1. Социокультурная ситуация 1980-2000х гг особенности литературного процесса на современном этапе

3. Отношение героев к труду. В «ОДИД» главный герой именно в работе находит смысл существования: она становится спасением от растления личности. Во время работы на стройке Шухов становится свободным в своем ощущении.
Для Шаламова же лагерь был местом, где учили ненавидеть физический труд.
Вывод: В лагерной прозе Солженицына и Шаламова представлено два пути литературного процесса. Известно, что РЛ была не только худ выражением жизни, но и часта брала на себя осмысление социально-исторических процессов, т.е. выполняла функции философии, социологии и учительства. Солженицын вернул литературе право на учительство, и в этом его сходство с Львом Толстым. Солженицыну важно не только описать лагерную жизнь, но и дать возможность читателю осознать истинную реальность. Шаламов же отказался от учительства и поставил перед собой чисто литературную задачу создания новой прозы, основанной на документальном свидетельстве.

4) Творческий путь А. Солженицына. Солженицын Александр Исаевич (р. 1918)- рус. пис-ль, публицист, общественный деятель. Участвовал в Великой Отечественной войне с 1942 г., получил звание капитана. В 1945 г. Солженицын был арестован за резкие отзывы об И. В. Сталине в письмах к другу и осуждён на восемь лет лагерей. После окончания срока заключения (1953) – в бессрочной ссылке, преподавал математику в Казахстане. В 1956 г. освобождён из ссылки, через год реабилитирован. Жил под Рязанью, в Рязани, затем в Москве. «Один день Ивана Денисовича». Повесть имела первоначальное название «Щ-854. (Один день одного зэка)» (1959; Щ-854 – лагерный номер заключённого). под названием «Один день Ивана Денисовича» была напечатана в журнале «Новый мир». Публикация рассказа стала историческим событием; на короткое время Солженицын был признан официально. Действие повести умещается в один день, повествование ведётся от лица автора, но Солженицын прибегает к несобственно-прямой речи: в авторских словах слышится голос главного героя. Отличительная особенность повести в том, что о страшных, противоестественных событиях и условиях лагерного существования сообщается как о чём-то обыденном, как будто хорошо известном читателю, что создаёт эффект присутствия. Все персонажи, за исключением главного героя, имеют прототипы среди людей, с которыми автор познакомился в лагере; документальность – отличительная особенность почти всех произведений писателя: жизнь более символична и многосмысленна, нежели литературный вымысел. Рассказ «Матрёнин двор» (1963) основан на реальных событиях из жизни: Солженицын изображает героиню, живущую в нищете, потерявшую мужа и детей, но духовно не сломленную тяготами и горем. Матрёна – воплощение лучших черт русской крестьянки, её лицо подобно лику святой, а её дом соотнесён с ковчегом спасения библейского праведника Ноя. Матрёна – не узнанная праведница, которая всегда готова поделиться последним. В повести «Раковый корпус» (1963—66) отразились впечатления от пребывания в Ташкентском онкологическом диспансере. Время действия ограничено несколькими неделями, место действия – стенами больницы (такое сужение времени и пространства – отличительная черта многих произведений писателя). В романе «В круге первом» (1955—68), прототипами героев которого были заключённые «шарашки», где писатель отбывал срок, действие разворачивается накануне 1950 г. Писатель избегает прямых оценок, давая выговориться персонажам. Сама действительность должна подтвердить бесчеловечность, мертвящую пустоту сталинского режима. В середине 1960-х гг. на обсуждение темы репрессий был наложен официальный запрет, и начались гонения на Солженицына. В 1970 г. он становится лауреатом Нобелевской премии. Публикация за рубежом книги «Архипелаг ГУЛаг» (1973—75), истории Главного управления лагерей и тюрем в Советском Союзе (1958—68), ставшая причиной новых преследований, – это и историческое исследование, и мемуары автора, и эпопея страданий мучеников ГУЛага, дань памяти тем, кто погиб в этом аду. Солженицын выступает в основном как собиратель историй, рассказанных множеством узников. История советских концлагерей ориентирована на текст Библии. В эмиграции Солженицын закончил четырёхчастную эпопею «Красное Колесо»: «Август Четырнадцатого», «Октябрь Шестнадцатого», «Март Семнадцатого» и «Апрель Семнадцатого». Одно и то же событие даётся в ней в восприятии нескольких персонажей, использована техника «монтажа»: репортаж, протокол, стенограмма; вымышленные персонажи соединены с историческими. В эпизоде отступления русской армии в августе 1914 г. оторвавшееся от телеги колесо становится символом безумия истории. Вслед за Л. Н. Толстым Солженицын противопоставляет актёрствующих политиканов разных партий рядовым людям, подчёркивая их роль в истории. Но солдаты и офицеры Толстого творили историю, не сознавая этого. Герои Солженицына стоят перед драматическим выбором: в истории действует не рок, а люди, и поэтому ничто не предопределено окончательно. В 1994 г. писатель вернулся в Россию. В книге «Россия в обвале» (1998) он резко критикует экономические реформы, размышляет о необходимости возрождения земства и русского национального сознания, в конце 1990-х гг. регулярно выступает с литературно-критическими статьями о творчестве русских прозаиков и поэтов. В ряде «двучастных» рассказов и повестей: «Молодняк» (1993), «Настенька» (1995), «Абрикосовое варенье», «Эго», «На краях» (все – 1994), «Желябугские выселки», «Адлиг Швенкиттен» (оба – 1998) описываются судьбы разных персонажей, вовлечённых в одни и те же события, но не ведающих об этом. Солженицын обращается к теме вины и ответственности человека за совершённые им поступки. Кроме того, С-ным были написаны публицистические эссе. Это: «Бодался телёнок с дубом (Очерки литературной жизни)», «Жить не по лжи» , «Образова́нщина», "Как нам обустроить Росиию" и др. «Жить не по лжи» - публ-ское эссе, обращённое к советской интеллигенции. Было написано 12 февраля 1974 года как ответ на организованную властями кампанию травли, которой была встречена публикация книги Архипелаг ГУЛаг. 18 февраля 1974 года эссе было опубликовано в газете Daily Express (Лондон), а в СССР распространялось через самиздат. Солженицын в данной работе говорил о том, что мы слишком трусливы, чтобы выйти на улицы и бастовать по примеру Запада. Что нам чужда мысль о том, что «станки будут пустовать». Что мы попросту боимся «оказаться без белых батонов, без газовой колонки, без московской прописки». Солженицын предлагал наиболее доступный, по его мнению, способ борьбы с режимом: «Самый доступный ключ к нашему освобождению: личное неучастие во лжи! Пусть ложь всё покрыла, всем владеет, но в самом малом упрёмся: пусть владеет не через меня!». Проблемы: 1) трусости перед властью; 2) псевдо свобода слова; 3) навязывание идеологии. В этом эссе он призывал каждого поступать так, чтобы из-под его пера не вышло ни единой фразы, «искривляющей правду», не высказывать подобной фразы ни устно, ни письменно, не цитировать ни единой мысли, которую он искренне не разделяет, не участвовать в политических акциях, которые не отвечают его желанию, не голосовать за тех, кто не достоин быть избранным. «Бодался телёнок с дубом (Очерки литературной жизни)» — автобиографическое произведение Александра Солженицына. В очерках описываются события с середины 1950-х по 1974 год включительно (высылка автора из СССР и начало жизни за границей). Значительную часть очерков занимает описание литературных встреч и событий, связанных с журналом «Новый мир» (в частности, подробно описана история публикации рассказа «Один день Ивана Денисовича») и его главным редактором А.Т. Твардовским. Смысл названия. Это первая половина русской пословицы "Бодался теленок с дубом, да рога запропастил". Солженицын отдает себя под защиту народной мудрости, но лукаво недоговаривает, оставляя "мораль" невысказанной. На самом деле, бодаясь с дубом, маленький теленок скорее отращивает рога.Эта книга, как и все солженицынское творчество, стоит под знаком русской пословицы и народного лукавства или народной же оглядчивости.

5) Изображение русского национального характера в рассказах «Один день Ивана Денисовича» и « Матренин двор».Существование национального мира, по мнению Солженицына, невозможно без "праведника" - человека, обладающего лучшими чертами народного характера. Отсутствие такого человека непременно влечет за собой разрушение вековой культуры русской деревни и духовную гибель нации. Повесть “Один день Ивана Денисовича” - повесть о сопротивлении человеческого духа насилию. Герою дано имя, ставшее олицетворением понятия «русский» - Иван. В сочетании с отчеством имя звучит по-крестьянски уважительно, солидно. В образе Шухова автор подчеркн. корневое крестьянское начало. Героя отлич-ет смекалка, умение выживать в дюбых усл-ях. В хар-ре Ш. нет активной, волевой составляющей. «Кряхти, да гнись, а упрешься – переломишься». В нем есть достоинство, уважение к хлебу, уважительное отношение к вере. Эти кач-ва выз-ют уважение окруж-щих к нему. Это внутренняя сущность русского крестьянина - человека глубинной народной породы. Иван Денисович стремится к выживанию духовному через все лишения лагеря. Шухов не один: с ним в этой борьбе побеждают кавторанг, каторжанин Х-123, Алешка-баптист, Сенька Клевшин, бригадир Тюрин. Они не из тех, кто “подыхает: кто миски лижет, кто на санчасть надеется, да кто к куму ходит стучать”. Лагерь угнетает, но в Шухове, не смотря ни на что, сохраняется народный дух трудолюбия. Показательна в этом смысле сцена трудового энтузиазма заключенных в эпизоде кладки стены. Трудовой порыв зэков – момент истины, когда сквозь трагические обст-ва прорывается генетически заложенное в ч-ке уважение к хорошо сделанной работе и умение трудиться радостно. Дух-ное спасение – труд. Критика давала такие определения хар-ру Шухова – «национальный», «патриархальный». Есть у Ивана Денисовича еще одна характерная национальная черта – запасливость и бережливость. Найдя кусок ножовки, он прячет его, надеясь сделать себе нож. Лагерь показывает нам расточительство народных сил. Все заключенные вырваны из самой глубины русской народной жизни. Абсурдному духу лагеря может противостоять только здоровый народный инстинкт самосохранения, врожденная нравственность. Старик Ю-81, Х-123 и Цезарь стоят особняком в системе образов. О Ю-81 говорится, что он «по лагерям и тюрьмам сидит несчетно», но, тем не менее «из всех пригорбленных лагерных спин его спина отмечена была прямизною». Х-123, «двадцатилетник», тот,что спорит с Цезарем, отвергая фильм Эйзенштейна «Иван Грозный» говорит, что «гнуснейшая политич-я идея – оправдание единоличной тирании». Шухов чувствует, что они не как все. Их терпение – не притерпелость. Убиваемые ГУЛАГом, они все равно держат себя над ним, ибо не покорились его гнету, не приняли его законов. «Матренин двор». Матрена Васильевна - тот самый праведник, который является воплощением духовного начала в национальном характере. Она олицетворяет лучшие качества русского народа, то, на чем держится патриархальный уклад деревни. Все, что существовало в доме Матрены (коза, колченогая кошка, фикусы, тараканы), было частью ее небольшой семьи. Уважительное отношение героини ко всему живому происходит от восприятия человека частью природы, частью огромного мира, что тоже характерно для русского национального характера. Матрёна у Солженицына - воплощение идеала русской крестьянки. Её облик подобен иконе, жизнь - житию святой. Она - праведница. Но односельчане не ведают о её утаённой святости, считают ее неумной, хотя именно она хранит высшие черты русской духовности. Матрена прожила для других (колхоз, деревенские бабы, Фаддей). Однако ни бескорыстие, ни доброта, ни трудолюбие, ни терпение Матрены не находят отклика в душах людей. Сформировавшиеся под влиянием социально-исторических катаклизмов бесчеловечные законы современной цивилизации, разрушив нравственные устои патриархального общества, создали новое, искаженное понятие о морали, в котором нет места ни душевной щедрости, ни сопереживанию, ни элементарному сочувствию.
В самые тяжелые минуты своей жизни она обращается к Господу. Трагедия Матрены в том, что в ее характере полностью отсутствовало практическое восприятие мира (за всю жизнь она так и не смогла обзавестись хозяйством, а когда-то добротно построенный дом обветшал и постарел). Эта грань русского народного характера, необходимая для существования нации, воплотилась в образе Фаддея. Его практичность под влиянием различных социально-исторических обстоятельств (война, революция, коллективизация) трансформируется в абсолютный прагматизм, гибельный как для самого человека, так и для окружающих его людей. Желание Фаддея завладеть домом перечеркивает последние остатки нравственности в его душе. Растаскивая дом Матрены на бревна, герой не задумывается о том, что лишает ее крова. В результате это является причиной гибели героини. Смыслом жизни героя становится гиперболизированная жажда наживы, обогащения, ведущая к полной моральной деградации героя. Фаддей даже на похоронах Матрены "только ненадолго приходил постоять у гробов", потому что был озабочен спасением "горницы от огня и от козней Матрениных сестер". Но самым страшным является то, что Фаддей "был в деревне такой не один". Односельчане Матрены, озабоченные мелкими бытовыми проблемами, не смогли увидеть за внешней неказистостью духовную красоту героини. Умерла Матрена, и уже ее дом и имущество растаскивают чужие люди, не понимая, что вместе с уходом Матрены из жизни уходит что-то более важное, не поддающееся дележу и примитивной житейской оценке.
Исчезновение русского народного характера как основы патриархального типа цивилизации, по мнению автора, ведет к разрушению деревенской культуры, без которой "не стоит село" и невозможно существование людей как нации, как духовного единства. ( Отсылка к первоначальному названию «Не стоит село без праведника».

6)Лагерная тема в рассказе Солженицына «Один день Ивана Денисовича». В рассказе Солженицына «Один день Ивана Денисовича» описываются сутки из жизни заключенного Щ-854, Ивана Денисовича Шухова, крестьянина-колхозника, представителя трудового народа. Для него характерна высокая степень приспособляемости, но она не имеет ничего общего с униженностью и потерей человеческого достоинства. Герой не «стучит», никого не предает, и потому совесть его чиста. Солженицын вернул литературе право на учительство, и в этом его сходство с Львом Толстым. Солженицыну важно не только описать лагерную жизнь, но и дать возможность читателю осознать истинную реальность. Уже с первых двух фраз мы окунаемся в тяжелую жизнь заключенных: день лагерников начинается в пять часов утра, спят они в ледяном помещении. И сразу же мы узнаем о волчьих законах, которые позволяют выжить в этих нечеловеческих условиях, законах унизительных: «богатому бригаднику подать сухие валенки прямо на койку», «пробежать по каптеркам, где кому надо услужить, подмести или поднести что-нибудь». Кормят заключенных плохо, только чтобы не умерли с голоду. Прием пищи для лагерников – процесс очень важный. Тут хоть «крыша гори – спешить не надо». Потрясает до глубины души сцена, когда Шухов ест свою жалкую порцию хлеба, смакуя ее. Жизнь лагеря, воссозданная Солженицыным в этом рассказе, организована таким образом, чтобы подавить человеческую индивидуальность. Неслучайно первоначальное авторское название произведения – «Щ-854» - отсылало читателя к роману Е.И Замятина «Мы», где граждане единого тоталитарного государства не имели имен, а обозначались обезличивающими их номерами. Но лагерники, несмотря на все усилия начальников, остаются людьми. Они не только не превращаются в послушные «винтики» жестокого государственного аппарата, но даже оказываются способными на скрытые формы сопротивления. Вспомним, как Иван Денисович выливает зимой на дорожку, по которой ходит начальство, воду или таинственные убийства предателей – «стукачей». Сам герой рассказа, Иван Денисович, живя в страшных лагерных условиях, не озлобился, не ожесточился душой. Но лагерная жизнь все-таки накладывает свой ужасный отпечаток. Людей доводят здесь до такого состояния, что все их интересы сводятся к минимуму: к мыслям о том, как бы более или менее сытно поесть. Вот и бежит несчастный Шухов в посылочную, дабы занять место для богатого Цезаря. А вдруг и ему, Шухову, что-нибудь перепадет! Шухов чувствует себя счастливым, по-настоящему счастливым человеком, когда ему достается лишняя порция овсянки. Поняв, что сейчас ему предложат вторую порцию, он спешит съесть свою кашу. Иван Денисович Шухов был осужден на десять лет по сфабрикованному делу: его обвинили в том, что он вернулся из плена с секретным немецким заданием, а каким именно — придумать так и не смогли. По сути, Шухов разделил судьбу миллионов других людей, воевавших за Родину, и по окончании войны из пленников немецких лагерей перекочевавших в разряд «врагов народа». Личные человеческие качества Шухова вызывают уважение: несмотря на все условия, он сумел сохранить в своей душе доброту, не обозлился, не потерял человечности. Другой тип людей — «шакалов», как Фетюков, бывшего высокого начальника привыкшего командовать, который не брезгует даже доставать окурки из плевательницы, вылизывает тарелки, смотрит человеку в рот в ожидании того, что ему что-нибудь оставят. В лагере ненавидят таких людей. Заслуживает уважения и бывший капитан второго ранга Буйновский, который привык все делать на совесть, не старается увильнуть от общих работ, «на лагерную работу как на морскую службу смотрит: сказано делать — значит делай». Вызывает симпатию и бригадир Тюрин, попавший в лагерь только лишь потому, что его отец был кулак. Он всегда старается отстоять интересы бригады: получить больше хлеба, выгодную работу. Алешка-баптист вызывает жалость. Этот человек очень добрый, но слабодушный, поэтому «им не командует только тот, кто не хочет».Алешка не может приспособиться к лагерным условиям, и Иван Денисович считает, долго он здесь не протянет. На особом положении находится в лагере Цезарь Маркович, бывший режиссер. Он получает с воли посылки, может себе позволить многое из того, что не могут остальные заключенные: носит новую шапку и другие запрещенные вещи. Бывший режиссер работает в конторе, избегает общих работ. Он сторонится остальных заключенных, общается только с Буйновским. Цезарь Маркович обладает деловой хваткой, знает, кому и сколько надо дать. Рассказ Солженицына написан языком простого лагерного заключенного, именно поэтому используется очень много жаргонных, «блатных» слов и выражений. «Шмон», «стучать куму», «шестерка» и т.д. — привычная лексика в лагере. С помощью употр-я подобных слов достигается достоверность передачи общей атмосферы лагеря и происходящего. Старик Ю-81, Х-123 и Цезарь стоят особняком в системе образов. О Ю-81 говорится, что он «по лагерям и тюрьмам сидит несчетно», но, тем не менее «из всех пригорбленных лагерных спин его спина отмечена была прямизною». Х-123, «двадцатилетник», тот,что спорит с Цезарем, отвергая фильм Эйзенштейна «Иван Грозный» говорит, что «гнуснейшая политич-я идея – оправдание единоличной тирании». Шухов чувствует, что они не как все. Их терпение – не притерпелость. Убиваемые ГУЛАГом, они все равно держат себя над ним, ибо не покорились его гнету, не приняли его законов.

7)Публицистические произведения Солженицына «Нобелевские дни», «Бодался теленок с дубом» и др. Солженицын сказал, что он публицист поневоле: «Я ею (публицистикой) занимаюсь поневоле. Если бы я имел возможность обращаться к соотечественникам по радио - я бы читал свои книги, ибо в моей публицистике и в моих интервью я не могу выразить и одной сотой части того, что есть в моих книгах». Два тома публицистики - в известном собрании сочинений парижского издательства Н.А. Струве - разделены на основе хронологии на две части: «В Советском Союзе» (1969-1974 гг.) и «На Западе» (1974-1980 гг.). Это очень многомерное осмысление изменчивого мира, целая серия позиций, даже портретов писателя в разгар холодной войны. Публицистика эта вызвала множество агрессивных нападок, иронии в его адрес, то и дело «захлёстывающих» и прозу. Солженицын стремится осмыслить «категории национальной жизни».Об этом такие статьи, как «На возврате дыхания и сознания» (1973 г.), «Раскаяние и самоограничение» (1973 г.), «Образованщина» (1974 г.), «Жить не по лжи» (1974 г.), «Наши плюралисты» (1982 г.) и т.д. В статье «Раскаяние и самоограничение» (1973 г.)он ставит вопрос: возможно ли говорить о раскаянии наций, можно ли это чувство отдельного человека перенести на нацию? Возможно ли говорить о грехе, который совершила целая нация? Конечно, никогда не бывает, чтобы все члены данной нации совершили какое-то преступление, или проступок, или грех. А с другой стороны, в каком-то смысле, в памяти истории, в человеческой памяти и в национальной памяти, именно так запечатлевается. А.И. Солженицын говорил (думал), что в памяти бывших колониальных народов осталось общее впечатление, что их бывшие колонизаторы виновны перед ними - целиком, как нации, хотя не каждый был колонизатором. Можно было наблюдать в одной из частей Германии волну раскаяния за события Второй мировой войны. Он так же рассматривает в статье историю русского раскаяния. Направление сборника в том, что, говоря о грехах, о преступлениях, люди никогда не должны отделять сами себя от этого. Они должны в первую очередь искать свою вину, свою долю участия в этом. И он ставит вопрос: как понять - революция была следствием нравственной порчи народа, или наоборот: нравственная порча народа - следствие революции? В чём была роль русских в 1917 году: в том ли, что они принесли миру коммунизм, первые приняли его на свои плечи? Недостаток Демократического движения в Советском Союзе был как раз, в том, что это движение разоблачило пороки социального строя, но не раскаивалось в грехах собственных и интеллигенции вообще. Но кто же держал этот режим - разве только танки и армия, а разве не советская интеллигенция? Больше-то всего и держала его советская интеллигенция. А.И. Солженицын призывает всех - если ошибиться в раскаянии, то лучше признать за собой вину. Он считает, что все межнациональные проблемы мира не могут быть разрешены чисто политически; решать их надо начинать с нравственности, а нравственность в отношениях между нациями - это раскаяние и признание своей вины. «Жить не по лжи» - публ-ское эссе, обращённое к советской интеллигенции. Было написано 12 февраля 1974 года как ответ на организованную властями кампанию травли, которой была встречена публикация книги Архипелаг ГУЛаг. 18 февраля 1974 года эссе было опубликовано в газете Daily Express (Лондон), а в СССР распространялось через самиздат. Солженицын в данной работе говорил о том, что мы слишком трусливы, чтобы выйти на улицы и бастовать по примеру Запада. Что нам чужда мысль о том, что «станки будут пустовать». Что мы попросту боимся «оказаться без белых батонов, без газовой колонки, без московской прописки». Солженицын предлагал наиболее доступный, по его мнению, способ борьбы с режимом: «Самый доступный ключ к нашему освобождению: личное неучастие во лжи! Пусть ложь всё покрыла, всем владеет, но в самом малом упрёмся: пусть владеет не через меня!». Проблемы: 1) трусости перед властью; 2) псевдо свобода слова; 3) навязывание идеологии. В этом эссе он призывал каждого поступать так, чтобы из-под его пера не вышло ни единой фразы, «искривляющей правду», не высказывать подобной фразы ни устно, ни письменно, не цитировать ни единой мысли, которую он искренне не разделяет, не участвовать в политических акциях, которые не отвечают его желанию, не голосовать за тех, кто не достоин быть избранным. «Бодался телёнок с дубом (Очерки литературной жизни)» — автобиографическое произведение Александра Солженицына. В очерках описываются события с середины 1950-х по 1974 год включительно (высылка автора из СССР и начало жизни за границей). Значительную часть очерков занимает описание литературных встреч и событий, связанных с журналом «Новый мир» (в частности, подробно описана история публикации рассказа «Один день Ивана Денисовича») и его главным редактором А.Т. Твардовским. Смысл названия. Это первая половина русской пословицы "Бодался теленок с дубом, да рога запропастил". Солженицын отдает себя под защиту народной мудрости, но лукаво недоговаривает, оставляя "мораль" невысказанной. На самом деле, бодаясь с дубом, маленький теленок скорее отращивает рога.Эта книга, как и все солженицынское творчество, стоит под знаком русской пословицы и народного лукавства или народной же оглядчивости.