Ritzer modern sociological theory fifth

Синтез и интеграция
Даже этнометодология — один из социологических подходов, который выражен- но ориентирован на рассмотрение микроуровня, — в определенном смысле открыта для теоретического синтеза и интеграции. По всей видимости, это связано с расширяющимся углом зрения и обращением к сферам, которые в большей мере соответствуют преобладающему в социологии направлению. Наглядным приме- ром этого служат исследования феномена аплодисментов, проведенные Херитид- жем и Грейтбетчем (Heritage & Greatbatch, 1986), а также изучение Клайманом (Clayman, 1993) неодобрительных реакций. Разработанные данными представи- телями этого направления типологии, по-видимому, мало отличаются от тех, что применяются другими социологами-теоретиками.
Однако этнометодология по-прежнему вынуждена отстаивать свои позиции,, положение ее довольно шатко. В некотором смысле, она отходит от тенденции
313


движения к теоретическому синтезу. Судя по всему, не принимая идею теоретиче- ского синтеза, Гарфинкель оценивает этнометодологию как «альтернативную соци- ологию» (Garfinkel, 1988, р. 108). Воден (Boden, 1990a) выдвигает сильные, но в то же время не совсем убедительные аргументы в пользу этнометодологии и методики анализа разговоров. Конечно, Воден прав в том, что этнометодология добилась при- знания и завоевала свое место в социологии. Однако возникает встречный вопрос: можно ли сказать, что она, впрочем, как любая другая социологическая теория, «за- крепилась надолго». Этот аргумент противоречит идее о размывании границ меж- ду теориями и возникновении новых подходов в рамках происходящего их синтеза. Ведь вовсе не исключено, что этнометодология слишком молода и неустойчива, чтобы можно было полагать, будто ее границы уже размываются.
И все-таки Воден (Boden, 1990a) немалое место отводит в своем очерке рас- смотрению попыток теоретического синтеза в рамках этнометодологии, особое вни- мание уделяя вопросам интеграции, например взаимосвязям социального действия и структуры, обусловленности действия и скоротечным событиям в истории. Во- ден также рассматривает, в какой степени те или иные европейские и американ- ские теоретики учитывают в своих подходах этнометодологию и анализ разговоров. Для полноты картины надо было выяснить и обратное: в какой мере представители этого направления приобщают идеи, продуцируемые в рамках иных социологиче- ских теорий. Приверженцы этнометодологии, кажется, не противятся тому, чтобы теоретики другого плана заимствовали их подходы,'однако сами, очевидно, не очень стремятся к аналогичным ответным действиям.
Этнометодология и символический интеракционизм
Работы Воден (Boden, 1990b) содействовали определенному движению к теоре- тическому синтезу в рамках этнометодологии, поскольку в них рассматривалась ее взаимосвязь с символическим интеракционизмом. Как указывалось выше, в ана- лизе разговоров основным предметом становится обмен репликами. Согласно фор- мулировке Воден, «беседа есть вещество, двигательная сила социального взаимо- действия. Обыденный характер разговоров людей в условиях их повседневной деятельности — вот что является предметом анализа разговоров» (Boden, 1990b, p. 244). Хотя этот материал изучают и сторонники теории символического инте- ракционизма, сосредоточиваясь как на действии, так и на взаимодействии, Воден (Boden, 1990b, p. 244) уточняет линии взаимосвязи: она определяет разговор как
«речь, ставшую действием», и утверждает, что «именно в этом пункте, когда мысль посредством слова воплощается в действие, анализ разговоров пересекается с пред- метом, рассматриваемым в рамках символического интеракционизма (и наоборот)». Она также отмечает, что социальный мир следует «изучать, находясь внутри него; объединение усилий, прилагаемых сторонникам символического интеракциониз- ма к анализу разговоров, помогут ухватить моментальные, преходящие, но все-таки повторяющиеся свойства мира» (Boden, 1990b, p. 246).
Чтобы упрочить взаимосвязи двух научных направлений, Воден предлагает дать другое определение анализу разговоров. Она утверждает, что термин анализ разговоров слишком узок, поскольку исследователей интересует большее, чем про- сто обмен репликами. Воден предлагает термин «интеракционный анализ», по-
314


скольку исследователей интересует «во взаимодействии людей абсолютно все — от едва слышимого вздоха до пространственной и временной организации сцены» (Boden, 1990b, p. 248). Используя этот термин для определения важности как вер- бальных, так и невербальных явлений, Боден, несомненно, ставит анализ разго- воров на один уровень с символическим интеракционизмом.
Как было отмечено в главе 6, Мида интересовали мыслительные процессы, но он считал их видом действия и взаимодействия. Это мнение было обусловлено стремлением ученого распространить принципы бихевиоризма на изучение обла- сти разума. Боден утверждает, что «символическая интеракция, или мысль в по- нимании Мида, становится реально доступной как для анализа, так и для даль- нейшего теоретического рассмотрения благодаря детализированным действиям, отмечаемым в речевых проявлениях во взаимодействии» (Boden, 1990b, p. 253). Таким образом, изучая обмен репликами, сторонники анализа разговоров (и по- следователи символического интеракционизма) проливают свет на особенности мыслительных процессов. Подобным же образом Боден стремится связать анализ разговоров с блумеровским интересом к «объединенному действию». Она утвер- ждает, что разговор — это совместное действие не только потому, что реализуется в определенном месте, но и в том смысле, что «беседа и задачи отличаются взаим- ной очередностью» (Boden, 1990b, p. 255).
В заключение Боден указывает на линии сближения анализа разговоров с сим- волическим интеракционизмом: «Сторонники символического интеракционизма и анализа разговоров вместе продвигаются в изучении сплетающихся смыслов, коллективных символов, объединенного действия и социального порядка» (Boden, 1990b, p. 265). Кроме того, она отчетливо связывает две рассматриваемые теории с описанными в предыдущей главе вопросами теоретической интеграции: «Итак, на обширном поле, где пересекаются действия и структура, социологи смогут обна- ружить как представителей символического интеракционизма, так и привержен- цев анализа разговоров» (Boden, 1990b, p. 265, курсив мой).
Этнометодология и микро- и макропорядок
Попытка Боден увязать вопрос о сближении анализа разговоров и символического интеракционизма с аспектом социального действия и структуры отправляет нас к работе Гилберта (Hilbert, 1990), посвященной связи этнометодологии с микро-и макросоциологией. Выше было указано, что Гилберт не разделяет общепринятую идею о том, что этнометодология является микросоциологией. На его взгляд, нельзя рассматривать ее и как макросоциологию. Вернее, Гилберт утверждает, что этнометодология «превосходит» вопросы микро- и макросоциологии, поскольку исследует «социальные действия, которые выступают методами создания как мик- роструктуры, так и макроструктуры, а также любой допустимой "связки" между этими двумя сферами» (Hilbert, 1990, р. 794).
Не совсем корректно (см. главу 10) Гилберт сводит вопрос о микро- и макро- соединениях к ряду структурных вопросов. В таком случае подразумевается рас- смотрение микроструктур, макроструктур и соединений между ними. По мнению Гилберта, представители этнометодологии «равнодушны» к структурам любого уровня. Вместо того чтобы исследовать микро- или макроструктуры, они зани-
315


маются практическими действиями членов группы, «этнометодами», «умелым продуцированием» структуры в целом. То есть представителей этнометодологии интересуют «методы создания, сохранения, поддержания и воспроизводства со- циальной структуры с помощью членов группы и для них, независимо от того, ориентированы ли эти методы на крупную макроструктуру социального инсти- тута или структуру меньшего масштаба, более узкую (микроструктуру)» (Hil- bert, 1990, p. 799).
Гилберт выдвигает положение, названное им «радикальным тезисом» этноме- тодологии, помогающее преодолеть границы вопроса о соединении между микро- и макроструктурами:
Эмпирические явления, наблюдаемые сторонниками анализа разговоров, однако, ве- роятно, вовсе не известные членам группы, и...структурные явления, на которые ори- ентируются члены группы, не считая их требующими доказательств, то которые тем не менее, не являются эмпирическими и доступными для изучения социальными на- уками, оказываются... теми же самыми явлениями (Hilbert, 1990, р. 801)
Иначе говоря, представители этнометодологии считают, что не следует раз- граничивать микро- и макроструктуры, поскольку они создаются одновремен- но. Но ни сторонники этнометодологии, ни какие-либо другие теоретики социо- логии не предложили окончательного решения проблемы микро- и макрострук- тур. Попытке Гилберта помешало сведение этого вопроса к рассмотрению ас- пектов соединения микро- и макроструктур. Как станет понятным после главы 10, эта проблема включает гораздо больше сторон, а не только рассмотрение такой связи. Тем не менее, представители этнометодологии все же предлагают свой — интересный, радикальный — подход к этой проблеме, по сути, ликвидируя ее, по- скольку утверждают, что микро- и макроуровени — это одно и то же! Несомнен- но, один из способов решения вопроса о микро- и макроуровнях состоит в отказе от разделения этих уровней при рассмотрении их как частей одного и того же об- щего процесса.


Резюме
Данная глава посвящена совершенно особому виду социологии и социологиче- ской теории — этнометодологии. Она исследует повседневные действия, испол- няемые обычными членами общества для решения задач повседневного характе- ра. Как принято считать в этнометодологии, люди «исполняют» свою повседневную жизнь с помощью различных «умелых» действий. Со временем этнометодология все более расширялась. Однако основными ее разновидностями остаются иссле- дования социальных институтов и анализ разговоров.
Здесь были рассмотрены первые опыты этнометодологии, в том числе экспе- рименты с нарушением привычного порядка, а также проведенное Гарфинкелем рассмотрение «случая Агнес» и тех способов, которые «она» использовала, чтобы исполнить гендерную роль женщины (при том, что на самом деле это был «он»). Значительная часть главы посвящена рассмотрению центрального предмета этно-
316

методологии — исследованиям разговоров и социальных институтов. Дан обзор работ, где рассматривается, каким образом люди узнают, когда им надлежит сме- яться, аплодировать или выражать неодобрение. Также были рассмотрены неко- торые работы, посвященные аспектам существования социальных институтов, в том числе разрешению споров при участии посредников.

Сторонники этнометодологии критически относятся к традиционной социо- логии. Например, они считают, что социологи навязывают свое понимание соци- альной реальности, а не изучают то, что в действительности делают люди. Социологи по-разному искажают социальный мир: навязывая свои концепции, прибегая к дан- ным статистики и т. д. Социологов также обвиняют в смешении предмета и источ- ника — т. е. использовании повседневного мира в качестве источника сведений, а не самостоятельного предмета изучения.
Отмечаются также затруднения и противоречия в области этнометодологии, в том числе непризнание за ней важного направления в социологии, обвинение в забвении когнитивных процессов, неспособность адекватно рассматривать со- циальные структуры, утрата первоначальных радикальных принципов и разногла- сия между представителями этнометодологии и анализа разговоров. Глава за- вершается рассмотрением некоторых этнометодологических работ, посвященных аспектам интеграции и синтеза различных теорий. Однако остаются и те, кто по- прежнему считает этнометодологию несовместимой с другими социологически- ми теориями.

Глава 8 ^{Теория обмена, сетевая} теория и теория рационального выбора

В этой главе мы рассмотрим три родственные теории: теорию обмена, теорию рационального выбора и сетевую теорию. На развитие первой из них, особенно идеи о рациональном дей- ствии субъекта, оказала влияние теория рационального выбо- ра. Помимо этого, на нее повлияли и другие интеллектуальные течения, и в ее рамках стал развиваться целый ряд уникальных теоретических направлений. Таким образом, современные тео- рии обмена и рационального выбора не являются смежными. Одно из фундаментальных различий заключается в следую- щем: тогда как представители теории рационального выбора фокусируются на индивидуальном принятии решения, основ- ной единицей анализа для последователя теории обмена вы- ступает социальное отношение. Сейчас сторонники второй теории стали больше внимания уделять сетям социальных отношений, что способствует сближению с сетевой теорией. Последняя же имеет много общего с теорией рационального выбора, хотя и не признает идею о рациональном действии че- ловека (Mizruchi, 1994). В отличие от научных направлений, рассмотренных в двух предыдущих главах, эти теории имеют общую позитивистскую ориентацию.