Психологические типы

б) О брахманистическом понимании объединяющего символа.
1. «Если говорят: Брахман впервые родился на Востоке, то Брахман изо дня в день рождается 
на Востоке, подобно тому солнцу». [Catap.-Brahm. 14,1,3,3 (Deussen)] 
2. «Вон тот человек в солнце есть Парамештин, Брахман, Атман». [Taitt.-Ar. 10,63,15 (Deussen)] 
3. «Тот человек, которого они показывают в солнце, есть Индра, Праджапати, Брахман». 
[Cankh.-Brahm. 8,3 (Deussen)] 
4. «Брахман есть солнцеподобный свет». [Vaj.-Samh. 23,48 (Deusen)] 
5. «Этот Брахман есть именно то, что пылает в виде солнечного диска». [Catap.-Brahm. 8,5,3,7 
(Deussen)] 

---

118. 
«Впервые Брахман родился на востоке; 
Прекрасный воссиял на горизонте; 
И формы сего мира, самые глубокие и высшие, 
Показывает он, он, колыбель того, что есть и чего нет. 
Отец, родитель сверкающих сокровищ, 
Вошел он, всеобразный, в воздушное пространство. 
И прославляют они его хвалебной песнью, то юное, - 
Что Брахман есть, к произрастанию через Брахмана 
(молитвой) побуждая. 
Брахман произвел богов, и Брахман создал мир». [Taitt.-Brahm. 2, 8, 
8, 8 
и др. (Deussen)] 
Я подчеркнул некоторые особенно характеристические места, из которых явствует, что 
Брахман есть не только производящее, но произведенное, все вновь становящееся. Название 
«прекрасный» (vena), относящееся здесь к солнцу, применяется в других местах к провидцу, 
благодатно одаренному божественным светом, ибо, подобно Брахману-Солнцу, дух провидца 
обходит «землю и небо, лицезрел Брахмана». [Atharvaveda 2,1; 4,1; 11,5] Это интимное отношение, 
даже тождество божественной сущности с самостью (Атман) человека могло бы считаться 
общеизвестным. Приведу следующий пример из Atharvaveda: 
«Ученик Брахмана обходит, оживляя, оба мира. 
Единодушно в нем живут все боги, 
Он держит и несет как землю, так и небо, 
Через Тапас [Упражнение, самовысиживание. /28/] свой он 
насыщает самого учителя. 
К ученику подходят навестить 
Отцы и боги, то в одиночку, то толпами, 
И Тапасом он насыщает всех богов». 
Сам ученик Брахмана есть воплощение Брахмана, из чего с несомненностью явствует 
тождество сущности Брахмана с определенным психологическим состоянием. 
7. 
«Богами воздвигнутое, непревзойденное сияет солнце там; 
и из него произошла мощь Брахмана, и Брахман высший; 
произошли все боги и то, что им дает бессмертие 
И Брахмана в сиянии несет тот, кто есть ученик его; 
Богами всеми он проникнут». [Atharvaveda 11, 5, 23 (Deussen)] 
8. Брахман есть также и Прана (Prana) = жизненное дыхание и космический жизненный 
принцип; точно так же Брахман есть Vayu = ветер, который в Brihadaranyaka-Upanishad (3, 7) 
характеризуется как космический и психический жизненный принцип. /50- Bd.1. Teil 2. S.93 ff/ 
9. «Он, этот (Брахман), в человеке, и он, тот (Брахман), в солнце, — суть едино». [Tait.-Up. 2, 8, 
5 (F. Max Muller)] 
10. (Молитва умирающего): «Лик Истинного (Брахмана) покрыт золотым диском. Открой его, о 
Пушан (Савитри, солнце), дабы увидеть нам сущность Истинного. О Пушан, единый провидец, 
Яма, Сурья (солнце), сын Праджапати, раскинь свои лучи и собери их вновь. Свет, который есть 
твой прекраснейший образ, я лицезрею. Я есмь то, что он есть (то есть человек в солнце)». 
[Brihadaranyaka-Upanishad 5, 15, 1 ff (F. Max Muller)] 
11. «И этот свет, сияющий над этим небом, выше всего, выше каждого, в превышнем мире, над 
которым нет больше миров, это тот же свет, который и внутри человека. И для этого у нас есть 
такое видимое доказательство: когда мы, чрез прикосновение, воспринимаем здесь тепло и тела». 
[Khandogya-Up. 3, 13; 7 f (F. Max Muller)] 
12. «Как зерно риса, или ячменя, или проса, или как ядро просового зерна, так этот дух 
находится во внутренней самости, — златозарный, как пламя без дыма; и он больше неба, больше 
пространства, больше этой земли, больше, чем все существа. Он — душа жизни, он — моя душа; 
умирая, я войду отсюда к нему, к этой душе». [Catap.-Brahm. 10, 6, 3 (Deussen)] 
13. Atharvaveda 
10, 2, понимает Брахмана как виталистический принцип, как жизненную силу, 
создающую все органы и присущие им влечения. 

---

119. 
«Кто наделил его семенем, для того, чтобы он продолжил нить рода, кто сосредоточил в нем 
силы духа, дал ему голос и выразительность лица?» 
Сила человека также происходит от Брахмана. Из этих примеров, число которых можно было 
бы во много раз увеличить, с несомненностью вытекает, что понятие Брахмы, со всеми его 
символами и атрибутами, совпадает с тою идеею динамической или творческой величины, 
которую я назвал либидо. Слово «Брахман» значит: 1) молитва, 2) заклинание, 3) священное 
слово, 4) священное знание (veda), 5) святой образ жизни, 6) абсолютное, 7) священное сословие 
(браминов). Дейссен подчеркивает, как особенно характерный термин, «молитву». [Это 
подтверждает также и соотношение Brahman — prana — Ма taricvan в матери распухающей. 
Atharvaveda 
11, 4] Слово Brahman происходит от barh, farcire, «распухание» /50- Bd.1. Teil 1. S.240 
ff
/, то есть «молитва», понятая как «стремление человеческой воли ввысь, к святому, 
божественному». Такое производство слова указывает на известное психологическое состояние, а 
именно на специфическую концентрацию либидо, которая, благодаря чрезмерному скоплению 
иннервации, вызывает общее состояние напряженности, связанное с чувством распухания. Вот 
почему нередко и в обиходном языке такое состояние образно описывают словами «перетекло 
через край», «нельзя больше удерживать», «лопнуло» и т. д. («Чем душа полна, то изливается и 
через уста».) Индийская практика старается планомерно вызывать такое состояние запруженности 
или скопления либидо путем отвлечения внимания (либидо) от объектов и от психических 
состояний, от «противоположностей». Отсечение чувственных восприятий и погашение 
содержания сознания властно приводят человека к понижению сознания вообще (точно так же, как 
во время гипноза) и оживляют тем самым содержания бессознательного, то есть исконные образы, 
которые в силу их универсальности и их беспредельной древности имеют космический и 
сверхчеловеческий характер. Таким образом привносятся все те уподобления солнцу, огню, 
пламени, ветру, дыханию и т. д., издревле служившие символами для производительной, 
творческой, двигающей мирами силы. Так как я подробно исследовал символы либидо в 
специально посвященном этому вопросу труде /29/, то здесь я могу избавить себя от повторений. 
Идея творческого, мирового принципа есть проекция восприятия живой сущности в самом 
человеке. Было бы лучше всего понимать эту сущность абстрактно, как энергию, для того, чтобы с 
самого начала исключить всякие виталистические недоразумения. Однако, с другой стороны, надо 
решительно отвергнуть и то гипостазирование понятия энергии, которое позволяют себе 
современные энергетики. Вместе с понятием энергии дано и понятие противоположности, потому 
что 
энергетический 
процесс 
необходимо 
предполагает 
существование 
некоторой 
противоположности, то есть двух различных состояний, без которых никакой процесс вообще 
невозможен. Каждый энергетический феномен (а феноменов неэнергетических вообще нет) 
являет начало и конец, верх и низ, жару и холод, раннее и позднее, возникновение и цель и т. д., 
то есть пары противоположностей. Нераздельность понятий энергии и противоположности 
присуща также и понятию либидо. Поэтому символы либидо, мифологические или философски-
умозрительные, или прямо представлены противоположностями, или же быстро распадаются на 
противоположности. Я уже раньше указывал на такое внутреннее раскалывание либидо и 
наткнулся при этом на сопротивление, но, как мне кажется, необоснованное, ибо 
непосредственное ассоциирование символа либидо с понятием противоположности подтверждает 
мою правоту. Ту же самую ассоциацию мы находим и в понятии или символе Брахмана. В одном 
из гимнов Ригведы [Rigveda 10,31,6 (Deussen)] есть замечательное место, в котором Брахман 
является в образе молитвы и вместе с тем в образе домировой, творческой силы, причем 
последняя оказывается распавшейся на половые противоположности: 
15.