Дов морфологических форм с однородным содержанием. Вопросы теории морфологических категорий, рассмат­

12*

17!)

(с нашей точки зрения) собственно лексико-грамматиче-скими разрядами, Л. В. Щерба развивает и конкретизи­рует эти общетеоретические положения. Так, упоминая имена собирательные, он делает важное примечание: «...конечно, не стая, полк, класс, так как их собиратель­ность никак не выражена...».²⁹ Каждый раз Л. В. Щерба подчеркивает грамматическое выявление рассматриваемых им разрядов.³⁰
Среди морфемно нехарактеризованных и непоследова­тельно характеризованных лексико-грамматических раз­рядов можно выделить две разновидности: 1) разряды, имеющие достаточно сильное и ясное формальное (хотя и не морфемное или не всегда морфемное) выражение; 2) разряды, языковое выражение которых является не­достаточно четким, слабым. К первой (сильной) разновид­ности относятся, в частности, разряды качественных и от­носительных прилагательных, переходных и непереход­ных глаголов, направленных и ненаправленных глаголов движения. Ко второй (слабой) разновидности относятся та­кие лексико-грамматические разряды, как нехарактери-зованные способы действия (статальный, реляционный, эволютивный), а из непоследовательно характеризован­ных — общерезультативный; ср. также разряд существи­тельных со значением лица.
Особый тип недостаточно четкого формального выра­жения лексико-грамматического разряда представлен в тех случаях, когда налицо такое грамматическое выявление, которое свойственно не только данному разряду, но и ка­кому-то другому (другим). Так, разряд вещественных су­ществительных, являющийся в своей основе (за исключе­нием существительных с суффиксами -ин-а, -атин-а типа баранина, осетрина, медвежатина и т. п.) морфемно не-характеризованным, находит выявление в воздействии на категорию числа — в несоотносительности соответствую­щих существительных по числу. Однако то же выявление имеют и имена существительные собирательные; известно, что между этими разрядами трудно провести четкую грань.
Подчеркнем, что недостаточную отчетливость, «сла­бость» языкового выражения того или иного лексико-
грамматического разряда (и связанную с этим неопреде­ленность его границ) нельзя смешивать с отсутствием грамматической значимости. Так, разряды глаголов эво-лютивного, статального и реляционного способов дейст­вия, как уже было отмечено, выделяются весьма нечетко и отличаются зыбкостью своих границ. Однако эти разно­видности более широкой группировки непредельных гла­голов (куда входят и морфемно характеризованные спо­собы действия, совместимые лишь с несовершенным ви­дом) обладают высокой степенью грамматической значи­мости. Они не менее существенны для категории вида, чем морфемно характеризованные способы действия. Их влияние на парадигму вида не менее значительно. Вместе с тем, конечно, слабое языковое выражение может совме­щаться и со слабой грамматической значимостью (таков, например, в русском языке разряд личных существитель­ных, о котором речь будет идти ниже).
При оценке грамматической значимости рассматривае­мых разрядов до сих пор мы принимали во внимание лишь их воздействие на соотношение компонентов морфо­логических категорий. Нужно признать, что этот критерий далеко не исчерпывает всех проявлений грамматической значимости лексико-грамматических разрядов. Эта значи­мость выявляется, в частности, в том, что разные разряды обнаруживают различное отношение к частным значениям членов морфологических категорий. Например, А. А. По-тебня, рассматривая одно из значений множественного числа имен существительных — множественное число ги­перболическое в той разновидности, которую он опреде­ляет как «временное, зависящее от настроения говорящего употребление мн. ч.» (ср.: И взбегала она на чердаки на вышние ... наводила трубками немецкими... и бросалась с чердака во свои высокие терема; у них тут пошли чаи, кофеи...), отмечает, что в таком употреблении встретился лишь один пример нарицательного существительного со значением лица.³¹ Однако мы сознательно не включаем такие факты в характеристику грамматической значимо­сти лексико-трамматических разрядов, поскольку в этой области трудно провести грань между грамматической значимостью лексико-грамматических разрядов и лексико-

180
²⁹ Щ е р б а Л. В. О частях речи..., с. 70.
³⁰ См. там же, с. 69—70.
³¹ См.: Потебня А. А. Значения множественного числа в русском языке. Воронеж, 1888, с. 9—10,
181

семантических групп. Для вычленения рассматриваемых разрядов и анализа их воздействия на морфологические категории наиболее показателен именно тот системный парадигматический аспект, который мы принимаем во внимание.
5. Нехарактеризованные лекеико-грам-матические разряды и лек с ико- семантиче­ские группы. Нехарактеризованныелексико-граммати-ческие разряды (особенно разряды, отличающиеся слабым выражением) отчасти перекрещиваются с лексико-семанти-ческими группами. Так, глаголы статального и реляцион­ного способов действия относятся к лексико-семантиче-ским группам глаголов (соответственно) состояния и отношения. Однако пересечение рассматриваемых понятий является лишь частичным. Понятия «лексико-семантиче-ская группа» и «морфемно нехарактеризованный лексико-грамматичеокий разряд» не совпадают. Так, далеко не все глаголы со значением отношения представляют собой ре­ляционный способ действия. Например, к этому способу действия не относятся такие глаголы, как возненавидеть, возыметь, возобладать (это начинательный способ дейст­вия), полюбить, почувствовать (здесь налицо особая раз­новидность начинательного способа действия — значение наступления длительности). Обязательным признаком гла­голов реляционного способа действия (весить, зависеть, знать, значить, иметь, преобладать, принадлежать, содер­жать, соответствовать, стоить и т. п.) является их при­надлежность только к несовершенному виду (видовая несоотносительность).
Другой пример — эволютивпый способ действия.³² Этот ленсико-грамматический разряд охватывает множество са­мых разнообразных лексико-семантических групп (ср. та­кие глаголы, как веселиться, развлекаться, шалить, засе­дать, дежурить, торговать, охотиться, трудиться, гулять, скитаться, странствовать, смеяться, хохотать, плакать, размышлять и т. д.). Следовательно, он не характеризу­ется лексшко-семантической однородностью. С другой сто-
³² Имеется в виду обозначение действия, не предполагающего результата даже в перспективе, но связанного с количественными или качественными изменениями в субъекте или объекте: «... во время действия „что-то происходит", имеет место какое-то движение, развитие или же поступательное перемещение субъекта в пространстве и т. д.» (М а с л о в Ю. С. Глагольный вид в со­временном болгарском литературном языке..., с. 190).
182
роны, далеко не все глаголы из упомянутых лексико-се-мантичееких групп являются эволютивными; ср., напри­мер, глаголы со значением мыслительного процесса, отно­сящиеся к общерезультативному способу действия: вду­маться — вдумываться, взвесить — взвешивать (перен.) и т. п. Эволютивность неразрывно связана с непредель­ностью, со способностью данного глагола выступать лишь в несовершенном виде.
Для лексиюьсемантической группы совсем не обяза­тельна (хотя и возможна) грамматическая значимость. Что же касается охарактеризованных лексико-граммати-ческих разрядов, то грамматическое выявление, воздей­ствие на ту или иную морфологическую категорию явля­ется их существенным и необходимым признаком. Ср., на­пример, морфемно нехарактеризованные лексико-грамма-тические разряды качественных и относительных прила­гательных, с одной стороны, и разнообразные лексико-семантические группы в рамках как качественных, так и относительных прилагательных (прилагательные цвета, вкуса и т. д.) — с другой.
Итак, характеризованные и нехарактеризованные лексико-грамматичеокие разряды отличаются друг от друга существенными особенностями. Первые пред­ставляют собой словообразовательные группы. Их взаимодействие с морфологическими категориями от­ражает связь морфологической системы в узком смысле с системой словообразовательной. Вторые имеют иной характер языкового выражения. Они перекрещиваются с лексико-еемантическими группами. Несмотря на суще­ственные различия между характеризованными и охарак­теризованными разрядами, мы все же считаем возможным объединить их как разновидности одного более широкого типа языковых группировок. Основанием для такого объединения является присущая обеим разновидностям способность воздействовать на морфологические катего-ррии, общность большинства тех основных признаков, ко­торые характерны для лексико-грамматических разрядов.
Для определенных исследовательских задач признак, различающий характеризованные и нехарактеризованные разряды, может оказаться решающим. Он может послу­жить основой для рассмотрения того, что мы называем охарактеризованными лексико-грамматическими разря­дами, как группировок особого типа, выделяемых помимо
183
лексико-грамматических разрядов. В этом случае вместо нашего членения «морфологические категории — лексико-грамматические разряды» была бы целесообразна трех­членная классификация, где в качестве третьего члена выступали бы указанные группировки особого типа, для которых потребовалось бы специальное название. Таким образом, общность рассмотренных лексико-грамматиче­ских разрядов является не абсолютной, а относительной, но именно так мы и стремимся ее представить.
Неоднородность лексико-грамматических разрядов не ограничивается различием между характеризованными и охарактеризованными разрядами. Значительны расхожде­ния между лексико-трамматическими разрядами по сте­пени грамматикализации. Несомненно, важной исследова­тельской задачей является типология рассматриваемых группировок. Однако в данной работе в центре внимания находится другая задача: выявить наиболее общие черты лексико-грамматических разрядов (трактуя их границы весьма широко и предполагая возможность дальнейшего членения этой относительной общности).
ТРУДНОСТИ РАЗГРАНИЧЕНИЯ
МОРФОЛОГИЧЕСКИХ КАТЕГОРИЙ И ОППОЗИЦИЙ
ЛЕКСИКО-ГРАММАТИЧЕСКИХ РАЗРЯДОВ
Определить границы лексико-грамматических разрядов не всегда легко как в области дробных словообразователь­ных рядов, далеко не во всех случаях обладающих явно выраженной грамматической значимостью, так и на про­тивоположном полюсе, в области, граничащей с морфоло­гическими категориями. Остановимся лишь на некоторых сложных и спорных вопросах, относящихся к этой послед­ней области.
1. Одушевленность/ неодушевленность имен существительных. Что собой представляет это противопоставление — морфологическую категорию или оппозицию лексико-грамматических разрядов? Трак­товка данной оппозиции как грамматической категории представлена двумя разными концепциями. Одна^из них заключается в том, что оппозиция одушевленности /неоду­шевленности вместе с категорией рода рассматривается в составе единой грамматической, категории. Примени­тельно к русскому языку эта концепция представлена
184
<
в работах Н. Н. Дурново и А. А. Зализняка. Н. Н. Дур­ново различал в единственном числе четыре рода: муж­ской-одушевленный, мужской-неодушевленный, женский и средний, а во множественном числе — два рода: одушев­ленный и неодушевленный.³³ А. А. Зализняк объединяет категорию рода и категорию одушевленности / неодушев­ленности в грамматическую категорию согласовательного класса.³⁴
Из истолкований одушевленности / неодушевленности как грамматической категории более обычна вторая кон­цепция, заключающаяся в том, что данное противопостав­ление рассматривается как самостоятельная грамматиче­ская категория, хотя и связанная с категорией рода.³⁵
Обеим упомянутым выше концепциям, включающим оп­позицию одушевленности / неодушевленности в сферу грам­матических категорий, противостоит трактовка данной оп­позиции как противопоставления лексико-грамматических разрядов (подклассов существительного как части речи) ,³⁶
Сопоставим эти противостоящие друг другу точки зрения.
Концепция, объединяющая одушевленность / неоду­шевленность и род существительных в единую граммати­ческую категорию, отражает действительно существую­щую связь между этими противопоставлениями с точки зрения согласования. В формально^структурном плане для исследования рода как центра согласования детально разработанная концепция А. А. Зализняка несомненно по­лезна и перспективна. Исходя из понятий согласования и атрибутивной связи, автор исследует не категории самого по себе имени существительного, а сочетания существи­тельных и прилагательных. Изучение согласовательной связи распространяется и на сложное предложение —• кон­струкции типа Я доволен этими домами [стенами, ок­нами], каждый [каждая, каждое] из которых по-своему
³³ См.: Durnovo N. La categorie du genre en russe moderne.—
In: Revue des etudes slaves. 1924, t. IV, fasc. 1—2, p. 208—221.
³⁴ Зализняк А. А. Русское именное словоизменение. М.,
1967, с. 62—82.
³⁵ См., например: Виноградов В. В. Русский язык...,
с. 79—82; Грамматика русского языка, т. I, с. 22—23, 104—107.
³⁶ Мы имеем в виду не терминологическую сторону вопроса,
а его решение по существу. См., например: Современный русский
язык. Морфология (Курс лекций). Под ред. В. В. Виноградова.
М., 1952, с. 59—60; Современный русский язык, ч. II, с. 22—26.
185