Дов морфологических форм с однородным содержанием. Вопросы теории морфологических категорий, рассмат
Download 1.79 Mb.
|
А.В.Бондарко Теория морфологических категорий 1976.
- Bu sahifa navigatsiya:
- Глава V ПРИНЦИП ПОЛЯ ПРИ
- В. Г. Адмони
- 9—21). 13 См.: Бондарко А. В. Вид и время русского глагола. (Значение и употребление). Л., 1971, с. 10—21. 214
{сделать что-то). «Вот этого-то значения обязательного „пересечения критической точки", обязательного достижения, „достигнутое™" предела и нет у романских (и германских) глаголов с теми же лексическими значениями. Они выражают направленность действия к пределу, к решающей точке, к цели и т. д., но ничего не говорят о том, был или будет этот предел достигнут или не был и не будет. Отсюда и возможность их смыслового соответствия как совершенному, так и несовершенному виду славянских языков (реализуемая каждый раз в зависимости от контекста)».50
Таким образом, предельность II — это существенный элемент значения совершенного вида в русском языке (как и в других славянских языках), тогда как предельность I — это как бы предпосылка предельности II — самая способность той или иной глагольной основы связывать действие с понятием предела. 5 0 Маслов Ю. С. Вопросы глагольного вида в современном зарубежном языкознании. — В кн.: Вопросы глагольного вида. М., 1962, с. 15. 202 49 Виноградов В. В. Русский язык..., с. 394. Глава V ПРИНЦИП ПОЛЯ ПРИ АНАЛИЗЕ МОРФОЛОГИЧЕСКИХ КАТЕГОРИЙ К ТЕОРИИ ПОЛЯ В ГРАММАТИКЕ 1. Общая характеристика принципа поля. Говоря о принципе поля, мы имеем в виду отражение в приемах анализа, в подходе к фактам языка существенных сторон поля как особого типа системы, группировки и взаимодействия языковых элементов. Морфологические категории мы рассматриваем вместе с взаимодействующими с ними словообразовательными, лексическими и синтаксическими элементами в составе более широких сфер — функционально-семантических полей. Оперируя такими сферами, мы получаем дополнительные возможности рассматривать морфологические категории во взаимоотношениях с окружающей их лекси-ко-грамматической и лексической средой. Функционально-семантические поля — это языковые группировки, которым присущи следующие черты: наличие у языковых средств, входящих в данную груп пировку, общих инвариантных семантических функций; взаимодействие не только однородных, но и разнород ных элементов — грамматических и лексических; 3) струк тура, в которой определяющую роль играют следующие признаки: а) членение «центр (ядро)—периферия»; б) постепенные переходы между компонентами данной группировки и разными группировками, частичные пере сечения, «общие сегменты».1 1 Данное определение во многом опирается на существующие работы по проблеме поля применительно к грамматическим и связанным с ними явлениям, прежде всего, если иметь в виду литературу последнего времени, — работы В. Г. Адмони, Е. В. Гу-лыга и Е.»И. Шендельс, Фр. Данеша, Г. С. Щура, А. А. Хадеевой-Быковой (ссылки даны в последующем изложении). См. библиографию в кн.: Щур Г. С. Теории поля в лингвистике. М., 1974, 204 Необходимо различать: а) поле как особый тип системы — группировки, связей и взаимодействия языковых элементов в самой языковой действительности, т. е. поле как объективную данность;2 б) принцип поля, т. е. подход к фактам языка с точки зрения теории поля как отражение этой объективной данности в приемах лингвистического анализа. Между структурой поля в объекте анализа и «полевым подходом» к языковым явлениям существует основное отношение детерминации: структура объекта определяет приемы его исследования.3 2. Признаки функционально-семантического поля. Изложим основные соображения о каждом признаке функционально-семантического поля в отдельности.4 Общность семантических функций. Речь идет о таких функциях, как выражение модальных, темпоральных, аспектуальных, залоговых отношений. Се-мантико-функциональная общность служит основой, на которой объединяются разнородные языковые элементы — морфологические, синтаксические, словообразовательные, лексические.5 Эти элементы различны по принадлежности к той или иной стороне языка, по структурной организа- с . 235-—294. Наша трактовка функционально-семантического поля основана главным образом на исследовании вида, времени и других категорий русского глагола. Мы сосредоточиваем внимание на тех полях, в центре которых находятся морфологические категории. 2 О структуре поля как объективном свойстве системы языка см.: Адмони В. Г. Основы теории грамматики. М.—Л., 1964, с. 49. 3 Каждая черта «полевого подхода» так или иначе связана с лингвистической традицией. Последняя, как правило, обходилась без самого термина «поле», но замечала и разрабатывала многое из того, чем занимается теория поля. Качественная специфика «полевого подхода» заключается прежде всего в концентрации и систематизации ряда принципов и приемов анализа, которые раньше не рассматривались как единое целое, а также в том, что некоторые стороны лингвистического анализа подчеркиваются, эксплицируются и детализируются в контексте современных трактовок языковых систем. Принцип поля представляет одну из сторон системного (в частности, структурно-функционального) анализа языковых фактов. 4 Эти замечания дополняют характеристику функционально- семантических полей, данную в кн.: Бондарко А. В. Граммати ческая категория и контекст. Л., 1971, с. 3—75. 5 Семантическая общность как основа группировок языковых явлений, разумеется, не новый принцип. На этой общности бази- 205 ции и другим своим свойствам, но общность семантических функций объединяет их, создавая возможность их взаимодействия. Функционально-семантическое поле имеет двусторонний характер, у него есть план содержания и план выражения. К плану выражения относится формально-структурная сторона всех тех разнородных языковых средств, которые являются элементами данного поля. К плану содержания относятся значения этих языковых средств — грамматические, лексические и лексико-грам-матические (в частности, словообразовательные) значения, охватываемые общим инвариантным семантическим признаком данного поля (имеются в виду такие признаки, как выражение темпоральных, модальных, аспек-туальных, залоговых отношений и т. п.). План содержания рассматриваемых полей представляет собой «систему систем» дифференциальных семантических признаков, относящихся к определенной семантической области (ас-пектуальности, залоговости и т. п.). Общность семантических функций означает принадлежность семантических элементов, выраженных различными языковыми средствами, к определенной семантической зоне. Инвариантной для этой зоны является лишь наиболее общая семантическая черта, находящаяся как бы на вершине иерархии (например, для поля темпораль-ности — выражение временных отношений), тогда как на более низких ее ступенях широко представлено семантическое варьирование. Каждое из языковых средств, относящихся к данному полю, имеет свое специфическое значение — либо грамматическое, либо лексическое, либо словообразовательное. Функционально-семантическое поле не охватывает эти значения полностью, оно отбирает лишь сопоставимые друг с другом семантические элементы и интегрирует их. Например, в лексическом значении глаголов типа обещать, надеяться, мечтать для выражения темпоральных отношений релевантен лишь элемент потенциальной отнесенности действия, "раскрывающего содержание обещания, надежды и т. д., к будущему (обещал приехать и т. п.). Семантические функции, составляющие план содержа- руются, в частности, концепция Ф. Брюно, теория понятийных категорий Q. Есперсена и И. И. Мещанинова, теория модальности В. В. Виноградова. 206 ния рассматриваемых полей, не тождественны понятийным (логическим, мыслительным) категориям, хотя и связаны с ними, опираются на них. Функционально-семантические поля — это конкретно-языковые двусторонние единства, план содержания которых включает в себя семантические элементы в интерпретации именно данного языка. Отсюда вытекает «поверхностная» трактовка таких полей. Это не исключает связи с глубинным уровнем: семантические функции, носителями которых являются элементы данного поля, представляют собой поверхностную реализацию определенных глубинных понятийных категорий. Понятийные категории глубинного уровня, с одной стороны, реализуются в вариантах общезначимых, а с другой — в таких вариантах, которые составляют специфическую особенность данного языка или группы языков. Поэтому план содержания определенного поля в изучаемом языке разнороден: здесь переплетаются универсальные и неуниверсальные элементы. Функционально-семантические поля, языковые единства, имеющие языковое выражение и языковое содержание, следует отличать от полей понятийных. Хотя те и другие поля связаны друг с другом во многих отношениях и имеют ряд общих черт (в частности, в основе того или иного функционально-семантического поля, например поля темпоральности, лежит определенная общая понятийная категория), различия между ними весьма существенны. Так, структура понятийного поля определяется членением целого на части и связями между ними на понятийной основе, тогда как структура функционально-семантического поля строится на сегментации, определяемой соотношением значений конкретных средств данного языка. Например, когда Е. В. Гулыга и Е. И. Шендельс членят поле времени на микрополя настоящего, прошедшего и будущего времени,6 то в данном случае реализуется принцип понятийного поля (хотя в целом предложенная Е. В. Гулыга и Е. И. Шендельс концепция лексико-грамматичеоких полей основана на анализе взаимодействия средств и функций с конкретно-языковой, а не с универсально-понятийной точки зрения). На наш взгляд, принцип языкового функционально-семантического 6 См.: Гулыга Е. В., Шендельс Е. И. Грамматико-лекси-ческие поля в современном немецком языке. М., 1969, с. 45—54. 207 поля предполагает выделение микрополей иного характера (ср. выделяемые нами микрополя настоящего исторического, настоящего времени намеченного и воображаемого действия, конкретного, расширенного и постоянного настоящего и т. д.).7 Структура языкового функционально-семантического поля строится не на базе отвлеченных понятий, абстрагированных от средств их выражения, а на основании выделения минимальных сфер функционального взаимодействия грамматических и неграмматических средств. Понятие функционально-семантического поля (ма-крополя) относится к системе языка. Именно в этой системе выделяются группировки разнородных языковых средств, объединенных функциональной общностью. Когда мы говорим о структуре функционально-семантического поля, например о том, что в тех языках, где есть грамматическая категория вида, она образует центр поля аспектуальности, а периферию составляют способы действия, лексические показатели характера протекания действия и т. д., мы имеем в виду язык, сферу взаимодействия его грамматической и лексико-грамматической системы. Что же касается функционально-семантических микрополей, то они, будучи элементами макрополей, выделяемыми в языке, вместе с тем непосредственно выявляются в речи. Функционально-семантическое микрополе представляет собой минимальный элемент макрополя (или комплекса пересекающихся макрополей), который находит выявление в речи. Так же как и макрополе, функционально-семантическое микрополе образуется взаимодействием языковых средств. В данном случае имеются в виду конкретные средства, их реальное функционирование в высказывании. Функционально-семантическое микрополе представляет собой как бы первичную ячейку функционального взаимодействия элементов разных сторон и уровней языка. Микрополе, как и макрополе, имеет двусторонний характер: у него есть план содержания, представленный определенной языковой семантической функцией (комплексом таких функций), и план выражения, к которому относятся различные комбинации морфологических, синтаксических, словообразовательных и лексических средств. 7 См* Бондарко А. В. Грамматическая категория и контекст, с. 65—75. 208 Функционально-семантические микрополя включают в себя языковые знаки, но сами по себе самостоятельными знаками не являются. Мы имеем здесь дело с комбинациями знаков.8 В плане содержания функционально-семантического поля, грамматическим центром которого является морфологическая категория, именно значение этой категории является наиболее сильным элементом, определяющим ядро, доминанту семантики данного поля. Вместе с тем следует иметь в виду, что такую роль играют именно категориальные значения, а не все семантическое содержание той или иной категории. Морфологические категории могут не полностью включаться в план содержания данного функционально-семантического поля, хотя такие категории, как вид, время, наклонение и т. п., являются наиболее «специализированными» выразителями семантики соответствующих полей (аспектуальности, темпораль-ности, модальности). Так, значения видов русского глагола, конечно, включаются в план содержания поля аспектуальности, но сюда не входят «несобственные функции» этой категории, в частности темпоральные функции выражения последовательности (при сочетании форм совершенного вида в определенных синтаксических условиях) и одновременности (при сочетании форм несовершенного вида). Вид как выразитель этих несобственных функций оказывается компонентом (на этот раз периферийным) другого функционально-семантического поля — темпоральности. Взаимодействие явлений, относящихся к разным сторонам языка, — существенное свойство функционально-семантических полей. Это свойство отличает их от других разновидностей языковых систем, охватывающих лишь однородные элементы, например только морфологические или только лексические. Взаимодействие компонентов поля имеет конкретное лингвистическое выражение, в частности оно проявляется во влиянии определенных лексико-грамматических разрядов на парадигму «соседней» морфологической категории. Ср., 8 О структуре функционально-семантического микрополя см.: Бондарко А. В. Грамматическая категория и контекст, с. 68-72. 209 J4 А. В. Бондарко например, влияние способов действия на парадигму вида, влияние разрядов вещественных, собирательных, отвлеченных и конкретных существительных на парадигму числа. Мы имеем здесь дело с парадигматическим взаимодействием. К типу синтагматического взаимодействия относятся проявления сочетаемости/несочетаемости элементов поля в случаях типа вчера были... — * вчера будем. В рассматриваемых нами случаях, т. е. в области морфологических категорий и связанных с ними явлений, обычно взаимодействуют языковые средства, относящиеся к разным сторонам языка (морфологической, синтаксической, словообразовательной, лексической), но к одному его уровню, в частности к уровню слова.9 Таковы примеры, приведенные выше. Однако возможно и взаимодействие элементов разных уровней. В качестве примера можно привести соотношение видовых форм (уровень слова) и определенных типов предложения, структура которых заключает в себе кратно-соотносительные конструкции (уровень предложения). Принцип поля при анализе грамматических категорий предполагает особое внимание к распределению языковых средств при выражении плана содержания данного поля, к роли каждого из них в общем комплексе взаимодействующих элементов, к вопросам «чем выражено?», «как выражено?». Рассматриваемое взаимодействие имеет избирательный характер. Оно затрагивает лишь определенные семантические элементы контактирующих единиц. Например, в высказывании Он часто болел, где представлено микрополе неограниченной кратности, со значением несовершенного вида глагола взаимодействует не все семантическое содержание наречия часто, а лишь заключенный в нем (как и в ряде других наречий — иногда, изредка, порой, обычно и т. д.) семантический элемент временной нело-кализованности. Этот элемент взаимодействует не со всеми 9 О необходимости проводить различие между понятиями «уровень» (ср. основные уровни фонемы, морфемы, слова и предложения) и «сторона (аспект) языка» (ср. фонетический, морфологический, синтаксический, словообразовательный и лексический аспекты) см.: Бондарко А. В. Грамматическая категория и контекст, с. 9—10. 210 грамматическими значениями, заключенными в словоформе болел, не со всеми морфологическими категориями, представленными в этой словоформе. Он не контактирует со значениями единственного числа и мужского рода, а также (по крайней мере непосредственно) со значением действительного залога. Можно констатировать прямое взаимодействие лишь с видом (ср. невозможность совершенного вида: * часто заболел, проболел, сказал, принес и т. д.) и временем (часто сочетается с разными временами, но семантические результаты такого сочетания оказываются различными, например, в часто болел представлена меньшая степень временной нелокализованности, абстрактности, чем в часто болеет). Что касается наклонения, то значение индикатива скорее всего принимает косвенное участие в рассматриваемом процессе, представляя возможность для свободного выявления значений ло-кализованности / нелокализованности действия во времени. Лексические единицы, выступающие в роли обстоятельств, могут обладать «императивной» силой синтагматического воздействия на грамматические формы глагола-сказуемого, т. е. могут требовать определенной формы, обусловливать употребление именно данной, а не другой формы, исключая свободный выбор. Так, после Он долго. .., а также после Он часто... возможно болел, но не заболел, зато после Он внезапно... возможно лишь заболел, но не болел. Разумеется, и грамматические формы глагола, если порядок слов таков, что они занимают «ключевую позицию», могут играть обусловливающую роль по отношению к обстоятельственным словам. Например, после Он болел. .. возможно долго, а также часто, но невозможно внезапно. Можно предположить, что во внутренней речи «согласование» элементов длительности, повторяемости и т. д. в обстоятельстве и сказуемом или их аналогах является взаимным, т. е. что мы имеем здесь дело со взаимозависимостью, и только при «исполнении» высказывания порядок слов определяет обусловливающую и зависимую роль либо того, либо другого (лишь в том случае, если порядок слов «задан» уже на каком-то этапе внутренней речи, односторонняя зависимость складывается еще до «исполнения» высказывания). 14* 211 Грамматико-лексическое взаимодействие характеризуется явлением избыточности.10 Грамматические средства, взаимодействуя друг с другом и со средствами лексическими, не только дополняют друг друга, распределение между собой семантическую нагрузку, но и выражают одно и то же (по-разному или одинаково). Речь идет об избыточности, которая обычно является необходимой для коммуникации. В силу полифункциональности языковых средств и разнообразия характера выражения определенной семантической функции разными средствами ■ во многих случаях не возникает полного дублирования. Данное средство не просто повторяет то, что уже передано другим средством, а выражает определенный семантический элемент по-своему. Например, в высказывании Завтра об этом будем разговаривать, где представлено микрополе будущего времени, значение будущего выражено дважды, однако это выражение не идентично. В завтра данный семантический элемент выражен лексически, он содержится в самом лексическом значении слова, это элемент не самостоятельный, а сопутствующий тому индивидуальному лексическому значению, которое несет в себе завтра, в отличие, скажем, от послезавтра; иначе говоря, здесь выражена прежде всего конкретная дата в будущем, определяемая относительно момента речи, а не отвлеченная отнесенность к будущему. Порядок слов и интонация передают в данном высказывании также дополнительную информацию: «завтра, а не сегодня, не сейчас» и эмоционально-экспрессивное содержание, связанное с этим определением срока и имплицитным отрицанием другого времени. В будем разговаривать значение будущего выражено грамматически, формой времени, в отвлечении от лексического значения данного слова, здесь дискретно представлено самостоятельное абстрактное значение отнесенности действия к будущему.. Если завтра сообщает 1 0 Об избыточности информационных средств см.: Крылов Н. А. О семантической пересекаемости морфем и их информационно-синтагматическом отображении. — В кн.: Вопросы языкознания и русского языка. Ч. 2. Учен. зап. Моск. гос. пед. ин-та им. В. И. Ленина, 1969, № 330, с. 35—36; об избыточности речи с семантической стороны см. также: Роговой Б. С. Понятие гиперхарактеризации. — В кн.: Вопросы общего языкознания. Л., 1965, с. 112—116. 212 о времени, к которому отнесено содержание высказывания, как о чем-то новом, то форма будущего времени лишь подтверждает, поддерживает эту информацию. Она не вносит нового темпорального содержания, но вносит новый (для данного высказывания) способ передачи этого содержания — чистую идею будущего. Возможна и избыточность как полное дублирование. Это явление связано с обязательностью, облигаторностью грамматических категорий. Например, в высказывании Барон вскочил, извинился и стал к стенке (А. Толстой. Барон), где представлено микрополе прошедшего аористического, значение прошедшего времени, выраженное первым глаголом, вновь повторяется вторым и третьим, хотя по смыслу высказывания и так ясно, что речь идет о прошлом. То же можно сказать о значениях изъявительного наклонения, единственного числа, мужского рода. Если бы от воли говорящего зависело, выражать или не выражать каждый раз принадлежность действий к прошлому в повествовании, возможно, эта принадлежность (как и значение единственного числа и т. д.) специальне обозначалась бы далеко не всегда, однако в языках флек-^ тивно-синтетического типа выражение времени, числа и т. д. в определенном классе глагольных форм является обязательным, и это порождает избыточность. Полное дублирование может иметь дополнительную функциональную нагрузку. Так, в нашем примере повторное выражение совокупности значений прошедшего времени, изъявительного наклонения, действительного залога, совершенного вида, единственного числа, мужского рода, наряду с порядком слов, интонацией, использованием соединительного союза и соотношением лексических значений глаголов, служит для «цементирования» ряда однородных сказуемых, для подчеркивания однородности и связи отдельных звеньев цепи действий. 3. Основные признаки структуры функционально-семантического поля. Членение «центр (ядро)—периферия». Трудно найти более общую черту строения лингвистических (и не только лингвистических) объектов, чем наличие, с одной стороны, центральных, а с другой — периферийных явлений. Естественно, что издавна многие исследователи отмечают эту черту при анализе фактов 213 языка. Выявление центра и периферии становится важной стороной «полевого подхода» лишь тогда, когда в теории и практике исследования специальное внимание уделяется критериям такого членения. Противопоставление «центр — периферия» многосторонне. Укажем важнейшие признаки его членов, лежащие в основе критериев их выделения.11 а) Сосредоточение, максимальная концентрация специфических признаков, характеризующих данную группировку (центр) — разреженность таких признаков (периферия).12 В качестве примера можно привести концентрацию дифференциальных семантических признаков в грамматической категории вида как ядре поля аспектуальности в русском языке. Речь идет о таких признаках, как целостность действия, процессность (выражение действия в процессе его протекания), длительность, локализован-ность / нелокализованность во времени. Такова лишь часть тех аспектуальных признаков, которые сосредоточены в системе видов.13 Среди прочих (периферийных) компонентов аспектуальности мы найдем средства, выражающие отдельные аспектуальные функции (ср., например, долго как показатель длительности, наречия иногда,. часто, обычно и т. д. — показатели нелокализованности действия во времени, ср. также значения способов действия — одноактного, многоактного, дистрибутивного, ограничительного и т. д.). Однако аспектуальные функции здесь рассеяны, рассредоточены среди множества средств— отдельных лексем и их группировок. Аспектуальные семантические признаки в данной области не сосредоточены в замкнутой системе оппозиций. 1 1 Каждый из этих признаков так или иначе уже отмечался в научной нитературе (см. ссылки ниже). Наша задача в данном случае заключается главным образом в обобщении и системати зации уже известного (что не исключает некоторых индивидуаль ных интерпретаций). 12 Важность этого критерия подчеркивает В. Г. Адмони (Основы..., с. 51). Близка к этому точка зрения Фр. Данеша, который приписывает центру свойство компактности, а пери ферии — диффузности (Danes Fr. The relation of centre and periphery as a language universal. — Travaux linguistiques de Pra gue, t. 2. Prague, 1966, p. 9—21). 13 См.: Бондарко А. В. Вид и время русского глагола. (Значение и употребление). Л., 1971, с. 10—21. 214 Не только вид, но и другие морфологические категории (время, наклонение, лицо, число и т. д.) представляют собой такие системы противопоставленных друг другу рядов грамматических форм, в которых сконцентрированы, сосредоточены дифференциальные семантические признаки, наиболее полно отражающие специфику плана содержания не только данной морфологической категории, но и всего функционально-семантического поля в целом. Из того факта, что специфические признаки данной группировки языковых явлений сосредоточены в центре, а для периферии характерны разреженность признаков, пересечения с другими группировками, обладающими иными признаками, вытекает следующее общее соображение по поводу определений изучаемых объектов в грамматике (и не только в грамматике). В дефинициях таких явлений, как например значения членов грамматических категорий (скажем, категорий падежа, залога), важно ориентироваться прежде всего именно на центр. Далеко не всегда можно дать определение, которое было бы действительно в полной мере и для периферийных зон изучаемого объекта, где его признаки сталкиваются с признаками смежных явлений. Дефиниции, которые стремятся во что бы то ни стало охватить и эти периферийные области, нередко проигрывают в содержательной определенности. Вероятно, для некоторых наиболее сложных объектов целесообразно сначала формулировать определение, «рассчитанное на центр», а затем вносить отдельные частные коррективы для периферийных зон (очень важно не гиперболизировать и не искажать такой подход к дефинициям, так как здесь велика опасность оправдать принципом поля просто недостаточные и неточные определения). б) Сосредоточение связей, отношений, нахождение данного явления в области пересечения тех линий, которые связывают элементы данной группировки, участие в максимальном числе оппозиций (центр) — рассредоточение «сетки связей», их ослабление, проявление той или иной степени изолированности (периферия).14 1 4 Некоторые исследователи выдвигают на передний план высокую степень интеграции как признак центра, имея в виду степень участия того или иного элемента в отношениях, харак- 215 В уже упомянутых нами морфологических категориях русского глагола в наибольшей мере сосредоточены не только семантические признаки соответствующих полей, но и связи, отношения компонентов морфологической категории к этим признакам. В морфологической категории сконцентрирован целый комплекс грамматических оппозиций. Периферийные компоненты полей темпоральности, модальности и т. д. также могут формировать оппозиции. Ср., например, прежде — теперь — потом; вчера — сегодня — завтра; только что — давно и т. д. Такие оппозиции, однако, рассредоточены в широкой области лексики. Микросистемы, в которых они устанавливаются, не отличаются ни последовательностью, ни замкнутостью, ни па-радигматичностью. Концентрация специфических признаков влечет за собой и концентрацию связей, отношений. Эти черты центральных явлений в области грамматики настолько тесно связаны друг с другом, что их можно рассматривать как некоторое сложное единство. Комплекс рассмотренных черт характеризуется общим свойством концентрации, интеграции. Это свойство лежит в основе наиболее существенных критериев членения «центр — периферия». Данным комплексом в значительной мере обусловливаются другие черты рассматриваемого членения. в) Максимальная функциональная нагрузка (центр) — уменьшение такой нагрузки (периферия).15 Высокая функциональная нагрузка как свойство центральных явлений вытекает из указанных выше двух основных черт центра: сосредоточение специфических призна ков и концентрация связей влечет за собой увеличе ние функциональной нагрузки, позволяет концентриро вать емкий семантический потенциал. Таков, в частности, потенциал морфологических категорий, о которых говори лось выше. г) Наибольшая специализированность данного языко вого средствами системы таких средств для реализации теризующих данную систему (см.: V а с h о k J. On the integration of the peripheral elemeifts in to the system of language. — Travaux linguistiques de Prague, t. 2, p. 23), участие в наибольшем числе дистинктивных оппозиций (Romportl M. Zentrum und Peripherie im phonologischen System. — Там же. с. 103). 15 См.: Danes Fr. The relation..., p. 13. 216 определенной семантической функции (центр) — меньшая степень специализации, побочная роль в реализации данной функции (периферия).16 Максимальная специализация как свойство центра обусловлена высокой организацией системы средств с концентрированными специфическими признаками и отношениями. Ср., с одной стороны, категорию времени, специально предназначенную для выражения темпоральных отношений, а с другой — лексические компоненты темпоральности типа давно, прошлым летом, десять лет тому назад, завтра, через месяц и т. п., не являющиеся специальными выразителями абстрактных темпоральных отношений. д) Регулярность, высокая частота функционирования данного языкового элемента (центр) — нерегулярность или меньшая регулярность, меньшая употребительность (периферия).17 Эта черта центральных языковых явлений вытекает из высокой концентрации признаков и связей, а также из специализированного выражения значительной функциональной нагрузки. Если речь идет о морфологических категориях, то регулярность их функционирования обусловлена еще одним важным фактором — свойством обязательности, присущим этим категориям в языках флективно-синтетического типа. Рассмотренный выше ряд признаков центра и периферии не является исчерпывающим. В частности, можно было бы отметить регулирующую и консолидирующую роль центральных явлений по отношению к периферийным. Эти признаки, однако, имплицитно уже представлены в предшествующем изложении или, по крайней мере, непосредственно из него вытекают. Отмеченные пять признаков достаточно характеризуют основные черты центра и периферии. Вопрос об иерархии критериев рассматриваемого членения чрезвычайно сложен. В целом более или менее очевидно доминирующее положение первых двух черт (кон- 16 Ср.: Г у л ы г а Е. В., Ш е н д е л ь с Е. И. Грамматико-лекси- ческие поля..., с. 10; см. также: Бондарко А. В. Система вре мен русского глагола (в связи с проблемой функционально-семан тических и грамматических категорий). АДД. Л., 1968, с. 5—6. 17 Данный критерий отмечается многими исследователями. См., в частности: Danes Fr. The relation..., с. 13; Leska О. «Le centre» et «la peripherie» des differents niveaux de la structure linguistique. — Travaux linguistiques de Prague, t. 2, p. 53; Гулыга Е. В., Шендельс Е. И. Грамматико-лексические поля..., с. 10. Download 1.79 Mb. Do'stlaringiz bilan baham: |
Ma'lumotlar bazasi mualliflik huquqi bilan himoyalangan ©fayllar.org 2024
ma'muriyatiga murojaat qiling
ma'muriyatiga murojaat qiling