Литературный язык петровской эпохи План

5. 3. Неупорядоченность лексики, морфологии и синтаксиса

Переходный характер Петровской эпохи обусловил пестроту состава языка и противоречивость явлений в нем, особенно в области лексики.

В речи и в текстах книжные церковнославянские слова и формы свободно сочетались с единицами русского или западноевропейского происхождения, что позже стало восприниматься как пестрота и стилистическая неупорядоченность.
В правописании также царили пестрота и неупорядоченность: одни авторы следовали фонетическому принципу, другие – традиционному: # огород и агорот, солдат и салдат, рассказ и разсказ; у некоторых авторов проявлялась своя манера в употреблении знаков препинания.
Следствием всех отмеченных процессов в области словарного состава (словопроизводства; вхождения народно-разговорных слов: просторечных, диалектных; сохранения значительного количества церковнославянизмов; обильного потока заимствований) явилось появление многообразных синонимов, вариантов, дублетов и лексических параллелей, употребляемых нередко безо всякой дифференциации: # виктория – победа; календарь – месяцеслов – часовник; лазутчик – соглядатель – шпион; мучитель – палач – спекулятор; плоскость – поверхность – площадь – верховность – ровность. Сталкивались и словообразовательные варианты, и синонимы церковнославянского, русского и иноязычного происхождения: # возглавие – подушка, конура – пещера, оковрач – очник – окулист. Образовывались различные вариантно-синонимические ряды, состоящие из простонародных и общеупотребительных, просторечных и книжных, высоких и низких слов и вместе с тем включающие богатую словообразовательную вариантность.
Такое смешение разноязычных и разностильных элементов свидетельствовало об отсутствии устойчивых норм в области лексики и словоупотребления. Потребность в стилистической дифференциации слов и выражений, в нормализации словоупотребления становилась все более ощутимой.
В одном тексте могли сталкиваться три группы языковых элементов: (1) русские книжные слова и формы слов; (2) единицы живой русской разговорной речи; (3) иноязычная лексика. В текстах художественной литературы и публицистики, в эпистолярном наследии Петровской эпохи употреблялись традиционные книжные средства выражения, слова и словосочетания, бытующие в устном народном творчестве, и новые слова и словосочетания. Все это наряду с языковой пестротой, обусловленной столкновением в одном тексте старых и новых, русских и иноязычных, книжных и разговорных языковых элементов, создавало стилистическую пестроту.
В светских переводных повестях и драмах Петровской эпохи впервые находим элементы галантной речи, формулы вежливости, согласно которым при обращении к одному собеседнику употребляются формы местоимений вы, ваш и глаголы в форме множественного числа. Наряду с галантной формой вежливости в интимных диалогах персонажей употребляются местоимения ты, твой и глаголы в форме единственного числа, что было свойственно обиходно-бытовой речи, устной народно-поэтической речи и традиционно-книжной русской манере письма. Подобное сочетание двух форм обращения было свойственно и эпистолярной манере письма начала XVIII в., в том числе и письмам Петра I к жене Екатерине. Обязательные в переписке XVII в. формы самоуничижения и предельного восхваления и возвеличивания адресата сменяются европеизированным обращением.
В числе светских повестей Петровской эпохи были: «История о российском матросе Василии Кориотском и о прекрасной королевне Ираклии», «История об Александре, российском дворянине», «История о португальской королевне Анне и о гишпанском королевиче Александре», «История о некоем шляхетском сыне», «Повесть о гишпанском дворянине Карле и сестре его Софии», «История о гишпанском королевиче принце Дикароне и о французской принцессе Елизавете».
В «Истории о Василии Кориотском» причудливо перемешиваются элементы народно-поэтической речи и просторечия (# удалой молодец, братцы-молодцы, стежка, тын), типично приказные элементы, иностранные заимствования (# маршировать, фортуна, кавалер, ария, вексель, фундамент, персона, квартиры) и традиционные славянизмы (# живяше, рече, прииде, лепообразие, возревновах, аз).
В светских жанрах литературы получил развитие своеобразный «галантный» стиль, тяготеющий к щеголеватости, изысканности, замысловатости выражения, к светскости и «галантерейности», что ярко обнаруживается в области фразеологии.
В области морфологии наблюдается та же пестрота в использовании старых, книжных форм и новых, привлекаемых из живой русской речи в письменную. Морфологическая система языка, как известно, не реагирует на общественные изменения так непосредственно, как лексическая. Морфологическая система сложилась в основном еще раньше и была более устойчивой. Однако в Петровскую эпоху в литературном употреблении наряду с новыми формами, пришедшими главным образом из живой, разговорной речи, нередко встречаются старые русские книжные формы и формы церковнославянского языка.