Код да Винчи

Что ж, на диван так на диван, подумала Софи и уселась рядом.
Глядя на весело пляшущие огоньки пламени в камине, наслаждаясь
теплом, Софи вдруг подумала, что деду наверняка бы понравилась эта
комната. На стенах, отделанных панелями темного дерева, висели картины

---

старых мастеров, в одной из них Софи сразу узнала Пуссена, он у деда был
на втором месте после Леонардо. На каминной полке стоял алебастровый
бюст богини Исиды. Казалось, она наблюдала за всем, что происходит в
комнате.
Помимо этой статуэтки камин украшали также две каменные горгульи,
они служили подставкой для дров. Пасти грозно ощерены, открывают
черные провалы глоток. Ребенком Софи всегда пугалась горгулий;
продолжалось это до тех пор, пока дед не привел ее в собор Нотр-Дам во
время сильного ливня. Они поднялись на самый верх.
– Взгляни на эти маленьких уродцев, Принцесса, – сказал ей дед и
указал на знаменитых горгулий, из пастей которых хлестали струи воды. –
Слышишь, как журчит вода у них в глотках?
Софи кивнула и засмеялась: действительно, вода так смешно булькала в
глотках этих странных созданий.
– Гур-гур-гур, – сказал дед. – Потому они и получили это имя –
горгульи.
И больше Софи уже никогда не боялась горгулий.
Воспоминания эти навеяли на нее грусть, сердце сжалось при мысли о
том, что дед был убит так безжалостно и подло. Дедули больше нет. Потом
она представила лежавший под диваном криптекс и усомнилась в том, что
Лью Тибинг может придумать, как его открыть. Наверное, лучше и не
спрашивать его об этом. Ведь дед в своем последнем послании к ней
велел обратиться к Роберту Лэнгдону. Ни словом не упомянул о том, что
надо привлекать кого-то еще. Просто нам надо где-то спрятаться, хотя
бы на время. И Софи решила, что Лэнгдон был прав, привезя ее сюда.
– Сэр Роберт! – раздался голос у них за спиной. – Как вижу, вы
путешествуете не один, а в обществе прелестной девицы.
Лэнгдон поднялся. Софи тоже торопливо вскочила на ноги. Голос
доносился сверху, с деревянной лестницы с резными перилами, которая
вела на второй этаж. Там, наверху, в тени, кто-то двигался, были видны
лишь смутные очертания фигуры.
– Добрый вечер! – сказал Лэнгдон. – Позвольте представить, сэр Лью,
это Софи Невё.
– Огромная честь для меня. – Тибинг вышел из тени.
– Спасибо за то, что приняли нас, сэр. – Только теперь Софи разглядела
хозяина дома. Да, на ногах металлические скобы, и он медленно спускался
по ступенькам на костылях. – Мы приехали так поздно и…
– Не поздно, дорогая моя, скорее рано, – засмеялся он. – Vous n'êtes pas
Américaine?
[58]

---

Софи покачала головой:
– Parisienne
[59]
.
– Ваш английский просто великолепен.
– Спасибо, сэр. Я училась в Ройял-Холлоуэе.
– Тогда понятно, – протянул Тибинг. – Возможно, Роберт говорил вам,
что я преподавал неподалеку оттуда, в Оксфорде. – Тибинг одарил
Лэнгдона хитрой улыбкой. – Ну и, разумеется, у меня про запас всегда был
Гарвард.
Вот наконец он дошел до конца лестницы, и Софи не могла удержаться
от мысли, что он похож на рыцаря не больше, чем сэр Элтон Джон.
Дородный краснолицый старик с рыжими волосами и веселыми карими
глазками, которые, казалось, подмигивали и щурились при каждом его
слове. На нем были панталоны в клеточку и просторная шелковая рубашка,
поверх которой красовался жилет в мелкий цветочек. Несмотря на
алюминиевые скобы на ногах, держался он прямо, непринужденно и с
достоинством, и, возможно, это объяснялось знатным происхождением, а
не осознанным усилием.
Тибинг протянул руку Лэнгдону:
– А вы изрядно потеряли в весе, Роберт.
– Зато вы прибавили, – усмехнулся Лэнгдон.
Тибинг от души рассмеялся и похлопал себя по круглому животу.
– Ничья! Единственное удовольствие, которое теперь могу себе
позволить, – это всякие там кулинарные изыски. – Подойдя к Софи, он
бережно взял ее за руку, слегка склонил голову набок, подул на пальчики,
поцеловал и отвел глаза. – Миледи!
Софи покосилась на Лэнгдона, не уверенная, правильно ли себя ведет:
стоит ли ей отступить и вырвать руку или не сопротивляться.
Дворецкий, отворивший им дверь, вошел в гостиную с подносом и
принялся расставлять чайные приборы на столике перед камином.
– Знакомьтесь, Реми Легалудек, – сказал Тибинг. – Мой верный слуга.
Стройный дворецкий коротко кивнул и удалился.
– Реми у нас лионец, – прошептал Тибинг таким тоном, точно быть
лионцем означало иметь какую-то постыдную болезнь. – Но совершенно
потрясающе готовит соусы.
Это высказывание позабавило Лэнгдона.
– А я был уверен, что вы импортируете из Англии и штат прислуги.
– О Боже, нет, конечно! Врагу бы не пожелал иметь под боком
британца шеф-повара. Впрочем, нет, французским налоговикам пожелал
бы. – Он взглянул на Софи. – Простите, мадемуазель Невё. Будьте

---

уверены, моя нелюбовь к французам распространяется только на
политиков и футболистов. Ваше правительство нагло крадет у меня деньги,
а ваша футбольная команда недавно разнесла нашу в пух и прах.
Софи ответила улыбкой.
Несколько секунд Тибинг изучал ее, затем перевел взгляд на Лэнгдона:
– Что-то случилось, да? Вид у вас обоих какой-то растерянный.
Лэнгдон кивнул:
– Ночь сегодня выдалась весьма занимательная.
– Не сомневаюсь. Появляетесь у моих дверей неожиданно, среди ночи,
говорите о Граале. Вот что, выкладывайте-ка всю правду. Речь
действительно идет о Граале, или вы просто воспользовались этим
предлогом, чтобы поднять меня с постели?
И то и другое, подумала Софи, представив лежавшую под диваном
шкатулку с криптексом.
– Лью, – сказал Лэнгдон, – нам хотелось бы поговорить с вами о
Приорате Сиона.
Пушистые брови Тибинга поползли вверх.
– О хранителях? Так, значит, речь и вправду идет о Граале. Вы
говорили, у вас есть какая-то информация? Что-то новенькое, да, Роберт?
– Возможно. Мы и сами не до конца уверены. И уверимся, лишь когда
получим информацию от вас.
Тибинг шутливо погрозил ему пальцем:
– Ну и хитрецы все эти американцы! Правила игры просты: баш на баш.
Ну ладно, так и быть. Я к вашим услугам. Что вы хотите знать?
Лэнгдон вздохнул:
– Будьте столь добры, расскажите мисс Невё об истинной природе
чаши Грааля.
Тибинг изумился:
– А разве она не знает?
Лэнгдон отрицательно помотал головой. Тибинг ответил ему почти
плотоядной улыбкой:
– Получается, вы привели мне в дом девственницу, так, что ли, Роберт?
Лэнгдон поморщился, покосился на Софи и пояснил:
– Так энтузиасты Грааля называют любого, кто ни разу не слышал о его
истинной истории.
Тибинг обратился к Софи:
– Но что вы об этом знаете, моя дорогая?
Софи вкратце поведала о том, что совсем недавно узнала от Лэнгдона, –
о Приорате Сиона, об ордене тамплиеров, о документах Сангрил и чаше

---

Грааля, которую многие считают вовсе не чашей, а чем-то гораздо более
важным.
– И это все? – Тибинг укоризненно покосился на Лэнгдона. – Ах,
Роберт! А я всегда считал вас истинным джентльменом! Вы не сказали
этой очаровательной девушке самого главного! Лишили, так сказать,
кульминации.
– Знаю. Просто подумал, может, лучше мы вместе… – Тут Лэнгдон
умолк, опасаясь, что метафора может зайти слишком далеко.
Но Тибинг уже весело и заговорщицки подмигивал Софи, а та не
сводила с него завороженных глаз.
– Итак, вы девственница Грааля, моя дорогая. Можете мне поверить, вы
всегда будете помнить, как потеряли невинность!

---