Как Герман Греф и его команда учат Сбербанк танцевать
Download 0.89 Mb. Pdf ko'rish
|
Слон на танцполе Герман Греф
|
Глава 16 178 на публике само слово кризис. «Островом стабильности» в миро- вом океане проблем с ликвидностью назвал Россию глава Мин- фина Алексей Кудрин. Великий и непобедимый русский «авось» в тот момент находился в зените своего могущества. Увы, спокойствие было недолгим. Майская остановка роста российских биржевых индексов к концу лета перешла в безу- держное падение. Начала дешеветь нефть — зыбкая основа на- ционального благополучия. Значительный отток капитала, сни- жение инвестиционных рейтингов крупных российских банков, часть из которых к сентябрю уже была не в состоянии справиться со своими обязательствами, наконец, девальвация рубля — пло- хие новости нарастали, как снежный ком. «Страшно, когда ситуация возникает очень неожиданно», — говорил Греф впоследствии о чувствах, которые испытывал зло- получной осенью. Объем внешних заимствований Сбербанка не превышал 5%, поэтому не был для него серьезной проблемой. Тем не менее неприятности не заставили себя долго ждать: над крупнейшим кредитором российской экономики нависла угро- за неплатежей по корпоративным долгам. А это были поистине огромные суммы. Свыше 40% всех корпоративных кредитов, выданных тогда в стране, приходилось на Сбербанк. Речь шла о 3,6 трлн рублей — чуть менее 9% ВВП. Тем, кто еще недавно предрекал планам Грефа провал, кто считал недоразумением его назначение главой банка вместо опытного финансиста Казьмина, представился шанс убедиться в своей правоте. В этом смысле все складывалось удачно: гло- бальный кризис обещал быть затяжным и, вероятно, тяжелей- шим со времен Великой депрессии. Банк не мог себе позволить поддерживать взятый темп изменений, когда вокруг творилось «Самое страшное, что может случить- ся, — падение цен на нефть. Если в стране нелегко, то и у нас будут проблемы». ИЗ ИНТЕРВЬЮ ГЕРМАНА ГРЕФА ГАЗЕТЕ «ВЕДОМОСТИ» (11.11.2011) 179 «Страшно, когда ситуация возникает неожиданно» такое. Одно дело — быть реформатором на растущем рынке, со- всем другое — на падающем. Вот он, момент истины! Доброже- латели потирали руки: по мере углубления кризиса мечты Грефа вдохнуть в Сбербанк новую жизнь начнут таять, как апрельский снег. Разумеется, происходившее не было вопросом жизни и смер- ти. Американское правительство, принимая решение о спасении Citibank или Bank of America, могло сомневаться: не предоста- вить ли этим ребятам самим расхлебывать кашу, которую они заварили? Крупнейший российский банк, более чем наполовину принадлежавший государству, по определению не мог быть пред- метом таких разговоров. Бунт разъяренных вкладчиков был ни- кому не нужен — и в первую очередь действующей власти. Вла- дельцам сбережений, уничтоженных гиперинфляцией 1991 года, Сбербанк все еще выплачивал компенсации. В 1998 году история отчасти повторилась. Призыв финансовых чиновников перево- дить депозиты из проблемных банков в Сбербанк обернулся тем, что граждане, поверившие государству, не могли вытащить свои деньги по нескольку месяцев. А когда они их получили, то обна- ружили огромные потери на курсовой разнице. Государство об- манет своих граждан в третий раз? Поверить в подобный сцена- рий было тяжело. С другой стороны, кто мог знать, какой вообще сценарий ожидал Россию? Зампред Станислав Кузнецов утверждал, что еще в апреле 2008-го Греф вместе с аналитиками банка достаточно точно спрогнозировал осеннее обострение. Разговоры о способно- сти России избежать потрясений здесь считали благодушным вздором. Греф готовился к «жаркой осени», хотя не до кон- ца представлял , насколько жестокий удар под дых ожидал |
