GeniAutsider abb indd

Часть II. Наследие
156
пывал ящик, нарочно толкал молодого человека и тихо, но внятно 
произносил заветное слово — «засранец».
Коэн и Нисбетт хотели как можно точнее узнать, что означает 
для человека это оскорбление, и пытались всеми мыслимыми спо-
собами измерить силу эмоций, испытываемых молодыми людьми. 
Они наблюдали за выражением их лиц и отмечали, насколько те 
злились. Они пожимали им руки, проверяя, крепче ли обычного 
стало рукопожатие. Брали образцы слюны до и после оскорбления 
и измеряли уровень тестостерона и кортизола — гормонов, воз-
буждающих агрессивность и злость. После этого просили студентов 
прочитать и закончить следующий отрывок:
«Прошло всего минут двадцать, как они приехали на вече-
ринку, когда Джилл, определенно чем-то встревоженная, 
оттащила Стива в сторону.
— Что такое? — спросил Стив.
— Ларри. Он знает, что мы с тобой обручены, но уже два 
раза ко мне подкатывался.
Джилл скрылась в толпе, а Стив решил не спускать глаз с 
Ларри. Разумеется, не прошло и пяти минут, как тот под-
валил к Джилл и попытался ее поцеловать».
Если вас глубоко оскорбили, разве вы не представите, что Стив 
пустил в ход кулаки?
Результаты потрясли психологов. Молодые люди реагировали 
на оскорбления совершенно по-разному. У некоторых заметно ме-
нялось поведение. У некоторых никаких изменений не наблюдалось. 
Но решающим фактором оказалась не эмоциональная стабильность, 
не то, был ли парень интеллектуалом или «качком», и не наличие 
или отсутствие внушительной физической силы. Решающую роль 
играло — думаю, вы уже догадались, к чему я клоню, — их проис-
хождение. Молодые люди из северной части Соединенных Штатов 
относились к происходящему с юмором. Отшучивались, и все. Кре-

---

Глава 6. Харлан, Кентукки
157
пость рукопожатия не менялась. Уровень кортизола падал, словно 
они бессознательно пытались подавить свою злость. И мало кто из 
них заставлял Стива набрасываться на Ларри. 
А что же студенты с юга? Вот кто действительно злился. Уровень 
кортизола и тестостерона зашкаливал. Рукопожатие становилось же-
лезным. А Стив вовсю мутузил Ларри.
«Мы даже решили сыграть в некое подобие „цыпленка“, — рас-
сказывает Коэн. — Студенты, как и в первом эксперименте, шли 
по коридору, а из угла появлялся другой подставной участник. 
Поскольку коридор был заблокирован, пройти мог только один. 
В этом парне, которого мы пригласили, было 6 футов 3 дюйма 
роста, раньше он играл в футбольной команде колледжа, а потом 
работал вышибалой в баре. По коридору он вышагивал с этаким 
развязным видом, так, как идет по бару человек, который стремится 
завязать драку. Мы хотели выяснить: как близко они подойдут к 
вышибале, прежде чем уступят ему дорогу. И поверьте мне, дорогу 
уступали все».
На студентов-северян вышибала не производил никакого впечат-
ления. Они уступали ему дорогу за пять-шесть футов, независимо от 
того, оскорбляли их или нет. Студенты-южане, наоборот, в обычных 
обстоятельствах проявляли почтение и отступали примерно за девять 
футов. А если их только что оскорбили? Меньше чем за два фута. 
Назовите южанина засранцем, и он полезет в драку. В узком кори-
доре Коэн и Нисбетт наблюдали культуру чести в действии: жители 
южных штатов реагировали точно так, как отреагировал Уилс Говард, 
когда Маленький Боб Тернер обвинил его в нечестной игре.
4
Какой же важный урок мы можем извлечь из историй о Харлане и 
Розето? Он не сводится к тому, что группы людей, живущих в усло-
виях, аналогичных условиям жизни их предков, во многом действуют 
так же, как действовали они. Надо смотреть глубже. Студенты-южане 

---