GeniAutsider abb indd

Часть II. Наследие
158
не жили в тех условиях, в которых жили их британские предки. 
Вполне возможно, у них даже не было британских предков. Просто 
они выросли на юге. Никто из них не был пастухом, равно как и их 
родители. И жили они в конце XX в., а не в конце XIX. Учились в 
Мичиганском университете, в одном из самых северных штатов Аме-
рики, а значит, были достаточно космополитичны, чтобы поступить 
в колледж за сотни миль от дома. Но ничто из вышеперечисленного 
значения не имело. Эти студенты все равно вели себя так, словно 
жили в XIX в. в Харлане, штат Кентукки.
«Студенты, принимавшие участие в эксперименте, принадле-
жали в основном к семьям с доходом в 100 000 долларов, и это 
в долларах 1990 г. — говорит Коэн. — Они не спустились с гор 
Аппалачи, это были дети руководителей среднего звена компаний 
типа Coca-Cola где-нибудь в Атланте. И в этом-то все дело. Почему 
они вели себя так? Почему они продолжают вести себя так спустя 
сотни лет? Отчего эти ребята из пригорода Атланты демонстрируют 
характер пограничных территорий?»
1
Культурное наследие — мощный фактор. У него глубокие корни 
и долгая жизнь. Оно приводит к кровопролитию и предо твращает 
болезни. Оно остается почти неизменным поколение за поколением, 
даже после того, как сходят на нет породившие его экономические, 
социальные и демографические факторы. Оно играет настолько 
важную роль в формировании поведения и восприятии, что мы 
уже не представляем себе без него окружающий мир.
1
Желая получить подтверждения феномена «южного происхождения», Коэн про-
водил несколько экспериментов, и результаты каждый раз были одинаковыми. 
«Как-то раз мы раздражали студентов постоянным надоеданием. Они приходили 
в лабораторию, где им предлагали нарисовать картинку из детства. В лаборатории 
сидел подставной участник эксперимента и действовал всем на нервы. Он делал 
все, чтобы достать испытуемого: комкал свой рисунок и бросал в мусорную кор-
зину, попадая при этом в студента, забирал его карандаши и не отдавал обратно, 
обзывал его придурком, говорил: „Я напишу твое имя на доске“, — и писал „при-
дурок“. Северяне сперва выпускали пар, а потом в определенный момент успока-
ивались. Южане редко вспыхивали сразу. Но в определенный момент оставляли 
северян далеко позади. Они взрывались и вели себя гораздо агрессивнее».

---

Историк Дэвид Фишер обращает внимание на то, что произ-
ношение первых переселенцев из пограничных территорий услы-
шит любой, путешествующий в наши дни по тому же району юга. 
Первые переселенцы, пишет он, говорили:
«…whar вместо where (где), thar вместо there (там), hard 
вместо hired (нанятый), critter вместо creature (существо), 
sartin вместо certain (уверенный), a-goin вместо going (соби-
рающийся), hit вместо it (это), he-it вместо hit (ударять), far 
вместо fire (огонь), deef вместо deaf (глухой), pizen вместо 
poison (яд), nekkid вместо naked (голый), eetch вместо itch 
(чесаться), boosh вместо bush (куст), wrassle вместо wrestle 
(схватка), chaw вместо chew (жевать), poosh вместо push 
(толкать), shet вместо shut (закрывать), ba-it вместо bat (ле-
тучая мышь), be-it вместо be (быть), narrer вместо narrow 
(узкий), winder вместо window (окно), widder вместо widow 
(вдова) и young-uns вместо young (молодой)».
Узнаете? Акцент — это тоже часть культурного наследия, кото-
рой удается устоять перед натиском времени. Сколько еще характер-
ных черт передается по наследству точно таким же образом? И что, 
если какие-то из этих черт имеют непосредственное отношение к 
нашему жизненному успеху?
Как мы уже видели, успех создается нами — благодаря форму-
лируемым нами правилам и тем возможностям, которые нам пред-
ставляются. Вторая часть книги посвящена поиску ответа на вопрос: 
можем ли мы помочь людям стать лучше в своем деле, если будем 
серьезнее относиться к культурному наследию? Думаю, что можем.

---