Код да Винчи

привезите с собой, очень хотелось бы взглянуть. Очевидно, Соньер пошел
англичанину навстречу, и рыцарь-робот был оставлен на время обеда под
присмотром Реми Легалудека. Времени у того было вполне достаточно,
чтобы снабдить эту игрушку еще одной незаметной деталью.
Сидевший на заднем сиденье такси Фаш устало закрыл глаза. Не
забыть бы заехать еще в одно место перед возвращением в Париж.
Палату в госпитале Святой Марии заливали яркие лучи весеннего
солнца.
– Вы нас всех удивили, – улыбнувшись, заметила медсестра. – Можно
сказать, вернулись с того света.
Епископ Арингароса слабо улыбнулся в ответ:
– Господь всегда меня хранил.
Сестра закончила перевязку и оставила епископа одного. Солнце
приятно грело лицо. А прошлая ночь была самой темной и ужасной в его
жизни.
Он думал о Сайласе, чье тело было найдено в парке.
Пожалуйста, прости меня, сын мой…
Теперь Арингароса жалел о том, что привлек Сайласа к выполнению
своего плана. Вчера вечером ему звонил капитан Безу Фаш. Он подозревал
епископа в соучастии в убийстве монахини, которое произошло в церкви
Сен-Сюльпис. И Арингароса понял, что события той ночи приняли
непредсказуемый оборот. А узнав из выпуска новостей еще о четырех
убийствах, он просто пришел в ужас. Что же ты натворил, Сайлас! Как
только посмел! Затем он попытался связаться с Учителем, но безуспешно.
И только тогда епископ понял: его просто использовали. Что единственный
способ предотвратить дальнейшее развитие ужасных событий – это
сознаться во всем Фашу. Так и произошло, и с того момента Арингароса
вместе с Фашем пытались перехватить Сайласа, хотели опередить Учителя,
пока тот не отдал монаху приказ убить кого-то еще.
Ощущая слабость и ломоту во всем теле, Арингароса устало закрыл
глаза. По телевизору передавали последние новости об аресте известного
британского ученого, рыцаря сэра Лью Тибинга. Учитель нас всех
переиграл. Очевидно, Тибинг пронюхал что-то о планах Ватикана
отмежеваться от «Опус Деи». И для осуществления уже своих планов
выбрал епископа Арингаросу. Да и кто еще стал бы охотиться за
Граалем с таким слепым упорством и усердием? Вряд ли человек,
которому есть что терять. К тому же, если верить легендам, Грааль
приносил новому своему обладателю невиданные прежде власть и
могущество.

---

Лью Тибинг чрезвычайно изобретательно скрывал свое истинное лицо.
Говорил с сильным французским акцентом, притворялся глубоко
набожным человеком, требовал в качестве вознаграждения то, в чем он
вовсе не нуждался, а именно – деньги. И Арингароса оказался слишком
заинтересованным лицом, чтобы заподозрить неладное. Сумма в двадцать
миллионов евро была просто ничто в сравнении с возможностью
заполучить Грааль, а финансовая сторона дела была благополучно
разрешена выплатой Ватиканом в качестве отступных «Опус Деи» этих
самых миллионов. Слепой видит то, что хочет видеть. Но самым
оскорбительным в мошеннической афере Тибинга стало то, что он
потребовал выплаты в виде облигаций Банка Ватикана на предъявителя. С
тем чтобы, если вдруг что-то пойдет не так, все нити расследования
привели в Рим.
– Рад видеть, что вам уже лучше, святой отец.
Арингароса сразу узнал хрипловатый голос, но лицо человека,
появившегося в дверях, было ему незнакомо – он представлял себе его
совершенно
иным.
Строгие
грубоватые
черты,
черные,
гладко
прилизанные волосы, толстая шея, выпирающая из воротничка рубашки
под черным костюмом.
– Капитан Фаш? – неуверенно спросил Арингароса. Сострадание и
забота, которые проявил к нему капитан вчера ночью, как-то не вязались с
обликом этого сурового человека. Капитан приблизился к постели и
опустил на стул знакомый Арингаросе тяжелый черный портфель.
– Полагаю, это принадлежит вам?
Арингароса взглянул на портфель, туго набитый облигациями, и тут же
смущенно отвел взгляд, ему было стыдно.
– Да… благодарю вас. – Какое-то время он молчал, теребя пальцами
край простыни, затем решился: – Капитан, я долго раздумывал над всем
этим… И хочу попросить вас об одном одолжении.
– Да, разумеется. Слушаю вас.
– Семьи тех людей в Париже, которых Сайлас… – Тут он умолк,
проглотил подкативший к горлу комок. – Понимаю, никакие в мире деньги
не могут возместить ужасной утраты. Однако если вы окажете мне такую
любезность и разделите средства, лежащие в этом портфеле, между ними…
между семьями убитых…
Темные глазки Фаша какое-то время пристально изучали епископа.
– Благородный поступок, милорд. Обещаю, я прослежу за тем, чтобы
ваше пожелание было исполнено должным образом.
Повисла томительная пауза.

---

На экране телевизора высокий худощавый офицер французской
полиции давал интервью на фоне старинного особняка. Фаш узнал его и
впился глазами в экран.
– Лейтенант Колле, – в голосе британской корреспондентки Би-би-си
слышались укоризненные нотки, – прошлой ночью ваш непосредственный
начальник публично обвинил двух совершенно ни в чем не повинных
людей в убийстве. Будут ли Роберт Лэнгдон и Софи Невё предъявлять
официальные претензии вашему ведомству? Во что обойдется капитану
Фашу эта ошибка?
Лейтенант Колле ответил ей усталой, но спокойной улыбкой:
– По своему опыту знаю, что капитан Безу Фаш ошибается
чрезвычайно редко. Этот вопрос я пока с ним не обсуждал, но если хотите
знать мое личное мнение… Полагаю, преследование агента Невё и мистера
Лэнгдона было продиктовано стремлением обмануть истинного убийцу,
усыпить его подозрения и затем схватить.
Репортеры обменялись удивленными взглядами. Колле продолжил:
– Являлись ли мистер Лэнгдон и агент Невё добровольными
участниками этого плана, не знаю, не могу сказать. Капитан Фаш редко
делится подобной информацией с подчиненными, что, как мне кажется,
вполне объяснимо. Единственное, о чем могу заявить твердо и со всей
ответственностью: на данный момент капитан уже арестовал истинного
подозреваемого. А мистер Лэнгдон и агент Невё невиновны.
Фаш обернулся к Арингаросе, на губах его играла еле заметная улыбка.
– Толковый все же малый этот Колле.
Прошло еще несколько секунд. Фаш провел рукой по голове,
приглаживая и без того прилизанные волосы, затем взглянул на
Арингаросу:
– Прежде чем вернуться в Париж, милорд, хотелось бы внести ясность в
один вопрос. Речь идет о вашем несанкционированном перелете в Лондон.
Чтобы изменить курс, вы подкупили пилота. Известно ли вам, что
подобные действия подпадают под статью международного закона о
перевозках?
– Просто я был в отчаянии, – прошептал Арингароса.
– Да, это понятно. То же самое подтвердил и пилот в беседе с моими
людьми. – Фаш запустил руку в карман и достал толстое золотое кольцо с
пурпурным аметистом.
У Арингаросы даже слезы на глаза навернулись, когда он принял
кольцо от Фаша и надел на палец.
– Вы так добры ко мне! – Он взял Фаша за руку, слегка сжал ее в

---

своей. – Спасибо вам.
Тот лишь отмахнулся и подошел к окну. Стоял и смотрел на
раскинувшийся перед ним город, и мысли его были где-то далеко. Затем
снова обернулся к епископу, в голосе его звучали нотки озабоченности:
– Скажите, милорд, куда вы потом отправитесь?
Примерно тот же вопрос задали Арингаросе, когда накануне ночью он
покидал замок Гандольфо.
– Полагаю, мои пути столь же неисповедимы, как и ваши.
– Да уж, – буркнул в ответ Фаш. И после паузы добавил: – Думаю,
скоро подам в отставку.
Арингароса улыбнулся:
Немного веры – и человек способен творить настоящие чудеса,
капитан. Совсем немного веры…

---