"Причины разрушение социалистического режима"

1.2. Основные причины предрасположенности России к социализму
В соответствии с марксистской теорией социалистическая революция должна была произойти в странах с наиболее развитой промышленностью, в которых наиболее многочисленный и сплоченный пролетариат был бы способен взять средства производства в свои руки. И произойти она должна была сразу в нескольких странах одновременно, чтобы буржуазия других стран не имела бы возможности подавить власть пролетариата. Как же могло случиться, что в промышленно отсталой России с относительно немногочисленным рабочим классом и огромной массой крестьян произошла социалистическая революция и была успешно создана социалистическая система хозяйствования?
Советская идеология объясняла успешность социалистической революции в России в значительной мере блестящим умением В.И. Ленина создать боеспособную революционную партию, которая увлекла за собой народ, и его гениальным открытием о возможности совершить социалистическую революцию в одной стране, не дожидаясь мировой революции.
Сегодняшние идеологи объясняют свершение революции коварной способностью В.И. Ленина и его большевистской партии, нанятых немцами, одурачить простодушный русский народ и увлечь его за собой в бездну. А были ли объективные причины, толкнувшие Россию на путь социалистического развития?
Были причины экономического и социального характера, которые очень убедительно изложены в работах С. Кара-Мурзы «Советская цивилизация. От начала до Великой победы» , «Советская цивилизация. От Великой победы до наших дней» и уже упоминавшаяся работа А. Паршева «Почему Россия не Америка». Поскольку для целей настоящей работы рассмотрение этих причин представляется очень важным, автор считает возможным, не ссылаясь, каждый раз текстуально точно, использовать некоторые данные и выводы, содержащиеся в этих замечательных трудах.
Начнем с причин экономического характера.
Могло ли сельское хозяйство России развиваться по капиталистическому
пути как сельское хозяйство других более развитых стран? Ведь в соответствии с марксистской теорией путь к социализму лежал через капитализм. И большевики во главе с В.И. Лениным долгое время тоже полагали, что развитие крупных сельскохозяйственных структур неизбежно и в какой-то мере даже полезно. Потому что сельскохозяйственный пролетариат станет дополнительно к городскому опорой революции.
При этом совершенно не учитывались уникальные природные условия России, которые проистекают из ее географического положения. Достаточно посмотреть на глобус (именно на глобусе это видно отчетливее, чем на карте), чтобы увидеть, что нет другой страны, так плотно охватывающей Северный Ледовитый океан и так далеко расположенной от незамерзающих океанов, как Россия. Страны южного полушария, достаточно близко расположенные к южному
полюсу, омываются незамерзающими океанами и поэтому там нет таких низких температур. Страны Скандинавского полуострова омываются Гольфстримом, и то их северная часть практически необитаема. Канада, которая тоже примыкает к Северному Ледовитому океану, заселена только в южной части, которая по своим климатическим условиям соответствует Украине. В России самая низкая в мире среднегодовая температура (-5,5 ◌ْ С), а перепад температур составляет 70◌ْ-90◌ْ С. Мало того, что она северная страна. Она еще не попадает в зону влияния Гольфстрима, отапливающего страны Западной Европы и атлантического побережья Америки. Удивительно, что такое, казалось бы, очевидное обстоятельство оставалось долго незамеченным большинством экономистов. В Финляндии, которая тоже относится к категории северных стран, среднегодовая температура +1,5◌ْ С, и в Хельсинки зимой теплее, чем в Орле. В Англии, которую европейские и в том числе английские писатели называют холодной страной с «ужасным английским климатом», растут пальмы и бамбук.
Паршев на конкретном примере стран, расположенных на одной широте, показывает, как отдаление от атлантического побережья с его Гольфстримом влияет в разы на урожайность от Франции к Германии, Польше. А мы могли бы продолжить этот ряд понижения температуры и урожайности на примере Белоруссии, Центральной России и Урала. Французский географ Жан Элизе Рекин в своем труде «Земля и люди. Всеобщая география» назвал «эффективной» территорию, которая находится ниже 2000 метров над уровнем моря со среднегодовой температурой не ниже минус 2◌ْ С. При меньшей температуре, полагает он, любая человеческая деятельность неэффективна, а уж сельскохозяйственная в первую очередь.
В России лишь треть территории эффективна, да и то самая холодная в мире. И Паршев по этому поводу очень образно говорит: «Представьте себе природную среду, где человек без специальных защитных приспособлений погибает через несколько десятков минут. Это не жерло вулкана, это наша страна зимой. Просто эти защитные приспособления называются «теплой одеждой» и «отапливаемыми помещениями». Оказавшийся на улице зимой человек, так сказать в своем натуральном обличье, имеет не больше шансов уцелеть, чем выпавший за борт посреди океана». Вот почему в России каждый третий год был голодный. Специалисты по сельскому хозяйству называют большую часть наших сельхозугодий зоной рискованного земледелия. Вот почему урожайность в царской России составляла в среднем 7 ц/га и была при этом в несколько раз меньше, чем во Франции и Германии. Не потому что русский крестьянин был темен, ленив и склонен к пьянству, как писали по этому поводу некомпетентные и неуважающие свой народ деятели. Наоборот, следует согласиться с Кара-Мурзой, сказавшим: «Русские крестьяне совершили чудо организации труда и технологии (то есть культуры) – продвинули земледелие в непригодные, по европейским меркам, области. И при этом не озлобились, не озверели. Они – гордость человечества». Те, кто хорошо знал русских крестьян – Толстой, Тургенев, Некрасов, Лесков, Гарин-Михайловский – и со знанием дела писал о них, отмечали их ум, терпеливость и человечность. Член-корреспондент РАН С.В. Милов, профессор МГУ, выпустил в 1998 году монографию «Великорусский
пахарь и особенности российского исторического процесса», в которой он утверждает, что из-за особых условий России, объем прибавочного продукта хозяйства русского крестьянина всегда был, есть и будет меньше, чем в Западной Европе, то есть русское общество – общество с минимальным объемом прибавочного продукта. Какой бы ни была технология и организация, объективные условия всегда делают производство в России менее эффективным. Дело не только в меньшей урожайности, значительно больших затратах на животноводство, но и в больших затратах на само воспроизводство рабочей силы – на отопление, строительство теплого жилища, более калорийное питание из-за сурового климата, теплую одежду. К чему в таких условиях привел бы русское крестьянство капитализм? К истреблению. Крестьяне это ощущали, не будучи образованными экономистами. При минимальном прибавочном продукте в качестве наемных работников они были бы не нужны. Город не мог принять такое большое количество работников. Имея свой надел земли, крестьянин мог существовать, хотя и очень тяжело. Оставшись без земли, он был обречен на вымирание. Вот почему крестьяне не приняли столыпинские реформы, которые как раз и являлись попыткой ускоренного насаждения капитализма в деревне. Если началась столыпинская реформа с указа от 9 ноября 1906 года, который давал возможность добровольного выхода из общины, то в 1910 и в 1911 году были изданы законы, насильственно заставлявшие приватизировать землю. И всетаки за восемь лет 1907-1915 гг. вышло из общины только 10 % крестьян и то половина из них вернулась обратно. Почему же любимец современных реформаторов-демократов Столыпин, которого ненавидели не столько революционеры, сколько простые крестьяне, и современники называли виселицы, введенные им, «столыпинскими галстуками», потерпел поражение. Никакого подъема сельского хозяйства реформа не дала. Об этом свидетельствуют статистические данные. Несмотря на два урожайных года подряд ежегодный рост сельскохозяйственного производства составил в 1909-1913 гг. 1,4 %, в то время как в 1901-1905 гг. он составил 2,5 %. Приобретенная в частную собственность земля в значительной части использовалась не для создания крепких фермерских хозяйств, а сдавалась в аренду на кабальных условиях (за половину урожая). Тем самым никакого прироста производительности труда не достигалось, а была неприкрытая эксплуатация арендаторов. Единственно, за что русская деревня может быть «благодарна» Столыпину, так это за то, что он в сжатое время показал, к чему может привести внедрение капитализма в сельское хозяйство России, и, когда у народа оказалась возможность выбора, он без колебаний пошел в сторону социализма. Первым шагом в этом направлении была национализация земли и передача ее в пользование крестьянам. Не передача в собственность бесплатно или за низкие цены, а именно национализация была мечтой крестьян, потому что они прекрасно понимали и видели, что иначе земля скоро окажется в руках богачей, а они, оставшись без земли, будут обречены на вымирание.
Второй причиной, обусловившей стихийно благоприятное отношение российских крестьян к социализму, является социальная организация деревни – община, которая вообще свойственна многим странам, но в России была особенно
необходима из-за ее природно-климатических условий и в наибольшей степени соответствовала нравственным основам русской культуры.
Во-первых, община была своего рода страховым полисом. Отдавая часть урожая в общинное пользование, крестьянин знал, что в случае каких-то неблагоприятных событий, он имеет гарантированную поддержку. Если иметь в виду, что прибавочный продукт в сельском хозяйстве России в силу ранее изложенных особенностей был ничтожно мал и не давал возможности создать индивидуальный страховой запас, а живя в зоне рискованного земледелия, крестьянин подвергался риску постоянно, община была единственным способом защититься от вымирания.
Во-вторых, община, не дававшая права продать свой надел земли в самое трудное время, и, тем самым, вроде бы ограничивавшая экономическую свободу, о которой так пекутся либералы, надежно обеспечивала хоть небольшим, но участком земли, то есть возможностью получить какой-то продукт. Нынешние реформаторы-демократы, влюбленные в Столыпина, упрекают русских крестьян начала века, не откликнувшихся на призывы к отказу от общины, в тупости, инфантилизме, нежелании собственным трудом обеспечить себе благоденствие. Как будто в общине какой-то посторонний добрый дядя обеспечивал им защищенность от бедствий.
А вот Маркс понимал оправданность и полезность русской общины и писал: «В России, благодаря исключительному стечению обстоятельств, сельская община, существующая еще в национальном масштабе, может постепенно освободиться от своих первобытных черт и развиваться непосредственно как элемент коллективного производства в национальном масштабе. Именно благодаря тому, что оно является современником капиталистического производства, она может усвоить его положительные достижения, не проходя через все его ужасные перипетии», – писал он в ответе на письмо В. Засулич в 1881 году. Очень жаль, что эти строки были опубликованы только в 1924 году. Ленину легче было бы принять решение о необходимости национализации земли и не чувствовать себя отступником от традиционных марксистских представлений, если бы он знал, что сам Маркс от них отступил.
И далее в этом же ответе В. Засулич Маркс продолжает: «Чтобы спасти русскую общину, нужна русская революция… Если революция произойдет в надлежащее время, если она сосредоточит все свои силы, чтобы обеспечить свободное развитие сельской общины, последняя вскоре станет элементом возрождения русского общества и элементом превосходства над странами, которые находятся под ярмом капиталистического строя».
История подтвердила справедливость пророчества Маркса. Революция спасла общину от уничтожения, и потому русские крестьяне, не имевшие понятия о Марксе, поддержали революцию, давшую им землю в вечное пользование.
Дело в том, что русские крестьяне и по своим нравственным убеждениям никогда не считали землю чьей-то частной собственностью. «Земля божья», – говорили они и поэтому были возмущены тем, что реформа 1861 года заставила их выкупать землю у помещиков. Это возмущение послужило одной из главных причин революции 1905 года, а отмена выкупа, на которую царское
правительство вынуждено было пойти вследствие революции, дала импульс к росту сельскохозяйственного производства. Есть еще одна причина, по которой крестьяне были стихийными приверженцами социалистической революции. Это чувство коллективизма, составлявшее основу мировоззрения русского крестьянства. Об этом писали еще историки Ключевский и Соловьев. Мы не будем останавливаться на причинах формирования коллективизма, поскольку на эту тему написано очень много. Тут и влияние православной церкви, утверждавшей, что человек – частица мироздания, в противоположность протестантской религии, провозглашавшей человека центром мироздания, и исторические условия, и те самые природные особенности, о которых мы говорили выше. Следует сказать только, что коллективизм, над которым издеваются нынешние реформаторы, сейчас пытаются культивировать в противоположность индивидуализму специалисты по управлению персоналом наиболее преуспевающих компаний.
Рассмотрев вопрос о невозможности успешного развития российского сельского хозяйства по капиталистическому пути, попытаемся понять, а что происходило бы в области промышленного производства, если бы Россия продолжала двигаться по капиталистическому пути.
И опять-таки мы вынуждены вернуться к особым условиям северной, холодной, континентальной с огромными пространствами страны.
А. Паршев доказывает, что любое материальное производство в России при сопоставимых технологиях обязательно будет связано с большими издержками, чем в любой другой стране. Приведем некоторые из доводов.