Советская этнография, 1973, №2, стр. 83-95

Развитие кочевничества как науки. Пятый этап

С середины 50-х гг. XX века. Происходит рост полевых исследований и количества ученых обративших свои взгляд на проблемы номадизма. Большое внимание стало уделяться очевидных отличиям кочевых и оседлых обществ. По многих вопросам начинаются бурные дискуссии – продолжается знаменитый спор о кочевом феодализме.

В начале 50-х гг. началась дискуссия, в центре которой был поставлен вопрос о том, что является основой феодализма у кочевников: собственность на скот или на землю.
С.Е. Толыбеков и В.Ф. Шахматов выступили с критикой положений Б.Я. Владимирцова о феодальной собственности на землю у кочевников. Они развивали «саунную» трактовку отношений у номадов, восходящую к работам С.П. Толстова, согласно которой основным средством производства был cкот. Но, несмотря на сильные разногласия, обе стороны продолжали рассматривать кочевые общества в рамках феодальной формации. Логически этот этап дискуссии завершает фундаментальная книга С.Е. Толыбекова «Кочевое общество казахов в XVII — начале XX века», хотя работа вышла в 1971 г. Но критикуя теорию кочевого феодализма, С.Е. Толыбеков более убедителен в критике, чем в построении собственной схемы. Формационный характер кочевничества трактуется им весьма противоречиво:

• 
  в одном случае — как переходный период между первобытностью и классовым обществом,
  
• 
  в другом — как стадия полуфеодальных, полурабовладельческих отношений,
  
• 
  в третьем — как первая ступень феодализма.
  

Попытка критически отвергнуть теорию «кочевого феодализма» осуществляется автором в рамках той же феодальной парадигмы.
С середины 50-х, а точнее в 1956 году (после XX съезда) появилась возможность по иному взглянуть на формационную сущность кочевых обществ.
Возрождается дискуссия об азиатском способе производства, в которую активно включились историки, философы, экономисты, филологи и др. В ходе споров Л.А.Седов выступил с критикой распространения рабовладельческой и феодальной формаций на кочевничество и выдвинул гипотезу о существовании у номадов азиатского способа производства. Несколько позже Ю.И. Семенов высказал мысль о существовании у кочевников кабальной эксплуатации.
В последующие году участниками дискуссии высказывались мнения:

• 
  о недопустимости распространения на кочевников термина «феодальный» (Коранашвили),
  
• 
  о раннеклассовом характере кочевых обществ (Меликишвили),
  
• 
  о существовании у номадов общины азиатского типа, но при отсутствии развитого деспотизма (Кшибеков),
  
• 
  о специфическом пути кочевых обществ с надстройкой в форме военной демократии (Андреев),
  
• 
  о сходстве социальной структуры древних, средневековых и более поздних кочевников, при том, что основой эксплуатации являлась «скотоводческо-арендаторская» и «личностно-скотоводческая» рента (Илюшечкин) и др.
  

В 1967 г. с критикой феодальной интерпретации кочевых обществ и обоснованием специфического пути эволюции номадизма выступил Г.Е. Марков. Он определил следующие черты, характерные для кочевых обществ:

• 
  частная собственность на скот и общинная на пастбища;
  
• 
  племенная структура; имущественная дифференциация;
  
• 
  поголовное вооружение народа препятствовало монополии на средства производства и установлению крепостной зависимости;
  
• 
  наиболее типичными для кочевников были «общинно-кочевое» и «военно-кочевое» состояния и лишь «кочевые империи» приобретали на время характер государственных образований.
  

Главный вывод исследования Г.Е. Маркова, которое он защитил в качестве докторской диссертации, это то, что «для кочевников свойственен самостоятельный способ производства».
Ответом на концепцию Г.Е. Маркова явился цикл статей сторонников феодализма у кочевников. И.Я. Златкин в рамках «классическо-ортодоксальной» теории кочевого феодализма попытался показать, что главкой особенностью феодализма у кочевников была раздача скота на выпас крестьянским семьям, прикрепленным к земле. Л.П. Лашуку развитие номадов рисовалось через три последовательные стадии:

•