Microsoft Word Волкова уп doc

Мужчина и женщина (в связи с условностями биологии и цивилизации) имеют разные функциональные роли в малом (семья) и большом социуме, и их нравственное сознание по-разному ори­ентировано: у мужчин - на логику, справедливость, социальную организацию; у женщин - на сочувствие, заботу, гуманизацию от­ношений. В связи с этим, к моменту, когда их тендерные функции оказываются незначимыми, по мнению некоторых ученых (напри­мер, У. Крейна, Л.И. Анциферовой), происходит гармонизация ло- гически-активной стратегии мужской Я-концепции и эмоциональ­но-эмпатической - женской.
Если согласиться с тем, что моральные категории являются важными составляющими содержания Я-концепции, то суждение У. Крейна - интеграция двух линий развития морали является од­ной из главных задач личности в поздние годы [1992] - можно рас­сматривать обозначением специфики функциональной значимости Я-концепции пожилых людей.
Новейшие теоретические и эмпирические материалы дают ос­нования считать, что возможности человека в позднем возрасте остаются значительными. Использование этих потенциалов чело­века возможно при определенном позитивно-деятельном само­ощущении, и именно Я-концепция личности обеспечивает челове­ку этот оптимистический подход к жизни в поздние годы.
Ранее в психологической науке имело место убеждение о том, что «развитие человека как личности направлено на достижение им некоторого конечного состояния - «зрелости», «мудрости» и т.п., после которого личность начинает деградировать». Слова Э. Фромма утверждают новый смысл личностного «Я»: «Человек умирает все­гда прежде, чем успевает полностью родиться» (1992, с. 92).
Я-концепция как совокупность установок на себя. Теории «относительности старения». Первая теория. Современная психогеронтология опровергает бытовавшую ранее медико­биологическую позицию, в связи с которой в преклонном возрасте обязательно происходит психологическая деградация людей, сни­жение продуктивности их сознания, что связывалось с функцио­нальными и органическими патологическими изменениями мозга.
Современная нейропсихология утверждает, что нет однознач­ной связи между степенью поражения мозга человека и возможно­стями его интеллекта. В практике этих специалистов достаточно много случаев, когда при обширном нарушении мозговых тканей личность человека оказывается сохранной и более того, человек демонстрирует свою незаурядность и творческую активность.
Поэтому возрастные изменения нервных клеток (как и всей остальной органики) не являются основанием для того, чтобы счи­тать поздний возраст периодом «угасания» в психологическом, ду­ховном смысле. Следовательно, физиологические процессы, про­исходящие в старости, могут лишь отчасти влиять на Я-концепцию личности, а именно тогда, когда по каким-либо личностным при­чинам происходит фиксация внимания человека на такого рода проявлениях его тела. В какой-то мере это может быть связано с тем личностным образованием, которое в современной медико­психологической лексике обозначают как «внутренняя картина болезни», а по сути это является психосоматическим аспектом Я-концепции.
Вторая теория может быть обозначена как деятельностный подход к развитию личности. Его представители - Р. Хейвигхерст, Г. Кремпен, Ф. Хейл и др. Суть этого подхода такова: люди своими действиями изменяют собственное окружение, развивают способ­ность справляться с трудными ситуациями, прокладывают свой жизненный путь. Деятельная жизнь выступает условием поступа­тельного развития личности в поздние годы. «Планирует» такую жизненную стратегию когнитивно-поведенческая составляющая Я-концепции.
Представители третьей теории считают одним из весьма важных факторов актуализации потенций субъекта его способность противостоять распространенным в обществе негативным стерео­типам старости. Ранее мы уже выделяли некоторые из таких сте­реотипов. Психологи описывают и другие отрицательные шабло­ны: например, ложно понимаемая мудрость, как отстраненное от­ношение старого человека к общественной жизни, его «погружение в мысли о вечном» и т.п. «Нужно отбросить вводящий в заблуж­дение и неблагоприятный социальный стереотип старости, кото­рый провозглашает мудрыми замыкающиеся в сфере рефлексии, ориентированные на статику пассивные позиции» (цит. по: Анци­ферова, Л.И., 1995).
На человека, который вышел на пенсию, так и не добившись высокого положения в обществе, демобилизующе действует его убеждение в том, что он прожил «маленькую» жизнь. Обсуждая проблему критериев величия человека, Э. Фромм приходит к сле­дующему выводу: «Обыкновенный человек, справляющийся с за­дачами, которые ставит перед ним положение в обществе и семье, несмотря на свою "маленькую жизнь", более "велик", чем "вели­кий" государственный деятель, чьи безнравственные решения мо­гут нести непоправимое зло» (Фромм, Э., 1992. - с. 172).
Есть основания предполагать, что раннее появление у разви­вающегося человека качества автономии, т.е. самостоятельности и независимости, позволяет личности противостоять давлению общества и вырабатывать собственные критерии оценки своей жизни, следовательно, продлевать свое состояние молодости. Это достигается при благоприятном развитии оценочной составляю­щей Я-концепции.