Особенности развития историко-литературного процесса XIX века – романтизм

Становление немецкого романтизма XIX века.
Развитие немецкой литературы XIX века проходит в соответствии с закономерностями европейского литературного процесса. Основными факторами, определявшими характер литературного процесса конца XVIII – первых трёх десятилетий XIX века были влияние Французской революции, политическая раздробленность и экономическая отсталость страны, антинаполеоновское освободительное движение и атмосфера общей политической реакции периода Реставрации без предшествовавшей революции.
Родиной романтизма считается Германия. Романтик Ленский из романа Пушкина привёз свой романтизм именно из Германии туманной, а также:

дух пылкий и довольно странный
всегда восторженную речь
и кудри чёрные до плеч.

Германия в ХVIII веке и в первой половине XIX века была одной из самых отсталых в экономическом и политическом смысле европейской страной, раздробленной на множество мелких феодальных государств. А в области духа она оказалась, наоборот, одной из самых передовых. Вот так может быть. В это время жили великие писатели Шиллер и Гёте, великие философы-идеалисты Кант, Шеллинг, Гегель.

Романтизм, явившийся основным литературным направлением в Германии на протяжении всей первой трети XIX века, зародился в середине 90-х годов XVIII века. Порождённый, в конечном счёте, великими изменениями в экономической и политической структуре общества, немецкий романтизм, как всякое значительное литературное явление, был идеологически и художественно подготовлен предшествующим литературным движением – так называемой литературой «Бури и натиска». Это, разумеется, не исключает принципиально нового в идеологии и художественном методе романтизма и тем самым борьбы романтиков с сентиментализмом и с идеологией и эстетикой немецкого Просвещения в целом.
Первый этап развития немецкого романтизма – этап зарождения и оформления целостной романтической доктрины – продолжается с 1795 по 1806 год, совпадая с периодом Директории и Консульства во Франции и началом наполеоновских войн, закончившихся разгромом Пруссии и Австрии. Этот этап связан с именами братьев Шлегель, Тика, Вакенродера, Новалиса.
Второй этап начинается с 1806 года и продолжается до Июльской революции 1830 года во Франции, охватывая, таким образом, второй этап наполеоновских войн и Реставрацию. В это время заметно эволюционирует творчество романтиков, выступивших на первом этапе (например, Фридриха Шлегеля), и выдвигаются новые писатели-романтики: Арним, Брентано, братья Гримм, Клейст, Эйхендорф, Гофман, Шамиссо.
Третий этап, начинающийся после французской революции 1830 года, является периодом изживания и преодоления романтических тенденций в немецкой литературе и оформления новых литературных направлений.
Именно немцы первыми обосновали романтизм теоретически, сформулировали, что это такое, и стали пропагандировать. Произошло это в середине 1790-х годов в небольшом университетском городке Иена, где жили и учились первые немецкие романтики, поэтому их называют – иенской школой немецкого романтизма.
Основателями школы иенского романтизма были поселившиеся в 1796 году в Иене братья Шлегели – Фридрих и Август Вильгельм. В Иенском университете братья Шлегели, Фихте и другие молодые преподаватели ведут борьбу с рутинёрской профессурой, а в доме Шлегелей образуется своеобразный центр идеологической оппозиции. Частые посетители этого дома – Новалис (псевдоним Ф. фон Харденберга), физик Риттер, естествоиспытатель Стеффенс, философы Шеллинг и Фихте; из Берлина сюда часто приезжает начинающий молодой литератор Людвиг Тик.
Начало издания журнала «Атеней» в 1797 году упрочило организационные основы иенской школы и вместе с тем, в ещё большей степени придало её деятельности характер, резко оппозиционный по отношению к современной действительности, однако не столько к её общественно-политическим, сколько к некоторым идеологическим аспектам. Иенский романтизм складывался в атмосфере передовых общественно-политических идей, которые выдвинула и стремилась осуществить революция конца XVIII века во Франции, и он не мог не испытывать их плодотворного влияния.
Наиболее известный писатель среди иенских романтиков – Новалис. Самый романтичный из всех романтиков, его произведения – это классический романтизм. В некоторой степени эталон, точка отсчёта. У него была типичная для романтика трагическая, короткая жизнь. Свою невесту он полюбил, когда ей было 13 лет, через 2 года она умерла, вскоре и он умер от туберкулёза.
Он родился в 1772 году в дворянской семье, изучал по желанию отца юриспруденцию в Иенском, Лейпцигском и Виттенбергском университетах, занимался также философией и литературой. К этим занятиям присоединяются в 1797 году занятия естественными науками в Фрейбургском геологическом институте под руководством известного в то время учёного Вернера – геолога и минералога.
В отличие от своих друзей по Иенскому кружку, братьев Шлегель и Тика, Новалис не был литератором-профессионалом и служил на солеварнях. Большая часть произведений рано умершего Новалиса или не была закончена, или не была опубликована при жизни автора. Существенное место в его литературном наследии занимают отрывочные записи-фрагменты, часть из которых Новалис рассматривал как нечто законченное и опубликовал сам.
Одно из немногих произведений, законченных Новалисом и изданных при его жизни, – «Гимны к ночи» (опубликованы в журнале «Атенеум» в 1800 году). Биографическим поводом к написанию этого произведения послужила смерть невесты поэта. В лирических размышлениях, написанных ритмической прозой, переходящей в стих, Новалис прославляет ночь. Ночь для него – символ идеального, духовного «абсолютного» мира, который противопоставляется «преходящему миру явлений», т.е. реальному миру. В «Гимнах» воспевается смерть и христианская религия, проповедующая существование потустороннего мира и объявляющая его подлинным миром.
Если для Фридриха Шлегеля, автора «Люцинды», и Тика, автора пьес-сказок, мир был порождением творческого «я», то в «Гимнах к ночи» Новалис ищет некий «абсолютный дух», духовный мир, который впервые в истории немецкого романтизма оказывается идентичным загробному миру христианской церкви.

Все эти идеи Новалис развил в своём центральном произведении «Генрих фон Офтердинген». Новалис успел закончить лишь первую часть романа; о предполагавшейся второй части известно со слов Тика, с которым Новалис делился своим замыслом. Герой романа – полулегендарное, полуисторическое лицо, немецкий средневековый поэт Генрих фон Офтердинген.

Роман начинается с описания сна юноши Генриха: ему снится голубой цветок, и его охватывает страстное томление. Генрих совершает путешествие из Эйзенаха в Аугсбург к деду. По дороге он беседует с купцами, встречает в рыцарском замке пленницу с Востока, затем горняка, отшельника и, наконец, прибыв в Аугсбург, знакомится на празднестве у деда с поэтом Клингсором и его дочерью Матильдой. Генрих полюбил её. Клингсор рассказывает Генриху сказку; ею заключается первая часть романа, которая носит подзаголовок «Ожидание».
Таким образом, первая часть – становление поэта. Сон о голубом цветке как бы смутное предчувствие будущего призвания. Встречи во время путешествия символически выражают этапы внутреннего становления Генриха-поэта; ему открываются разные стороны мира и его собственной души: встреча с пленницей открывает ему «страну поэзии, романтический Восток», встреча с горняком – природу, а встреча с отшельником – мир истории. В лице Матильды ему предстаёт любовь, а Клингсор вводит его в мир поэзии.
Генрих познаёт мир и самого себя пассивно-созерцательно: процесс познания мира оказывается для Генриха процессом «узнавания», ибо всё уже с самого начала заложено в его душе. Так познают мир, по мнению Новалиса, поэты, и эта форма познания является наивысшей.
Поскольку в понимании Новалиса сущность мира духовна, она может быть выражена только в символах, в сказке, в мифе. Поэтому такое важное место в романе занимает сказка Клинг-сора, которой заканчивается первая часть; она выражает символически суть романа, т.е. мысль о том, что любовь и поэзия «спасают» мир.
Во второй части, которая должна была иметь подзаголовок «Исполнение», Генрих, став поэтом и полюбив Матильду, должен был выступить «спасителем природы», и роман, подобно сказке Клингсора, должен был завершиться наступлением Золотого века, т.е. наступлением царства «чистой духовности». Центром всей концепции романа является художник, ибо для Новалиса творческая деятельность художника является символическим выражением духовной творческой активности человека, «одухотворяющего» природу, а любовь – высшей потенцией этого творческого духовного начала.
Свой роман Новалис задумал как романтический ответ на роман Гёте «Ученические годы Вильгельма Мейстера». Новалису была глубоко ненавистна реалистическая, просветительски гражданская суть «воспитательного» романа Гёте, рассказавшего о том, как юный мечтатель, возомнивший себя художником, столкнувшись с жизнью, исцеляется от мечтательности и обретает свой идеал в практической деятельности.
И вот в противовес роману Гёте Новалис в своём романе задумал показать победу поэзии над реальностью, рассказать тоже историю «воспитания» героя, которое привело, однако, к тому, что он осознал свою миссию «избавить» мир от материального бытия. Полемика с Просвещением пронизывает весь роман Новалиса. В сказке Клингсора сатирой на Просвещение является Писец, которого Новалис рисует врагом «человеческой души», врагом «высшей мудрости», любви и поэзии.
Также к иенскому романтизму относится писатель Людвиг Тик, создатель жанра сказочной новеллы, это своего рода сказка для взрослых. Он родился в 1773 году в Берлине в семье ремесленника. Отец его был представителем той мещанской берлинской среды, до которой великие идеи немецкого Просвещения дошли в наиболее ограниченном виде – как сухой рационализм, мелочная рассудительность, как отрицание всего того, что не укладывается в узкие рамки формальной логики, как бескрылый практицизм. Эту трезвую мещанскую рассудительность, унаследованную от окружающей среды и усиленную литературными и личными связями с мещанско-ограниченными представителями берлинского Просвещения, Тик сохранял на протяжении всей жизни, и она вполне уживалась в нём с романтическими крайностями.
Тик начал рано увлекаться театром и литературой – произведениями Гёте и Шиллера, Шекспира, Сервантеса. Одно время он собирался сделаться актером, но отец пригрозил ему проклятием. Тик учился в университете, сначала на теологическом факультете в Галле, затем в Геттингене. Он начал рано писать. Писал быстро и много, и его литературное наследие весьма обширно и разнообразно.
Первое более или менее значительное произведение Тика – эпистолярный роман «Вильям Ловелль» (1793-1796 гг.), написанный под влиянием популярных романов XVIII века. Действие романа происходит в Англии; герой его, юный «энтузиаст» Ловелль, – мечтатель, богато одарённый фантазией, восприимчивый и неустойчивый, с преувеличенным представлением о своей значимости.
Внутренний крах и гибель Ловелля составляет тему романа – крах «энтузиазма», приводящий героя в бездну животного эгоизма, грубой чувственности, опустошённости и мизантропии. Слишком преувеличенное представление о своих духовных силах, полное незнание реальности и прежде всего собственной эгоистической и чувственной природы – вот причина гибели героя.
Тик в своём романе рисует буржуазную личность, эгоистическая природа которой побеждает идеальные порывы и стремления. В романе Тик основное внимание уделяет душевным переживаниям героя, его мучительным представлениям о своём полном одиночестве, затерянности в хаосе окружающего мира. Образ соблазнителя и развратника, каким становится Ловелль, трактуется не в плане социально-нравоописательном, как в просветительных романах, а в философско-психологическом плане.
Заканчивая этот роман, в котором так чётко выступает романтическая проблематика, Тик одновременно по заказу главы берлинских просветителей Николаи пишет рассказы, близкие по своему духу к опошленному и ограниченному просветительству Николаи и его соратников. В этих рассказах («Фермер гениальный», «Ульрих чувствительный» и других) высмеиваются преувеличенная чувствительность, модное одиночество, рыцарские романы, увлечение театром, т.е. как раз то в современном быте и литературе, что было свойственно сентиментализму, и романтизму и чему сполна отдал дань в этот период сам Тик.
Романтическое мироощущение Тика нашло художественно более сильное и яркое воплощение в некоторых новеллах и сказках, созданных им приблизительно в это же время. В «Белокуром Экберте» Тик создаёт один из первых образцов литературной романтической сказки. Сказке в романтической литературе было суждено большое будущее, и многое из лучшего, что написано романтиками вплоть до Г. X. Андерсена, принадлежит к этому жанру.
При создании «Белокурого Экберта» Тик воспользовался многими элементами народной сказки, которая привлекала его фантастикой и символикой. Нарочитая простота повествования и обобщённость образов также подсказаны Тику народной поэзией. Однако Тик использует фольклорные элементы для выражения романтических представлений о том, что над человеком властвуют таинственные, роковые силы и в борьбе с ними одинокий человек обречён на гибель.
Для девочки Берты, которая попала в сказочную хижину таинственной старухи, живущей среди лесного одиночества, жизнь могла бы сложиться счастливо, но Берта жадно-эгоистически потянулась к богатству и счастью. Ради этого она совершила преступление: обманув доверие старухи, она убежала, унеся с собой чудесную птицу и богатства. И Берту, и рыцаря Экберта, женившегося на ней, постигло возмездие. Старуха преследует их, принимая облик друзей Экберта. Умирает Берта, умирает обезумевший Экберт.
Тик был также одним из создателей романтической сатиры. Объектами его сатиры в пьесах-сказках «Кот в сапогах», «Принц Цербино», «Мир наизнанку» и новеллах-сказках «Абрахам Тонелли», «Шильдбюргеры» становятся просветительство и буржуазный обыватель – «филистер». Просветительство и буржуа-филистер остаются мишенью романтической сатиры вплоть до Гофмана.
Тик издевается над просветительским культом разума. Этот разум представляется ему мелочной рассудительностью буржуазного обывателя, неспособного понять все, что выходит за пределы повседневности и очевидности. Тик смеётся над утилитаризмом Просвещения, сводя его опять-таки к ограниченному практицизму буржуазного филистера, стремящегося извлечь из всего «пользу». Тик иронизирует над «прозой» мещанских будней – над серым существованием буржуа-мещанина.
Своеобразие сказок-пьес Тика заключается в принципе «романтической иронии»: пьеса построена так, что она должна расшатать «традиционные» представления об объективности мира. Для этого Тик так своеобразно строит пьесу, выводя одновременно и актёров, разыгрывающих пьесу, и зрителей, т.е. сочетая как бы два различных плана реальности, смешивая их, заставляя актеров все время «выходить из роли».
Стремясь показать условность границы между актёром и зрителем, он хочет разрушить границу между реальностью и иллюзией – подорвать веру в объективность мира. Где проходит граница между зрителями и актерами? Ведь сами зрители у Тика – тоже персонажи его пьесы, «актёры», и все вместе – лишь фантазия поэта. Всё это даёт писателю богатый материал для рассуждений о том, что мир-театр, жизнь – игра, а люди – лишь актёры, исполняющие роли, и что всё, таким образом, – лишь «иллюзия». Тик стоит на крайне субъективистской точке зрения; мир оказывается лишь «представлением».
Одними из наиболее талантливых теоретиков иенского романтизма были братья Август Вильгельм и Фридрих Шлегель и Фридрих Шлегель. В то время как Фридрих Шлегель был оригинальным мыслителем, старший брат Вильгельм лишь применил новые идеи брата к критике и истории литературы, популяризируя их среди более широкой публики.
Август Вильгельм Шлегель родился в 1767 году, а Фридрих Шлегель в 1772 году, они вышли из семьи, которой были близки литературные интересы: их отец, пастор, был поэтом, а дядя – довольно известным в XVIII веке драматургом. Фридриха Шлегеля предназначали к карьере купца, в Геттин-генском и Лейпцигском университетах он изучал юриспруденцию, а затем увлёкся классической филологией, престиж которой был в это время необычайно высок. Фридрих Шлегель становится после окончания университета в 1794 году – профессиональным литератором, пишет критические статьи, читает лекции в Иене, Париже, Кельне.
Свои первые значительные произведения Фридрих Шлегель посвящает античной литературе, интерес к которой не угасал в Германии после появления работ Винкельмана и Лессинга, а в 90-х годах вспыхнул с новой силой в произведениях Гёте и Шиллера. Взгляды Фридриха Шлегеля на античную культуру начали складываться под влиянием этих писателей.
В статье «О ценности изучения греков и римлян» Фридрих Шлегель утверждает, что «изучение греков и римлян является школой величия, благородства, добра и красоты». Но Фридрих Шлегель, а за ним и Вильгельм Шлегель вскоре отказываются от взгляда на античность, близкого к Гёте и Шиллеру. Античность перестаёт выступать у них как идеальная норма: противопоставляя античному «современное», как это делал и Шиллер, они не ищут, подобно ему, некоего синтеза и не мерят современное степенью близости к античному, а наоборот, стараются понять и определить современное искусство в его противоположности античному.
Братья Шлегель решительно порывают с буржуазно-демократическим просветительским пониманием античности как гармонии человека и общества, с идеалом гармонического человека-гражданина, который для просветителей воплощался в человеке античного общества. Романтики исходят в своих построениях из реального буржуазного общества, которого ещё не знали просветители.
Порождённый определёнными социально-историческими условиями буржуазный человек принимается романтиками за норму – за «человека вообще», и вся их эстетическая теория и художественная практика опирается на это понимание человека. Когда братья Шлегель употребляют слово «современное», то оно для них равнозначно «романтическому»; «современное» и «романтическое» – синонимы. В чём же они видят сущность этого «современного», т.е. романтического искусства?
Для романтического понимания истории литературы характерно произведение Фридриха Шлегеля «Разговор о поэзии», состоящее из четырёх самостоятельных частей. Первая из них, озаглавленная «Эпохи мировой поэзии», – попытка дать краткий обзор мировой литературы от античности до XVIII века. Фридрих Шлегель подходит к произведениям мировой литературы исторически. Этот историзм – отказ от нормативной эстетики – явился завоеванием Лессинга, Гердера и Гёте и был продолжен романтиками.
Фридрих Шлегель требует, чтобы каждое произведение искусства изучалось с точки зрения его собственных идеалов. Он высоко оценивает искусство Данте, Петрарки, Боккаччо, Сервантеса и Шекспира и резко отрицательно – французский классицизм, связывая новое возрождение в литературе с именами Винкельмана и Гёте. Продолжая дело, начатое Гердером, Фридрих Шлегель указывает немцам на традиции немецкой национальной литературы, от «Песни о Нибелунгах» до произведений немецких писателей XVII века, как на источник дальнейшего расцвета немецкой литературы.
Одним из центральных понятий эстетики немецкого романтизма является понятие «романтической иронии». Его впервые сформулировал и осуществил на практике (в своём романе «Люцинда») Фридрих Шлегель. «Романтическая ирония» является проявлением того же романтического субъективизма – его крайним выражением. Поскольку, как утверждали романтики вслед за Фихте, объективной реальности нет, есть только «я» - человеческий дух, а окружающий мир является лишь его представлением, то, следовательно, за произведением искусства нет никакой объективной реальности, оно только плод поэтического воображения художника, который не может выразить безграничности своего духовного «я» в конкретном, частном и который поэтому относится иронически к художественному творчеству, как к некоей игре.
Яркий и оригинальный теоретик, Ф. Шлегель был мало одарён как художник. Из немногих написанных им художественных произведений заслуживает внимания повесть «Люцинда». Она является своего рода экспериментальным произведением, написанным по заданным рецептам романтической эстетики, так, как она представлялась Ф. Шлегелю.
В повести утверждается романтический идеал независимой свободной личности. Причём эта личность выступает в её основной для романтиков модификации: герои повести Юлий и Люцинда – художники по призванию, а не по своему социальному положению, не по профессии. Идея полной свободы художника доведена в этих персонажах до максимального выражения. Юлий и Люцинда живут только для себя, они вполне удовлетворяются только взаимным общением. У них нет никаких конфликтов с действительностью. Реальные жизнеутверждающие интонации играют важнейшую роль в характеристиках героев повести, во всей её философии бытия. «Мы живём в прекраснейшем из миров» – эта мысль в различных вариантах утверждается в «Люцинде». Но обращение к реальной жизни ограничено в «Люцинде» очень узкими рамками, ибо изображение отношений Юлия и Люцинды вне всякого социального контекста, конечно, является искусственной конструкцией.
Повесть Ф. Шлегеля явилась своего рода евангелием новой романтической этики. В «Люцинде» прозвучал бурный романтический протест против официальных, филистерских, общепринятых норм морали и брака. Свободные отношения Юлия и Люцинды, не освящённые ни церковью, ни другими официальными установлениями, противопоставлялись автором безнравственности большинства законных брачных союзов.
Свободный союз Юлия и Люцинды является вызовом мещанско-буржуазному браку, а образ Люцинды противопоставлен мещанскому идеалу женщины – скромной, ограниченной матери семейства и хозяйки. Жизненная философия романа направлена против буржуазного практицизма, стремления извлечь из всего «пользу». Протест против лицемерной добродетели и благопристойности буржуазного брака, однако, оборачивается в романе эгоистической погоней за наслаждением, а протесты против буржуазного делячества и практицизма – паразитарным существованием. Таким образом, утверждается лишь другой полюс буржуазного бытия, другая сторона буржуазного индивидуализма и эгоизма – паразитарное существование буржуазной богемы.
Вскоре после смерти Новалиса в 1801 году и в результате некоторых других обстоятельств иенская группа прекращает своё существование, что не мешает бывшим её членам сохранять свою творческую активность. Однако всё наиболее значительное и конструктивное было создано ими в период существования иенской школы.
Большую роль в культуре Германии сыграла гейдельбергская школа немецкого романтизма. Гейдельберг – такой же, как и Иена, университетский городок, в котором в середине 1800-х годов году возникла новая школа. Её представители сосредоточили своё внимание на изучении и пропаганде народной культуры, немецкого фольклора.
Во главе кружка гейдельбергских романтиков стояли Клеменс Брентано и Людвиг Ахим фон Арним. К кружку примыкали братья Гримм, на отдельных этапах своего творчества к гейдельбергским романтикам были близки Адельберт Шамиссо и Эрнст Теодор Амадей Гофман.
Самые знаменитые среди них братья Гримм, Якоб и Вильгельм, собрали, обработали и издали весьма своеобразные народные немецкие сказки. Минуло много лет с той поры, как «Детские и домашние сказки» братьев Гримм впервые вышли в свет. Издание было самое скромное и по внешности, и по объёму: в книжке было всего 83 сказки, вместо 200, печатаемых в настоящее время.
Предисловие, предпосланное сборнику братьями Гримм, было подписано 18 октября приснопамятного 1812 года. Книжка была оценена по достоинству в эту эпоху немецкого самосознания, в эту эпоху пробуждения горячих националистических стремлений и пышного расцвета романтики. Ещё при жизни братьев Гримм их сборник, постоянно ими дополняемый, выдержал уже 5 или 6 изданий и был переведён почти на все европейские языки.
Этот сборник сказок был почти первым, юношеским трудом братьев Гримм, первой их попыткой на пути учёного собирания и учёной обработки памятников древней немецкой литературы и народности. Следуя этому пути, братья Гримм позднее добились громкой славы светил европейской науки и, посвятив всю, жизнь своим громадным, поистине бессмертным трудам, оказали косвенным образом весьма сильное влияние и на русскую науку, и на изучение русского языка, старины и народности.
По происхождению братья Гримм принадлежали к среднему классу общества. Отец их был сначала адвокатом в Ганау, а потом поступил на службу по юридической части к князю Ганаускому. Братья Гримм родились в Ганау: Якоб – 4 января 1785 года, Вильгельм – 24 февраля 1786 года. От самой ранней юности они были связаны теснейшими узами дружбы, которая не прекращалась до гробовой доски. Притом же оба они, даже и по самой природе своей, как бы дополняли друг друга: Якоб, как старший, был и физически сложен крепче брата Вильгельма, который смолоду постоянно был очень болезненным и окреп здоровьем уже только под старость.
Отец их умер в 1796 году и оставил семью свою в весьма стеснённом положении, так что только благодаря щедрости своей тётки со стороны матери братья Гримм могли закончить ученье, к которому очень рано проявили блестящие способности. Учились они сначала в Кассельском лицее, потом поступили в Марбургский университет, с твёрдым намерением изучать юридические науки для практической деятельности, по примеру отца.
Они и действительно слушали лекции по юридическому факультету, занимались и изучением права, но природные наклонности стали сказываться и повлекли их в совершенно иную сторону. Все досуги свои, ещё в университете, они стали посвящать изучению отечественной немецкой и иностранных литератур, а когда в 1803 году известный романтик Тик издал свои «Песни миннезингеров», которым предпослал горячее, прочувствованное предисловие – братья Гримм разом почувствовали сильнейшее влечение к изучению немецкой старины и народности и решились ознакомиться с древненемецкой рукописной литературой по подлинникам.
Вступив вскоре по выходе из университета на этот путь, братья Гримм уже не сходили с него до конца жизни. В 1805 году, когда Якобу Гримму пришлось на время отлучиться в Париж с научною целью, братья, привыкшие жить и работать вместе, почувствовали в такой степени тягость этой разлуки, что положили никогда более, ни для каких целей не разлучаться – жить вместе и всё делить между собою пополам.
Между 1805-1809 годами Якоб Гримм состоял на службе: был некоторое время библиотекарем Жерома Бонапарта в Вильгельмсгеге, а потом даже и статс-аудитором. После окончания войны с Францией Якоб Гримм получил от курфюрста Кассельского поручение ехать в Париж и возвратить в Кассельскую библиотеку те рукописи, которые были из неё увезены французами.
В 1815 году он был послан вместе с представителем Кассельского курфюршества на Венский конгресс, и ему даже открывалась небезвыгодная дипломатическая карьера. Но Якоб Гримм чувствовал к ней полнейшее отвращение, да и вообще в служебных занятиях видел только помеху к занятиям наукой, которым был предан всей душой. Вот почему в 1816 году он покинул службу, отклонил предложенную ему профессуру в Бонне, отказался от крупных окладов жалованья и предпочёл всему скромное место библиотекаря в Касселе, где брат его уже с 1814 года был секретарём библиотеки. Оба брата сохраняли это своё скромное положение до 1820 года, усердно предаваясь в это время своим научным исследованиям, и этот период их жизни был плодотворнейшим по отношению к их научной деятельности.
В 1825 году Вильгельм Гримм женился; но братья всё же, не разлучались и продолжали жить и работать вместе. В 1829 году директор Кассельской библиотеки скончался; его место, конечно, по всем правам и справедливости должно было бы перейти к Якобу Гримму; но ему был предпочтён чужеземец, не заявивший себя никакими заслугами, и оба брата Гримм, оскорблённые этою вопиющей несправедливостью, нашли себя вынужденными подать в отставку.
Само собою, разумеется, что братья Гримм, в то время уже успевшие приобрести себе весьма громкую известность своими трудами, не остались без дела. Якоб Гримм был в 1830 году приглашён в Геттинген профессором немецкой литературы и старшим библиотекарем при тамошнем университете. Вильгельм поступил туда же младшим библиотекарем и в 1831 году был возведён в экстраординарные, а в 1835 году в ординарные профессоры. Обоим учёным братьям жилось здесь недурно, в особенности потому, что здесь они встретили дружеский кружок, в состав которого входили первые светила современной германской науки.
Но пребывание их в Геттингене было непродолжительно. Новый король Ганноверский, вступивший на престол в 1837 году, задумал одним почерком пера уничтожить конституцию, данную Ганноверу его предшественником, чем, конечно, и возбудил против себя во всей стране общее неудовольствие; но только семеро геттингенских профессоров имели достаточно гражданского мужества, чтобы гласно заявить протест против такого самовольного нарушения основного государственного закона. Между этими семью смельчаками находились и братья Гримм.
На этот протест король Эрнст-Август отвечал немедленным увольнением всех семи профессоров от их должностей и высылкою из ганноверских пределов тех из них, которые не были ганноверскими уроженцами. В трёхдневный срок братья Гримм должны были покинуть Ганновер и временно поселились в Касселе. Но за знаменитых учёных вступилось общественное мнение Германии: открыта была общая подписка для обеспечения братьев Гримм от нужды, а два крупных германских книгопродавца-издателя (Реймер и Гирцель) обратились к ним с предложением составить сообща немецкий словарь на самой широкой научной основе.
Братья Гримм приняли это предложение с величайшею готовностью и после необходимых, довольно продолжительных приготовлений принялись за работу. Но им не пришлось долго быть в Касселе: друзья о них позаботились и нашли им просвещённого покровителя в лице кронпринца Фридриха-Вильгельма Прусского, и, когда он в 1840 году вступил на престол, он тотчас же, вызвал учёных братьев в Берлин. Они были избраны в члены Берлинской Академии Наук и, в качестве академиков, получили право на чтение лекций в Берлинском университете.
Вскоре и Вильгельм, и Якоб Гримм приступили к чтению лекций в университете и с тех пор жили в Берлине безвыездно до самой смерти. Вильгельм умер 16 декабря 1859 года; Якоб последовал за ним 20 сентября 1863 года, на 79-м году своей многотрудной и плодовитой жизни.
Вначале, в период юношеских увлечений германскою стариною и народностью, братья Гримм, главным образом, посвящали свою деятельность собиранию, объяснению и изданию в свет памятников народного творчества. В этот период, к которому относятся и «Сказки», братья Гримм смотрели на труды свои, как на общую собственность, и честь авторства делили пополам, всюду выставляя на их заглавных листах: «братья Гримм».
Только с 1818 года их научная деятельность распадается надвое: Якоб Гримм исключительно предаётся филологическим исследованиям германских наречий и на этих исследованиях строит свои важнейшие труды – «Немецкую грамматику», «Древности немецкого права» и «Немецкую мифологию» – которые составили эпоху не только в германской филологии, но и вообще в области сравнительного языкознания. Вильгельм Гримм остался при более привлекавшем его изучении отдельных памятников древненемецкой литературы и немало сделал для их объяснения. С того времени, когда раздвоились пути научной деятельности учёных братьев, каждый из них уже стал подписывать свои труды полным своим именем.
Другой брат знаменитого филолога, Вильгельм Гримм, посвятил себя деятельности более скромной, но не менее полезной и заслуживающей серьёзного внимания. Он обратился к изучению отдельных поэтических произведений и народных преданий вообще, стал собирать и приводить в порядок немецкие героические саги, восстанавливать испорченные тексты рукописей, и тем самым положил краеугольный камень в основу сравнительной истории литературы, занимающейся исследованием развития и роста одного и того же поэтического материала у различных народов. Вильгельм Гримм был в высшей степени одарен способностью тонкого распознавания и расследования тех видоизменений, которые происходят в одном и том же поэтическом мотиве при его странствованиях от народа к народу.
С этой именно стороны он был главным деятелем в создании сборника «Сказок» и в особенности того образцового комментария к ним, который впоследствии явился в виде отдельного тома, прилагавшегося к сборнику «Сказок», изданных братьями Гримм. В этом комментарии к «Сказкам» Вильгельм Гримм даёт богатый материал для сравнения немецких сказочных сюжетов со сказочной литературой французской, итальянской, испанской, английской, скандинавской, славянской и даже со сказочным запасом восточных литератур. Таким образом, Вильгельм Гримм, всю жизнь, трудясь рядом с братом и другом своим, великим филологом, приобрёл вполне заслуженную известность талантливого исследователя в области истории литературы.
Условно сказки братьев Гримм можно разделить на три группы: волшебные («Рапунцель», «Три змеиных листочка», «Госпожа Метелица»), о животных («Волк и семеро козлят», «Бременские уличные музыканты»), бытовые («Гензель и Гретель», «Умная дочь крестьянская»). Во всех сказках победителем выступает тот, кто любит трудиться, кто находчив и терпелив, честен и благороден.
Сказки братьев Гримм предупреждают об опасности нравственного падения человека, когда корысть толкает на преступление, а стремление к богатству и власти влечёт за собой кровавый разбой («Ранец, шапочка и рожок», «Гусятница»). Симпатии народа в сказках братьев Гримм всегда на стороне того, кто торопится помочь людям, выручить из беды обиженного.
Обращаясь к национальному прошлому, гейдельбергские романтики неизбежно проецировали в него волновавшие их проблемы современности. Выразительным примером может служить проза Ахима фон Арнима, который вошёл в историю немецкой литературы и как оригинальный новеллист, и автор двух романов: «Бедность, богатство, вина и искупление графини Долорес» и «Хранители короны». Выходец из старинного дворянского рода, Арним трагически переживал упадок своего класса. Он родился в 1781 году в Берлине. Людвиг Ахим фон Арним родился в дворянской семье камергера прусского королевского двора и был представителем крупного юнкерства. Детство Ахима прошло в семейном дворце в центре Берлина.
Всю свою жизнь Людвиг посвятил собирательству народного творчества – песен, басен, поговорок. В 1806-1808 годах Арним в соавторстве с Клеменсом Брентано издаёт сборник народного творчества под названием «Волшебный рог мальчика». В 1811 году фон Арним женится на сестре своего близкого друга Беттине Брентано. Беттина фон Арним стала его верным соратником в деле собирания фольклора. Вторую половину своей жизни писатель провёл частично в Берлине, частично в собственном поместье Виперсдорф, где и скончался в 1831 году.
Его творчество отразило тоску по патриархальному прошлому, поиски в нём позитивных нравственных ценностей, которые он хотел бы противопоставить современности. Но вместе с тем, как вдумчивый художник, Арним не мог не видеть неотвратимости происходивших перемен. Опыт послереволюционных лет убеждает его в том, что старый режим нельзя возродить, а в самой Германии он не видит реальных сил, способных сплотить нацию, – отсюда романтическая мечта о духовном её прозрении и возрождении.
Эта проблематика образует идейную основу романа «Хранители короны». Действие его происходит в начале XVI века, в годы царствования императора Максимилиана Габсбурга, но исторический фон весьма условен. Роман Арнима – и выражение романтической мечты о том, что восстановление империи Гогенштауфенов могло бы вернуть Германии утраченное величие, и вместе с тем признание полной несостоятельности этой мечты.
Среди новелл Арнима наибольшей известностью пользуется «Изабелла Египетская», фантастическая новелла. В произведении параллельно раскрываются два типа восприятия жизни: будущего императора Карла и юной цыганки Изабеллы. На это ориентирована композиция повести, как бы «стягивающая» все события к двум полюсам, на одном из которых – погоня за успехом и удовольствиями, на другом – жертвенная самоотдача в любви.
Композиция повести ориентирована на то, чтобы показать сущность характера Карла, причины его неудачного правления и противопоставить всем событиям высокий нравственный идеал. Большая часть произведения посвящена первой любви будущего императора, и только финал конспективно передаёт конец его жизни, в которой не было высоких целей и больших свершений, ибо он отрекся от высоких нравственных ценностей.
Параллельно жизни Карла изображается жизнь юной полуцыганки-полунемки Изабеллы, наивной девушки, с которой цыгане, желающие вернуться на свою родину, связывают надежды на спасение своего народа. Белла духовно благородна, бескорыстна, живет любовью к Карлу и заботой о спасении своего народа. Конец её жизни символически противопоставлен концу жизни Карла: она привела свой народ на землю отцов, сняла с него проклятие. Свершение высокой миссии сделало её уход из жизни тихим и прекрасным. Смерть её была переходом «на ту сторону великой Реки» – Реки жизни.
Фантастика используется Арнимом для воплощения отрицательных свойств современности. Концентрируется это неприятие в образе-символе альрауна – висельного человечка. Одним он кажется похожим на таксу, одетую в платье, другие уподобляют его слишком засушенному и перепеченному хлебу. Он почти всесилен, как золото и драгоценности, которые люди находят с его помощью, и при этом столь же отвратителен, как всесилие золота.
Автор иронизирует, над этим подобием человека, которое хочет, чтобы его сделали фельдмаршалом и называли именем римского историка Корнелия Непота. Но это не романтическая ирония: Арним использует несовпадение формы и содержания, расхождение факта и его восприятия. Значение образа переходит из области комического в область философскую и в область нравственную, ибо альраун становится носителем морали и мировоззрения торжествующего буржуа, мещанина, филистера, денежного мешка, покупающего всё и всех.
Комическое начало переходит в трагическое: способность альрауна находить клады становится причиной унизительного для Беллы бракосочетания с ним, при дворе короля Карла его называют «государственным альрауном», что подчёркивает роль золота в современном Арниму обществе. Этот символический образ создаётся по законам романтического гротеска: в нём сочетаются, создавая единство, противоположности. Однако «поле» его символических значений сужено вследствие того, что персонаж воспринимается однозначно отрицательно. Раздвоение смысла и раздвоение восприятия гротескного символического образа возникнет только у Гофмана, когда он создаст крошку Цахеса. Альраун Арнима предшествует этому символическому образу.
После этого Арним постепенно утрачивает интерес к творчеству, практически перестаёт печататься. Последний годы жизни он проводит в уединении, изредка отвечая на письма Брентано и братьев Гримм. Ахим фон Арним скончался 21 января 1831 года у себя в замке.
С наибольшей остротой воплотил в своём творчестве основные тенденции гейдельбергской школы, её взлеты и падения Клеменс Брентано – поэт, прозаик и драматург. В атмосфере тех лет, когда он во время поездок на Рейн увлечённо прослушивал и записывал народные песни, готовя их к публикации, формировался и собственный поэтический голос Брентано. Его стихи и песни первого десятилетия века отмечены простотой и ясностью формы, музыкальностью. Но традиция народной песни в лирике Брентано – любовной и философской – сочетается с остродраматическим изображением судьбы человека.
Его серьезная заслуга перед немецкой литературой состоит в том, что он одним из первых немецких романтиков обратился к фольклору и в своём поэтическом творчестве опирался на традиции народной песни. Его стихотворения, основанные на народных преданиях, легендах, отличаются лирической задушевностью. Брентано и другие «гейдельбержцы» влили в немецкую поэзию лирическую струю, придали ей национальный колорит, сделав её доступной для понимания демократического читателя.
Брентано родился в 1778 году во Франкфурте-на-Майне в богатой купеческой семье. Предки его были итальянцами. Во время пребывания в Иенском университете (конец 90-х гг.) он близко сошёлся с членами иенского кружка. Особенно сильное впечатление на него богатством своей фантазии произвел Тик. В духе сказок-новелл Тика будет развиваться новеллистика самого Брентано.
Важными вехами в идейно-эстетическом развитии поэта явились его поездки в Рейнскую область, где он впервые окунулся в стихию устного народно-поэтического творчества, что предопределило весь дальнейший путь его поэтических исканий. Увлечение романтиков народной поэзией отражало подъём национального чувства, достигший наивысшей точки в период борьбы с Наполеоном.
В 1806-1808 гг. Брентано совместно с Арнимом издаёт сборник народных песен «Волшебный рожок мальчика», собранных ими во время совместных поездок по Рейну. Помимо того, в сборник вошли духовные стихи, извлечённые из церковных книг, летописей. Несмотря на неравноценность содержания, и поэтического мастерства заключенных в нём произведений, сборник Арнима и Брентано – выдающееся явление немецкой фольклористики. Он был восторженно встречен многими писателями.
Г. Гейне, весьма критически относившийся к немецкому романтизму, тем не менее, писал о «Волшебном рожке мальчика» в «Романтической школе»: «У меня не хватает слов, чтобы воздать этой книге должную хвалу. В ней заключаются самые чарующие цветы народного духа, и кто хотел бы ознакомиться с немецким народом с его привлекательнейшей стороны, должен прочитать эти народные песни».
Столь высокая оценка сборника определяется несомненными идейно-эстетическими достоинствами лучших его песен. Они проникнуты передовыми тенденциями, в них налицо защита интересов человека, страдающего от беззакония, жаждущего справедливости.
«Волшебный рожок мальчика» воспевает людей, ставших на путь активного сопротивления военно-бюрократическим порядкам. Таковы песни «Барабанщик» и «Швейцарец», герои которых – смелые парни, не мирящиеся со своей солдатской долей. Швейцарец, несущий солдатскую службу в чужих краях, безумно тоскует по родине. Он совершает попытку к бегству, когда однажды до него долетели звуки знакомого ему с детства пастушеского рожка. Дерзкого смельчака ожидает казнь, но он не раскаивается в своЁм поступке, проклинает тяготы казарменной жизни. Аналогичный мотив звучит в «Барабанщике». Здесь сочувственно изображен солдат, дезертировавший из армии в приступе тоски по вольному житью. Его ожидает расстрел, но, подобно швейцарцу, он сохраняет душевную твердость.
«Волшебный рожок мальчика» остро критикует различные формы социального деспотизма. В него вошли песни с образами насильников и тиранов («Господин фон Фалькенштейн»). В нём поэтизируются бродяги, предпочитающие бродяжничество подневольному существованию. Как вполне нормальное явление изображается стремление бездомного, голодного горемыки опустошить кошелёк богача и тем восстановить угасшие силы («Бедный Швартенгальс»).
Большое место в «Волшебном рожке мальчика» занимает любовная лирика. Любовь здесь изображается как естественное чувство, стоящее выше всяких официальных запретов и нравственных норм. В «Строптивой невесте» и «Схимобоязни» героини отстаивают своё право на свободу чувства, протестуют против заточения в монастырь. В песне «Ну, Гретлейн, приоденься» воспевается разбитной парень Гензель, который с пьяной беззаботностью пропивает наряды своей возлюбленной, готовой на всё ради милого дружка.
В целом в «Волшебном рожке мальчика» немецкая действительность представлена многогранно, в самых различных её проявлениях. В сборнике, писал Г. Гейне, «слышится биение сердца немецкого народа... раскрывается вся его сумрачная весёлость, весь его дурашливый разум. Здесь грохочет немецкий гнев, здесь свищет немецкая насмешка, здесь целует немецкая любовь». И. Гёте считал, что «Волшебный рожок мальчика» заслуживает того, чтобы стать настольной книгой каждого, в ком бьётся живая кровь.
В духе народной поэзии выдержано творчество Брентано. Его стихи отличаются лирической задушевностью, простой, доступной для понимания формой. Самое известное его стихотворение «Лорелея», выдержанное в стиле народной баллады. Это гимн всепобеждающей красоте и любви, без которых жизнь становится ненужной. Лорелея наделена несказанным очарованием. Перед ней падают ниц все, чьё сердце отзывается на прекрасное. Однако сама девушка не рада своим победам, она страдает и жаждет смерти. Причина её страданий не имеет ничего мистического: Лорелее изменил её возлюбленный. Лорелея даёт согласие на пострижение в монахини, но воды Рейна непреодолимо влекут её, и волшебница бросается со скалы в реку. В сравнении с народной песней Брентано усложнил сюжет. Он ввёл мотив несчастной любви Лорелеи, которая и сводит её в могилу.
В начале 10-х гг. в мировоззрении Брентано усиливаются религиозно-мистические настроения, которые позднее приведут его к творческому кризису. Писатель становится ревностным католиком. Лучшие произведения Брентано этой поры, сохраняя связь с традициями народного творчества, всё более проникаются религиозными мотивами. Народ теперь трактуется Брентано в консервативном духе, как сила охранительная, противящаяся всяким нововведениям.
Весьма характерна в этом плане лучшая новелла Брентано «История храброго Касперля и прекрасной Аннерль». Улан Касперль на пути к своей невесте узнаёт, что его отец и брат конокрады. Обладая обострённым чувством чести, он выдаёт их в руки правосудия, а затем кончает жизнь самоубийством. Для него немыслим компромисс со своей совестью. Трагически складывается также судьба Аннерль. Она обесчещена офицером, графом Гроссингером, который, прельстив её обещанием жениться, бросил, добившись своего. Аннерль убивает своего внебрачного ребёнка и сама выдаёт себя властям. Характерно, что она сохраняет в тайне имя обесчестившего её человека, всю вину берет на себя. Ей не хочется иметь никакого дела с клятвопреступником. Однако моральное величие Аннерль состоит лишь в пассивном сопротивлении пороку. Она утверждает свою нравственную красоту ценой своей гибели.
Тем не менее, Брентано, не вполне удовлетворяет даже такое решение конфликта. И Каснерль и Аннерль ему кажутся слишком своевольными. Всеми их поступками руководит чувство личной чести. По мнению же Брентано, во всём следует полагаться лишь па волю бога. Аннерль нужно было бы вынести все муки позора и не совершать преступления, и тогда «господь, конечно, помиловал бы её».
Выразителем этой высшей, с точки зрения Брентано, правды выступает в новелле 88-летняя старуха. Она признаёт только один «господень суд», и такова позиция самого автора. Всякая самостоятельность характера, какими бы благороднейшими побуждениями она ни диктовалась, трактуется им как своеволие, нарушение божественного предопределения. В новелле в резко отрицательном плане показано аристократическое общество (граф Гроссингер, герцог, его метресса). Критическое отношение к феодальным кругам Брентано сохранил и в период своего духовного кризиса.
Влияние Брентано на последующее развитие романтической лирики в Германии связано очень велико. Последние годы жизни Брентано отмечены меланхолией и унынием. Он умер в 1842 году в Ашаффенбурге, в семье своего брата Кристиана. Большая часть его стихотворного наследия была издана Эмилией Брентано, женой его брата Кристиана Брентано и Йозефом Меркелем уже после смерти Брентано. В память о Брентано город Гейдельберг в Германии учредил в 1993 году премию имени Клеменса Брентано.