Ездре. Когда они спустились вниз, Ездра открыл сосуд с водой и приподнял римлянину голову, чтобы тот снова мог попить.
Римлянин рукой остановил его.
– Спасибо, – прохрипел он.
– Лежи, не дергайся. А мы с дочерью пока соорудим тебе носилки из того, что удастся найти, – сказал ему Ездра.
Марк лежал, чувствуя боль во всем теле, и слушал, как отец с дочерью говорят между собой по‑арамейски. Потом они вернулись к нему и стали поднимать его на сделанные носилки, и он снова потерял сознание. Он находился на грани жизни и смерти. Один его глаз заплыл и не открывался, зато другим он мог видеть какие‑то неясные образы. Уступы по обе стороны высохшего ручья. От каждого сотрясения при ходьбе несущих его людей он испытывал сильную боль, но он был защищен от палящих лучей солнца, потому что находился в тени каменных уступов.
Боль окружала Марка со всех сторон. Очередной раз погружаясь в забытье, он слышал шепот Хадассы: Если я пойду и долиною смертной тени, не убоюсь зла, потому что Ты со мною…