Редакцонная коллегия: И. Л. Гринберг

С А А Р Е М А

Наша крайняя граница — Берег, пены бахрома...

Все мне дальний остров снится — Саарема, Саарема.
Побывавший здесь приезжий Увезет к себе домой
Сказки те, что были прежде, Сказки жизни молодой.
Здесь поэтов вдохновляет Их родная сторона.
В море остров отдыхает — Саарема, Саарема.
Рыбаки после улова Вечером в кафе сидят. Лица о труде суровом, Об упорстве говорят.
В деревянных кружках пиво. Дружно рыбаки поют.
Песенке неторопливой
В такт покачиваясь, пьют. А она легко и просто Льется будто бы сама:
«Есть на свете славный остров — Саарема, Саарема.
Пусть не смеет непогода Зори здешние закрыть. Пусть мечтают мореходы Славный остров посетить. Море, люди — две стнхии. Люди этой стороны,
Их характеры крутые Морем определены.
Всем во всем известный в мире, Ты из наших островов —
И просторнее и шире

Всех иных материков. Обелиск твой вспоминая, Помня мирные дома,

Я тебя не забываю, Саарема, Саарема».


1968

Ж Е Н Щ И Н Е ,

К О Р М Я Щ Е Й Р Е Б Е Н К А

У твоей груди ребенок замер, Он сосет, причмокивая сладко. Ты уткнулась жадными глазами

В книгу. Лоб перечеркнула складка. Две косы ползут по белой шее, Черные, волнистые такие.
Чмоканье. Страниц волшебный шелест Слушаю симфонию любви я.
Пахнущий цветущею весною, Вмятину — как будто снег растаял — Пухлою молочной пятернею
На груди твоей малыш оставил. Я тебя поцеловал бы, обнял,— Милая, я этого хочу так! —
Но ребенок это право отнял, Дав взамен благоговенья чудо. И стою я робко, изумленно
У святого чистого истока.
Как Бийби-Марьям, ты смотришь с трона Моего смиренного восторга.
На колени все мужчины мира Пред тобой упали бы с мольбою: Их, которых тоже мать вскормила. Материнской освятить любовью.
Кормишь ты ребенка. Все как надо. Только — что сильнее есть на свете? Ты дала бессмертье Леонардо,
Рафаэлю ты дала бессмертье!


1968