Психологические типы

4. Относительность символа. 
а) Поклонение женщине и поклонение душе.
Принцип христианского соединения противоположностей есть поклонение Богу; в буддизме — 
поклонение самому себе, своей самости (саморазвитие); у Гете и Шпиттелера мы видим, что 
разрешающий принцип определяется как поклонение душе, символически выраженное в 
поклонении женщине. В этом заключается, с одной стороны, современный, индивидуалистический 
принцип, с другой же — примитивный, полидемонистический принцип, указывающий не только 
каждому племени, но и каждому роду, каждой семье и даже каждому индивиду его собственное 
религиозное начало. 
Средневековый оригинал Фауста потому имеет совершенно особенное значение, что у 
колыбели современного индивидуализма действительно стоит средневековый элемент. Началось 
это, как мне кажется, с поклонения женщине, что значительно укрепило мужскую душу как 
психологический фактор; ибо поклонение женщине имело в виду поклонение душе. Нигде это не 
выражено прекраснее и полнее, как в «Божественной комедии» Данте. 
Данте — духовный рыцарь своей дамы; ради нее он переживает приключения низшего и 
высшего мира. И в этом героическом труде образ ее возвышается для него до потусторонней, 
мистической фигуры Богоматери, фигуры, отрешившейся от объекта и ставшей благодаря этому 
олицетворением чисто психологического фактора, а именно тех бессознательных содержаний, 
персонификацию которых я называю анимой. В XXXIII песне Рая, в молитве Бернарда, мы 
находим этот венец психического развития Данте: 
1. 
О Дева-Мать, дочь Сына Своего! Смиренная, 
возвышена Ты более, 
Чем всякое другое существо! 
4. 
Ты цель конечная верховной воли; 
Тобою род наш так облагорожен, 
Что сам Творец возжаждал нашей доли. 
к развитию Данте относятся также стих 22 и последующие: 
Сей муж из бездны, больше всех глубокой, 
В сии круги поднялся с перстью дольной, 
Их счастьем порознь упоивши око. 
И ныне молит — силы дать довольно, 
Да — милостью Твоей — он хоть однажды 

---

129. 
До радости взлетит первопрестольной. 
стих 31 и дальше: 
Рассей же в нем все смертности туманы, 
Дабы, очищен, мог он насладиться 
Верховнейшим блаженством невозбранно. 
и дальше: 
Восторжествуй над плотью в бореньи! 
Пусть сонм святой сольется весь — о том, 
Со мной и Беатриче, в сем моленьи! /56/ 
То обстоятельство, что Данте говорит здесь устами св. Бернарда, указывает на преобразование 
и возвышение его собственного существа. Ведь такое же превращение происходит и в Фаусте, 
который восходит от Маргариты к Елене, а от нее к Богоматери и, несколько раз изменяя свое 
существо путем фигуральной смерти, достигает, в качестве «доктора Мариануса», высочайшей 
цели. В его лице Фауст обращает свою молитву к Деве-Матери: 
О владычица моя! 
В сфере поднебесной, 
В тайне пусть увижу я 
Образ твой чудесный! 
О, дозволь, чтоб муж душой 
Строгой умилился, 
Чтобы, полн любви святой, 
Весь к тебе стремился! 
Исполняем, полны сил, 
Мы твои веленья; 
Ты огня смиряешь пыл 
Словом примиренья. 
Дева чистая душой, 
Матерь перед нами 
И царица над землей, 
Равная с богами. 
и далее: 
Каясь, нежные вы к ней 
Взоры устремите, 
За блаженство ваше ей 
Благодарность шлите. 
Что велишь, готов свершать. 
Всякий дух спасенный: 
О, царица-дева-мать,