Эхо во тьме

Боже, почему Ты оставил нас? Что теперь будет с моей младшей дочерью?
Во всем Иерихоне Ездра не мог найти человека, достойного ее. Многие именовали себя иудеями, но трактовали закон так, как им вздумается. Было несколько человек с сильной верой, но и они не подходили, потому что были потомками от смешанных браков. Варфоломей был бы для Тафаты прекрасным мужем. Как и она, он был силен в вере и в духе Господа. Но, к сожалению, его отец грек. Был еще Исаак из этого города. Хороший человек, но его бабка была сирийка.
Погрузившись в свои невеселые мысли, Ездра снова стегнул осла. Он был так уверен в том, что в результате этого путешествия будущее Тафаты будет определено. Он был так уверен, что Амни увидит ее красоту, ее благородный дух, ее чистоту – все то, чего он хотел для своего сына. И Ездра оказался прав.
– Она прекрасна, – спокойно сказал Амни, – но Адония хочет увидеть ее сам. Я, конечно, предложу ее ему в невесты. Она очень мила.
Присоединившись к ним, Адония едва взглянул на Ездру, лишь поспешно поприветствовав его. Красивый, уверенный в себе, он удивленно уставился на Тафату, и его губы тронула едва заметная улыбка. Пока он рассматривал ее, Амни вовсю расхваливал сообразительность и компетентность своего сына в вопросах религии и торговли. Потом Амни позабавила та минута, когда его сын взял Тафату за подбородок и повернул ее лицо к себе.
– Ну, улыбнись мне, кузина, – сказал он.
И тогда дочь Ездры, которая никогда не была непослушна отцу и никогда его не огорчала, отошла от Адонии и совершенно четко сказала:
– Я не выйду за этого человека, отец.
Лицо у Адонии заметно помрачнело.
– Что ты сказала? – спросил он повелительным и в то же время насмешливым тоном.
Она посмотрела ему прямо в глаза.
– Я никогда не выйду за человека, который презирает моего отца и не прислушивается к советам своего, – сказав это, она выбежала вон.
При одном воспоминании об этом эпизоде Ездру бросило в холод.
– Твоя дочь сумасбродка! – закричал Амни, оскорбленный и разгневанный.
Ездра, смущенный и оскорбленный, смотрел то на брата, то на племянника.
– Лучше пойди и поговори с ней, дядя, – высокомерно сказал Адония. – Вряд ли моя дорогая двоюродная сестричка найдет себе лучшего жениха, чем я.
Ездра поговорил с дочерью.
– Да это же безумие выходить за такого человека, отец, – сказала она сквозь слезы. – Он смотрит на тебя сверху вниз только потому, что его кошелек тяжелее твоего. Он не слушает советов собственного отца и смотрит на меня как на телку для своей языческой жертвы. Ты видел его лицо?
– Он очень красив.
Тафата покачала головой, опустив голову на руки.
– Он так заносчив.
– Тафата, но он из нашего колена, а нас осталось не так уж много. Амни праведный человек.
– Что в нем праведного, отец? В его глазах была хоть капля доброты? Может быть, он уважительно приветствовал тебя? А ты видел Адонию, когда он вошел? Может быть, он разговаривал с тобой так уважительно, как подобает разговаривать со старшими? Если они не способны любить тебя, они не способны любить Бога.
– Ты судишь о них слишком строго. Я знаю, Амни горд. Но он в какой‑то степени имеет на это право. Ведь свое богатство он нажил своим трудом. Он…
– Адония осматривал меня, отец. Он меня рассматривал. Смотрел не в глаза, не украдкой. Мне казалось, что он… ощупывает меня. Меня холод пробрал аж до самых костей.
– Но если ты не выйдешь за Адонию, что я смогу для тебя сделать, Тафата?
Она упала ему в ноги.
– Я останусь с тобой, отец. Я буду заботиться о тебе. Только прошу тебя, не выдавай меня за этого человека.
От ее слез Ездре всегда становилось не по себе. Он пошел к брату и сказал, что никакой свадьбы не будет.
– Я оказал твоей дочери такую честь, а она осмелилась оскорбить нас. Забирай ее, и убирайтесь отсюда. Я не хочу больше иметь ничего общего ни с тобой, ни с кем‑либо из твоей семьи.
Когда Ездра сажал Тафату на осла, Амни крикнул ему с крыльца:
– Твоя дочь такая же дура, как и ты!
Ездре понадобилось все его самообладание, чтобы не ответить на это. Он посмотрел на Тафату, она улыбнулась ему, и ее глаза были такими ясными.
Наверное, он действительно глуп. Потому что только глупец мог отправиться в путь по такой опасной дороге.
Полуденный зной становился невыносимым. Недовольно сжав губы, Ездра продолжал подгонять осла. Он понимал, что ему следует положиться во всем на Господа. Господь даст Тафате хорошего мужа, который будет из их колена.