Учебное пособие и человек великий-всего лишь человек Гете ООО «тц сфера», 2005

Особенности коммуникации при речевых нарушениях
Крайняя ограниченность словарного запаса у детей с ОНР рассматривается 
как один из определяющих факторов, препятствующих их речевому общению. 
Однако 
такие 
дети 
6—7 
лет 
владеют 
достаточным 
запасом 
общеупотребительных слов — существительных, обозначающих предметы 
быта, и глаголов, обозначающих повседневные действия. Даже в том случае, 
когда они не могут правильно воспроизвести их звуковой образ, дети достаточно 
уверенно узнают их в речевом потоке или воспроизводят в самостоятельной 
речи. Высказывания, используемые ими в бытовой речи, как правило, 
грамматически просты и лаконичны. Применение лексики с конкретным 
предметным значением исключает несовпадение денотатов у субъектов 
коммуникации и соответственно не препятствует ее осуществлению.
Трудности могут возникнуть в двух случаях — если в силу каких-либо 
социальных причин не совпадают денотаты (например, ребенок, рассказывая о 
своей поездке в деревню, называет имена родственников, о которых собеседник 
ничего не знает) или если — при общении со взрослым — знакомая лексика 
включается 
в 
сложные 
грамматические 
конструкции 
(инверсию, 
многоступенчатые инструкции, сравнительные конструкции и т.п.).
Опыт свидетельствует, что недоразвитие речи незначительно влияет на 
организацию бытового общения ребенок—взрослый в период школьного 
обучения. Вероятно, именно этот факт обусловливает возникновение иллюзии 
взаимопонимания учителя и ученика при переходе на более высокий уровень 
общения — учебный диалог.
Использование педагогом грамматических форм, не усвоенных и не 
присвоенных детьми, а также редкоупотребляемой лексики приводит к тому, что 
учащиеся начинают ориентироваться не на смысл услышанного, а на звуковую 
форму.
Особенно сложно обстоит дело с терминологией. Неумение осуществить 
некоторые мнемотехнические приемы по запоминанию звуковой оболочки 
словтерминов, неспособность установить смысловые связи, лежащие в основе их 
лексического значения, приводят к трудностям их усвоения и использования в 
самостоятельной речи.
Следовательно, в учебном диалоге ребенок неизбежно начинает занимать 
пассивную позицию — недостаточное владение лексикой и грамматикой 
лишают его возможности свободно формировать собственные высказывания. 
Кроме того, вероятно, возникает смещение целей при восприятии речи учителя: 
общие цели занимают место инициальных (фундаментальных).
При восприятии высказывания учителя ученик не может ориентироваться 
на общий его смысл, поскольку не обладает как достаточным для этого запасом 
общих знаний, так и соответствующим набором языковых средств. Таким 
образом, в ходе учебной коммуникации ребенок ставит перед собой доступную 

---

165 
задачу — понять, что говорит учитель, и выполнить задание, если таковое 
имеется (решить задачу, записать упражнение, прочитать и т.п.). Но при этом он 
не пытается, да и, вероятно, не может анализировать собственно условия задания 
или порядок его выполнения, т.е. выявить критерии, позволяющие адекватно 
реагировать на высказывание педагога: выделить непонятное, уточнить, 
спросить, проанализировать достаточность (недостаточность) данных, соотнести 
результат с заданием. Все это оказывается непосильной задачей для ученика с 
ОНР.
Таким образом, нарушается принцип активности ученика при обучении и 
соответственно учебный диалог распадается. Процесс обучения во многом 
начинает напоминать дрессировку: ученик наказывается и поощряется за 
конкретные действия, которые он совершает без достаточного предварительного 
и последующего осознания характера своих ошибок и способов их исправления. 
Такой бихевиористский подход может быть продуктивен при формировании 
поведенческих навыков, но не при получении теоретических знаний, например 
по русскому языку или математике. Следовательно, несформированность 
языковых способностей неизбежно приводит к трудностям организации 
коммуникативной деятельности, что, в свою очередь, обусловливает 
недостаточную произвольность учебной деятельности.
Смещение целей коммуникации приводит к тому, что ребенок игнорирует 
собеседника: ему важно не рассказать что-либо кому-либо, а высказаться. При 
этом его не интересует, понятен ли его рассказ слушателю. Дети с нарушением 
коммуникативной способности часто употребляют слова в неточном значении, 
используют в самостоятельной речи неадекватные грамматические формы, у них 
велика тенденция к гипергенерализации языковых явлений. Речевые нарушения 
носят нерегулярный «мерцающий» характер, их качество и количество зависят 
от условий протекания речевой деятельности и внешней мотивации, задаваемой 
педагогом или другим оппонентом по коммуникации.
Существует и смешанный вариант, при котором происходит наложение 
двух дефицитов: языковой и коммуникативной способностей. Этот вариант, в 
частности, отмечается у детей с устойчивыми формами речевой патологии. 
Именно такой контингент учащихся представлен в специальных школах для 
детей с тяжелыми нарушениями речи.
В первых классах школ-интернатов было выявлено несколько общих 
закономерностей, характерных для данного этапа развития детей:
—дети не умеют обращаться с просьбами;
—они никогда не задают уточняющих вопросов по ходу объяснения 
материала или задания (если не считать просьбу повторить задание целиком);
—учащиеся лучше ориентируются в инструкциях, направленных на их 
предметную деятельность, чем на познавательную;
—на уроке их активная речь, как правило, обращена к учителю (имеются в 
виду высказывания по поводу урока);
—в то же время они зачастую воспроизводят реплики своих товарищей без 
дополнительной умственной переработки («эффект эха»);

---

166 
—любое переключение с одного вида деятельности на другой 
сопровождается 
своеобразным 
«взрывом» 
вер 
бальной 
активности 
эгоцентрической направленности, которая жестко подавляется учителем уже на 
начальных этапах обучения в школе.
При возникновении потребности в том или ином предмете, которым 
ребенок не может себя обеспечить сам, он, вместо того чтобы попросить этот 
предмет у взрослого, просто сообщает о своей потребности, ожидая от педагога 
или другого взрослого соответствующей реакции. Обычно в такой ситуации 
первоклассник, обращаясь к педагогу, начинает свое высказывание со слов: 
«Мне нужно», «Я хочу», «У меня нет».
Таким образом, инициальная цель диалога — обращение за помощью 
заменяется общей — сообщением о потребности. Причем высказывание 
ребенка как бы зависает в воздухе, поскольку, как правило, не включает 
обращения или имени адресата.
Однако свое безадресное высказывание ученик будет повторять 
бесчисленное количество раз до тех пор, пока на него не обратит внимание 
предполагаемый партнер по общению, т.е. отсутствие адреса и неточность 
формулировки высказывания возмещаются за счет многократного повторения. 
Постепенно в процессе обучения и воспитания ученик начинает использовать 
несколько иную форму высказывания — обращение за разрешением: 
«Можно..?», в ответ на которое он ожидает не столько словесного согласия, 
сколько реальной помощи в удовлетворении потребности.