Как иностранного

Языковая личность инофона и ее структура


Рассматриваемые вопросы: Языковая личность инофона и ее структура. Модели языковой личности: лингвосоциопсихологическая (структурно-функциональная) модель языковой личности, модель развития речевых способностей, коммуникативно-интенциональная модель развития языковой личности.


Структура языковой личности


С точки зрения современного языкознания к определению структуры языковой личности как задаче исследования, объекту изучения и как исследовательскому приему можно прийти тремя путями. Первый – от психологии языка и речи (психолингвистический путь); второй – от закономерностей обучения языку (лингводидактический путь); третий – от изучения языка художественной литературы и ораторской речи (путь изучения языковой личности с точки зрения ее индивидуального твор-чества). В настоящем разделе мы коснемся анализа структуры языковой личности с позиции первых двух направлений – психолингвистического и лингводидактического.
По психолингвистическому пути, причем задолго до возникновения психолингвистики как науки, пошел известный лингвист и философ языка Бодуэн де Куртене. Он устранил из своих исследований литературного языка методы исторического анализа и историзм как мировоззрение. Его интересовала языковая личность как вместилище социально-языковых форм и норм коллектива, как фокус пересечения и наложения разных социально-языковых категорий. Поэтому Бодуэну де Куртенэ проблема индивидуального творчества была чужда и язык литературного произведения мог интересовать его лишь с точки зрения отражения в нем социально-групповых навыков и тенденций, норм языкового сознания или как языковое мировоззрение коллектива. Современная психолингвистика, двигаясь по этому пути сосредоточила свое внимание на изучении речевой деятельности в узком смысле, т. е. формирование ментальных лексиконов, видов знаний и некоторых особенностей их функционирования, проблемы выводного знания, механизмов порождения и восприятия речи, особенностей и стратегий овладения иностранным языком, стратегий и тактик обучения, и поэтому касается проблем целостной языковой личности лишь тогда, когда выходит в смежные области, например, рассматривает закономерности взаимосвязи языка и мышления или решает вопросы языкового онтогенеза.
Весомые результаты в понимании и разработке структуры и содержания языковой личности были достигнуты и в современной лингводидактике. С лингводидактической точки зрения языковая личность трактуется как многослойный и многокомпонентный набор языковых способностей, умений, готовностей к осуществлению речевых действий разной степени сложности, действий, которые классифицируются, с одной стороны, по видам речевой деятельности (имеются в виду говорение, аудирование, письмо и чтение), а с другой стороны – по уровням языка, т. е. фонетика, грамматика и лексика. Лингводидактическое пред-ставление языковой личности отличается двумя принципиальными особенностями. Во-первых, языковая личность предстает в обобщенном виде, а способность пользоваться языком выступает как базовое специи-фическое свойство человека. Естественно, что структура и содержание языковой личности в таком представлении оказываются индифферентными к национальным особенностям языка, которым эта личность пользуется. Во-вторых, лингводидактика, ориентируясь на генезис языковой личности, отдает предпочтение синтезу перед анализом.
Что же следует понимать под термином «языковая личность»? Каково в самом общем виде содержание этого понятия? Отвечая на эти вопросы, ясно, что если объектом анализа становится не личность вообще, а языковая личность, то в этом случае ее интеллектуально-когнитивные характеристики должны быть выдвинуты на первый план. Интеллект наиболее ярко проявляется в речи и исследуется через речь. При этом, очевидно, что интеллектуальные способности человека отчетливо наблюдаются далеко не на всяком уровне владения языком и использования языка. Так, на уровне ординарной языковой семантики, на уровне смысловых связей слов, их сочетаний и лексико-семанти-ческих отношений у человека еще нет возможностей для проявления своей интеллектуальной индивидуальности. В крайнем случае на этом уровне мы можем констатировать нестандартность, неповторимость вербальных ассоциаций, которые сами по себе еще не дают сведений о языковой личности, о более сложных уровнях ее организации. Общение на уровне «как пройти», «где вы купили», «работает ли почта», так же как и умение правильно выбрать вариант – «экономный», «экономичный» или «экономический», «туристский» или «туристический», – не относится к компетенции языковой личности. Этот уровень исследования языка – нулевой для личности и в известном смысле бессодержательный, хотя совершенно очевидно, что он составляет необходимую предпосылку ее становления и формирования. Он попадает в поле зрения исследователя личности только в том случае, если речь идет о втором для нее языке. Между тем этот ординарно-семантический уровень, уровень нейтрализации языковой личности составляет главный объект изучения и теории речевых актов, и теории разговорной речи, и трансформационной теории, и многих других лингвистических и психолингвистических теорий, вне сферы внимания которых остается изучение содержания анализируемых и синтезируемых в их рамках речевых произведений, содержания, выходящего за пределы контекстной семантики и относящегося к уровням «надтекста» и «затекста». Следовательно, языковая личность начинает отсчет своей деятельности по ту сторону обыденного языка, когда задействуются интеллектуальные силы, и первый уровень (после нулевого) ее изучения – выявление, установление иерархии смыслов и ценностей в ее картине мира, в ее тезаурусе [Караулов Ю. Н., М., 2003].
Основной трудностью построения структурно-функциональной модели языковой личности является отсутствие у исследователей четкого представления о характере освоения действительности человеческим сознанием, а также признание того факта, что не может быть единой, совпадающей в деталях иерархии смыслов и духовных ценностей для всех людей, говорящих на данном языке. Между тем, известно, что завершенная, однозначно воспринимаемая картина мира возможна лишь на основе установления такой иерархии смыслов и ценностей для каждой отдельно взятой языковой личности. Тем не менее несмотря на это некоторая доминанта, определяемая национально-культурными традициями и господствующей в обществе идеологией, существует, и как раз именно она обусловливает возможность выделения в общеязыковой картине мира ее «ядерной», общезначимой, инвариантной части. Последняя, вероятно, может расцениваться как аналог или коррелят существующего в социальной психологии понятия базовой личности, под которым понимается структура личности, общая для всех членов данного социума.
Первый уровень изучения языковой личности, опирающийся на достаточно значительное количество порожденных ею текстов, предполагает вычленение и анализ переменной, вариативной части в ее картине мира, части, специфической и неповторимой для данной личности. Очевидно, что этого можно достичь лишь при условии, что базовая, инвариантная часть картины мира, единая и общая для всех представителей данного социума, нам известна. Такое деление на константную и переменную части картины, или модели мира, конечно, условно, поскольку в историческом времени эволюционирует и инвариантная часть и границы между обеими частями становятся весьма расплывчатыми. Однако подобное деление представляется достаточно интересным и полезным, потому что оно облегчает изучение языковой личности и ее структуры по ряду причин. Во-первых, оно коррелирует с двумя важнейшими для характеристики языковой личности понятиями психологии – жизненной и ситуационной доминантами. Во-вторых, такое деление оказывается универсальным, поскольку затрагивает все уровни организации и изучения языковой личности в пределах функционирования каждого конкретного языка.
Выше мы уже упомянули о двух уровнях языковой личности – нулевом, структурно-языковом, или семантическом, отражающем степень владения обыденным языком, и о первом уровне, который можно назвать лингво-когнитивным и который предполагает отражение в описании языковой модели мира личности. Второй, более высокий по отношению к лингво-когнитивному уровень анализа языковой личности включает выявление и характеристику мотивов и целей, движущих ее развитием, поведением, управляющих ее текстопроизводством и в конечном итоге определяющих иерархию смыслов и ценностей в ее языковой модели мира.
Существуя и развиваясь в процессе изучения языка языковая личность на каждом уровне своей организации имеет и еще приобретает как вневременные, так и временные, изменчивые, развивающиеся, образования; сочетание этих факторов как раз и создает наполнение каждого уровня. К вневременным образованиям следует отнести языковой тип и стандартную, устойчивую, часть вербально-семантических ассоциаций в пределах нулевого, семантического уровня организации языковой личности. На лингво-когнитивном уровне таковым образованием будет базовая, инвариантная часть картины мира; на высшем, мотивационном, уровне – порождаемые целями и мотивами устойчивые коммуникативные потребности и готовности, способные удовлетворить эти потребности. Потребности и готовности определяют специфику речевого поведения и в конечном счете информируют о внутренних установках, целях и мотивах личности. В свою очередь временные образования также дифференцируются по степени общности в зависимости от того, распространяются они, кроме личности, на все социальное сообщество или на более узкий языковой коллектив или относятся к определенным этапам становления только данной языковой индивидуальности и определяются конкретными ролями – психологическими, физиологическими, социальными, скрытыми и явными, – которые она реализует. При этом следует отметить, что так называемая вневременная часть в структуре языковой личности является таковой только в масштабе самой личности, по отношению к ее временным измерениям. Более того, инвариантный характер этой части также весьма условен и относителен, поскольку сама природа ее – статическая, и в пределах одного, например, общерусского языкового типа допустимы довольно существенные колебания: вариантность в его фонологическом оформлении и менее существенные колебания в грамматике. Естественны колебания и в базовой части картины мира, например, в связи с изменением социально-политической обстановки либо с сохранением у части населения религиозных верований. Наконец, статически усредненный характер носят и коммуникативные потребности, и черты носителей языка, поскольку мы знаем, например, что жители севера менее многословны, чем южане. Таким образом, то, что обычно мы именуем инвариантной частью в структуре языковой личности, на самом деле, несет в себе национальную специфику.
Характеризуя языковую личность и ее уровни, отметим, что для нее нельзя провести прямой параллели с национальным характером, но глубинная аналогия между ними все-таки существует. Она состоит в том, что носителем национального начала и в том и в другом случае выступает относительно устойчивая во времени, а значит, и инвариантная в масштабе самой личности, часть в ее структуре, которая является продуктом исторического развития и языкового опыта. Наличие национально ориентированного языкового типа (нулевой уровень структуры), базовой части общей картины мира (первый уровень) и устойчивого комплекса коммуникативных черт, определяющих национально-культурную мотивированность речевого поведения (второй уровень), и позволяют говорить о национально ориентированной языковой личности. К переменным, вариативным компонентам структуры языковой личности следует отнести:
 на нулевом, семантическом, уровне – системно-структурные данные о состоянии языка в соответствующий временной период;
 на первом, лингво-когнитивном, уровне – социальные и социолингвистические характеристики национально-языкового коллектива, к которому относится рассматриваемая личность и который определяет иерархию и отношения основных понятий в картине мира;
 на втором, мотивационном, уровне – сведения психологического плана, обусловленные принадлежностью изучаемой личности к более узкой референтной группе и определяющие те ценностно-установочные критерии, которые создают уникальный и неповторимый колорит ее дискурса (ее речи, языка, всех порождаемых текстов).
Полное описание языковой личности в целях ее анализа и синтеза предполагает: а) характеристику семантико-строевого уровня ее организации (т. е. либо исчерпывающее описание уровня, либо дифференциальное, фиксирующее лишь индивидуальные отличия и осуществляемое на фоне усредненного представления данного языкового строя); б) реконструкцию языковой модели мира, или тезауруса данной личности (на основе порожденных ею текстов или специального тестирования); в) выявление ее жизненных или ситуативных доминант, установок, мотивов, находящих отражение в процессах порождения текстов и их содержании, а также в особенностях восприятия чужих текстов. Каждый из указанных уровней зависит один от другого, но эта зависимость далеко не прямая и не однозначная: знание об устройстве и особенностях функционирования вербально-семантического уровня той или иной личности, например полный ее ассоциативный словарь, является необходимой предпосылкой, но еще не дает оснований делать заключение о языковой модели мира, т. е. от лексикона личности нельзя перейти непосредственно к ее тезаурусу; точно так же, если нам известен тезаурус личности, то это не значит, что мы можем делать выводы о мотивах и целях, управляющих ее речепорождением и речевосприятием.
Трехуровневую модель языковой личности, описанную выше, представляет таблица 6. Модель была разработана известным российским лингвистом Ю. Н. Карауловым, но вобрала в себя все самое лучшее и ценное, что было создано в российской лингвистике, семиотике, психо- и социолингвистике. Она хорошо коррелирует с психологическими идеями о трехуровневости процессов речевосприятия и речепонимания, которые оказываются конгруэнтными самому устройству языковой личности. Так, представленным в модели мотивационному, тезаурусному и вербально-семантическому уровням языковой личности в схеме смыслового восприятия соответствуют побуждающий, формирующий и реализующий уровни. Согласно теории речевого восприятия, разработанной И. А. Зимней, побуждающий уровень объединяет ситуативно-контекстуальную сигнальную (стимульную) информацию и мотивационную сферу. Формирующий уровень функциональной схемы смыслового восприятия содержит четыре взаимосвязанные и взаимовключающие фазы: 1) фазу смыслового прогнозирования; 2) фазу вербального сличения; 3) фазу установления смысловых связей: между словами и между смысловыми звеньями и 4) фазу смыслоформулирования. Реализующий уровень на основе установления этого общего смысла формирует замысел ответного речевого действия. В структуре процессов речепонимания различают также: понимание замысла автора (отправителя) текста (это высший, второй уровень, соответствующий в модели языковой личности мотивационному уровню); понимание концепции текста (соответствует в названной модели первому, лингво-когнитивному, тезаурусному, уровню) и понимание смысла слов и их соединений на низ-шем – вербально-семантическом уровне. Соответственно в терминах вербально-смысловых (текстообразующих) объектов, подлежащих декодированию и пониманию на каждом уровне, можно говорить о понимании подтекста (второй уровень), текста (первый уровень) и лексико-семантических единиц и их комплексов (нулевой уровень).