Великобрита- в едва ли не единственное поле компромиссов и единства нии в начале

«Капповскии ^{г г}
путч» и Рурский ^{яла ши}Р^окая группировка консервативных, нацио-кризис налистических партий и организаций, выступав­ших против выполнения Версальского договора. Их деятельность инспирировали крупные промышленники западногер­манской тяжелой индустрии, наиболее пострадавшей от программ демилитаризации, — Стиннес, Тиссен, Кирдорф. Центром правой оппозиции стал так называемый «Круг Людендорфа» — полити­ческая организация, объединившая представителей Рейхсвера, НННП, «Немецкой партии Отечества» Вольфганга Каппа, фель-кишских группировок, солидаристов под руководством Эдуарда Штадлера, «Германского ордена» — влиятельной оккультной орга­низации. Эти политические силы использовали широкое недоволь­ство в стране Версальским миром, реваншистские настроения, аг­рессивность монархически настроенных групп населения, броже­ние в армии и среди демобилизованных ветеранов войны. В условиях нарастающего экономического кризиса правые решились на откры­тое вооруженное выступление.
В марте 1920 г. командующий первой армейской группой фон Лютвиц организовал беспрепятственный вход в Берлин доброволь­ческих корпусов («фрайкоров»). Спустя несколько дней было объявлено о создании правительства В. Каппа и ликвидации Вей­марской конституции. Правительство, не обладавшее силами для борьбы с путчистами, ограничилось лишь призывом к профсоюзам о начале всеобщей забастовки. Любопытно, что первыми на него «откликнулись» берлинские банки, прекратившие выдачу денег. Не поддержала путч и армия. Новый главнокомандующий фон Сект пытался не втягивать Рейхсвер в гражданский конфликт и не да­вать повод странам Антанты для ужесточения программы демили­таризации Германии. Неожиданностью для путчистов также стала пассивная позиция правоцентристских партий. Их руководство не решалось рисковать в преддверии первых парламентских выборов. В условиях политической изоляции Капп добровольно сложил с себя полномочия и отказался от политической деятельности. За­конное правительство было восстановлено. Оно запретило все доб­ровольческие военизированные формирования (так называемый «черный рейхсвер»). Исключение составила лишь Бавария. Сепа­ратисты из баварского земельного правительства фон Карра во­преки указанию федеральных властей не только не ликвидировали противозаконные фрайкоры, но и разместили легионеров едва ли не со всей Германии в лесных лагерях под видом лесорубов и спортс­менов. Это превратило Баварию в эпицентр праворадикальных эк­стремистских движений.
Выборы в июле 1920 г. выявили быструю поляризацию полити­ческих сил. На левом фланге значительно усилила свои позиции НСДПГ (84 мандата) при сокращении фракции СДПГ до 102 де­путатов. Впервые четыре места получили в Рейхстаге коммунисты. Уменьшилось представительство партии Центра (64 места) и НДП (39). НННП образовала мощную праворадикальную фракцию (71 мандат). Новая расстановка сил в Рейхстаге вызвала распад «Вей­марской коалиции». Новое правительство образовали ННП, НДП и Центр. Канцлером стал К. Ференбах из партии Центра. Для ста­билизации товарного рынка была сделана попытка ужесточения таможенной политики. Газеты начали печатать курс доллара и цен­ных бумаг, а правительство пыталось упорядочить движение капи­талов и эмиссию. Но после определения на Парижской и Лондонс­кой конференциях в 1921 г. окончательных условий выплаты репа­раций Ференбах демонстративно подал в отставку. Правительство возглавил^еще один лидер Центра И. Вирт, попытавшийся найти способы выполнения международных обязательств. Правительство объявило о намерении национализировать без выкупа для обеспе­чения репарационных выплат до 10 % промышленных капиталов (признанных военными прибылями). В ходе дальнейших перего­воров с промышленной группой Г. Стинесса было достигнуто ком­промиссное соглашение об отказе от национализации при разме­щении правительственного займа в 1 млрд марок золотом. Однако в дальнейшем промышленники настояли на выплате займа бумаж­ными банкнотами, в результате чего бюджет получил (с учетом ра­стущей инфляции) лишь 50 млн марок золотом. Правительство перешло к широкой продаже золотого запаса для поддержания кур­са марки. Это стабилизировало финансовый рынок в марте—апре­ле 1922 г., но скупка государственных ценных бумаг промышлен­никами для обращения их в золото вызвала новый виток инфля­ции. В условиях открытого саботажа магнатов тяжелой индустрии правительство вновь обратилось за поддержкой к международным финансовым кругам. Однако переговоры о стабилизации экономи­ческого положения в Германии на Генуэзской конференции 1922 г. провалились. Трагическая гибель их организатора В. Ратенау вы­звала кризис правящей коалиции. Ни одна из партий не решалась взять на себя ответственность за заведомо невыполнимые между­народные обязательства.
В конце 1922 г. было образовано «внепартийное правительство» В. Куно, близкого друга Гуго Стиннеса. Новый кабинет выдвинул идею «политики катастрофы» — окончательного отказа от выпла­ты репараций и выполнения других международных соглашений. Этот курс преподносился как единственная возможность предот­вратить экономический крах. Но его подлинной целью являлась дальнейшая дестабилизация и, в конечном счете, ликвидация рес­публиканского строя. Инфляционные процессы приобрели некон­тролируемый характер. На протяжении второй половины 1922 г. курс национальной валюты устойчиво снижался. В августе за 1 дол­лар уже давали 1 тыс. марок, в декабре — 7—8 тыс. марок. Оконча­тельный крах финансовой системы произошел в начале 1923 г. пос­ле ввода в Рурскую область франко-бельгийских войск — таким об­разом правительство Франции ответило на «политику катастрофы» Куно. Этот кризис вызвал панику на фондовом рынке и колоссаль­ные бюджетные расходы (в Рурской области начались массовые ак­ции гражданского неповиновения, и более половины 12-миллион­ного населения полностью перешло на государственное обеспечение). Вместе с Руром Германия лишилась 88 % добычи угля, 70 % выплав­ки чугуна, 40 % выплавки стали. Правительство включило печатный станок. Уже в январе денежная масса достигла 2 биллионов марок, в августе — 3200 биллионов. Покупательная способность марки резко снизилась. Так, в 1918 г. в Берлине можно было приобрети на одну марку 10 трамвайных билетов, в 1919 г — уже 5, в 1921 г. — 1. В июле 1923 г. трамвайный билет стоил 10 марок, в августе — 10 тыс., в но­ябре — 150 млрд марок. Сама марка стала постепенно выходить из внутреннего обращения, усилился спрос на валюту. Деньги стано­вились дешевле, чем бумага, на которой они печатались. Доходы бюджета покрывали в начале 1923 г. 1/3 расходов, а в конце года — 1/100 часть. Государственный долг достиг в августе 1923 г. 1200 биллионов марок. Германия стояла на пороге катастрофы. В этой ситуации резко усилилось влияние радикальных экстремистских политических сил.

„ С началом рурского кризиса правые политические