Код да Винчи

Глава 51
Даже при умеренной скорости шестьдесят километров в час
полуоторванный передний бампер бронированной машины царапал
полотно дороги, вышибая искры и оглушительно шумя.
Нам надо съехать с этой дороги, подумал Лэнгдон.
Он даже толком не видел, куда они направляются. Одна фара разбилась
от удара о дерево, другая сместилась и высвечивала теперь тянувшийся
вдоль сельской дороги лес. Очевидно, броней в этом автомобиле был
защищен лишь грузовой отсек, а на кабину защита не распространялась.
Софи сидела на пассажирском сиденье и молча смотрела на шкатулку
на коленях.
– Вы в порядке? – осторожно спросил Лэнгдон.
– Вы ему поверили? – мрачно спросила она.
– Про остальные три убийства? Да, конечно. Мы получили ответ на
несколько вопросов сразу. Это объясняет, почему Соньер решил передать
краеугольный камень вам и почему Фаш так упорно охотится за мной.
– Нет, я не о том. Я о Берне, который якобы старался защитить свой
банк.
Лэнгдон покосился на нее:
– А на самом деле?..
– Хотел сам завладеть краеугольным камнем.
Лэнгдону это в голову не приходило.
– Но откуда ему было знать, что находится в шкатулке?
– Она хранилась в его банке. К тому же он был дружен с дедом. Может,
и знал кое-что. И вполне возможно, захотел заполучить чашу Грааля.
Лэнгдон покачал головой. Не тот человек был этот Берне.
– Знаю по опыту, люди могут охотиться за Граалем лишь по двум
причинам. Или они слишком наивны и верят, что ищут чашу Христа…
– Или?
– Или же знают всю правду, и в этом для них кроется угроза. Уже не
раз находились люди или группы людей, желавшие найти и уничтожить
Грааль.
В кабине повисло молчание, бампер, казалось, с удвоенной силой
царапал о полотно. Они проехали так уже несколько километров, и, глядя
на снопы искр, вылетающие из-под передней части машины, Лэнгдон

---

вдруг подумал, что это небезопасно. Если им встретится другая машина,
это привлечет внимание. И тогда он решился:
– Хочу посмотреть, нельзя ли поправить бампер.
И он, свернув к обочине, остановился. Воцарилась благословенная
тишина.
Направляясь к передней части машины, Лэнгдон вдруг почувствовал
себя неимоверно сильным и ловким. Сегодня ему довелось смотреть
смерти в лицо, заряженный пистолет – это вам не шутка, и теперь,
казалось, у Роберта появилось второе дыхание. И еще он начал чувствовать
неизмеримый груз ответственности. Еще бы, ведь у них с Софи предмет,
способный указать путь к одной из самых интригующих тайн в истории
человечества.
Теперь Лэнгдон понимал, что искать способы вернуть краеугольный
камень Приорату бесполезно. Новость еще о трех убийствах говорила о
том, насколько ужасно складывается для братства ситуация. Враг сумел
проникнуть в организацию. Она в опасности. По всей видимости, за
членами братства шла слежка или же в рядах его завелся предатель. Только
этим можно было объяснить то, что Жак Соньер передал краеугольный
камень Софи и Лэнгдону, людям, не состоящим в братстве, людям,
которые, как он знал, ничем не скомпрометированы. А потому и мы не
можем передать краеугольный камень Приорату. Даже если бы Лэнгдон
нашел способ связаться с каким-либо членом Приората, у него не было
никакой гарантии, что тот не окажется врагом. Так что какое-то время
краеугольному камню суждено побыть в руках у Софи и Лэнгдона, хотят
они того или нет.
Передняя часть фургона выглядела еще хуже, чем предполагал
Лэнгдон. Левая фара оторвалась напрочь, правая походила на глазное
яблоко, выбитое из глазницы и висящее на ниточке. Лэнгдон вставил ее на
место, попытался закрепить. Неизвестно, сколько продержится. Но зато
передний бампер почти оторвался. Лэнгдон изо всей силы пнул его ногой и
почувствовал: еще несколько ударов, и эту железяку можно будет убрать.
Он пинал ногой перекрученный металл, и тут ему вспомнился разговор
с Софи. Дед оставил мне послание на автоответчике, говорила она.