Microsoft Word translation Aznaurova doc

общеобразовательными дисциплинами и готовился к специализации по медицине, в 
Уиншшке было всего 5000 студентов. Мартину было 21 год. По контрасту с черными 
гладкими волосами он кагалсн бледным, но он был известным бегуном, неплохим 
центровым в баскетболе и рьяным хоккеистом. Сокурсницы шушукались между собой, 
что он «выглядит таким романтичным», и он не знал, что мог бы стать героем любовных 
похождений. Несмотря на все свое упорство, он был застенчив. 
Университет стал его жизнью. Его кумиром был профессор Эдвард Эдвардз, 
руководитель кафедры химии, которого-все называли «мистер Ещё!». Знания Эдвардза по 
истории химии были обширными. Он мог читать но-арабски и приводил в ярость своих 
коллег, утверждая, что арабы предвосхитили все их научные исследования. Сам 
профессор Здеардз никогда не занимался исследовательской работой. Оп обычно сидел у 
камина, поглаживая своего колли, и ухмылялся а бороду. 
Во время учебы «а младших курсах колледжа Марши не был членом тайного 
студенческого общества, коюрое обычно обозначалось греческими буквами. Ьго хотели 
провести в члены общества, но его возмущало снисходительное отношение 
аристократической молодежи из более крупных городов. А теперь, когда большинство его 
сокурсников, разъехались по страховым конторам, юридическим школам и банкам, он 
чувствовал себя одиноким и был склонен принять приглашение Дигамма Пи, основного 
общее гва студентов- медиков. 
Дигамма Пи представляла собой шумный пансион с бильярдным стлом и 
невысокими ценами. Вечерами из Дигамма Пи раздавались голоса бурных споров и 
дружеских бесед, и непрерывно доносилась песня «Когда умру, меня не хороните». И все 
же вот уже три года подряд Дигаммовцы завоевывали право произносить прощальную 
речь и медаль Хыо Лвазо по экспериментальной хирургии. 
Мартин всегда пенил уединение своей отдельной комнаты. Члены же общества 
жили вместе и всё у них — теннисные ракетки, брюки и даже мнения — были общими. И 
только когда Ангус Дьюер принял приглашение Дигамма Пи, Мартин тоже согласился 
вступить в общество. 
Мартин, Аира Хинкли, Ангус Дьюер и шут группы Клиф Клосан и некто Толстяк 
Пфафф вместе были приняты в Дигамму Пи. Это была шумная и довольно мучительная 
церемония, включавшая нюханье зловонного запаха асафети-ды. Мартину она наскучила, 
а Толстяк Пфафф визжал и пыхтел, задыхаясь ог ужаса. 
Из всех новичков- кандидатов Толстяк был самым полезным для Дигаммы Пи. 
Сама природа предназначила его быть предметом насмешек. С виду он напоминал 
вздувшуюся грелку. Он был удивительно глуп, верил всему, с готовностью прощал 
каждого, кто от нечего делать потешался над ним. 
Каждый вечер перед тем, как укладываться спать, Толстяку приходилось 
вытаскивать из своей постели целую коллекцию вещей, которые его заботливые товарищи 
по комнате подсовывали ему под одеяло — мыло, будильники, рыбу. Это был человек, 
которому легко можно было сбыть ненужные вещи. Но самым большим достоинством 
Толстяка в глазах дигаммовцев была его вера в спиритизм. Он пребывал в постоянном 
ужасе перед призраками. Он вечно видел, как они появляются в темноте в окнах 
анатомички. Его сокурсники заботились о том, чтобы он видел их везде порхающими по 
коридорам пансиона. 

---

Дигамма Пи размещалась в здании, построенном в 1885 г. в дни бурного 
процветания страны. Общая комната наводила на мысль о недавнем циклоне. Изрезанные 
ножами столы были сдвинуты, по комнате были разбросаны сломанные стулья стиля 
Моррис, порванные ковры, па которых валялись книжки без корешков, хоккейные 
ботинки, шапки и окурки. Наверху на каждую спальню приходилось по 4 человека, а 
кровати были железными и двухъярусными, как в каюте четвертого класса. 
Вместо пепельниц дигаммовцы пользовались распилен -ными черепами, а на стенах 
спальни висели анатомические таблицы, которые можно было изучать, пока одеваешься. 
В комнате Мартина стоял целый скелет. Мартин и его товарищи по комнате купили его, 
поддавшись на уговоры, у коммивояжера Зенитской фирмы хирургической аппаратуры. 
Такой был радушный и благожелательный коммивояжер. Он угощал их сигарами, 
рассказывал анекдоты и говорил им, какими процветающими докторами они будут. Они 
купили скелет с благодарностью в рассрочку. . . . Впоследствии коммивояжер стал менее 
добродушным.
A. Text 2. The lumber-room by Hector Munro(part1)