Традиция — текст — фольклор

Поспелова и Б. Т. Семеновой [Гаазе-Рапопорт 1983; Гаазе-Рапопорт и 
др. 1992] способна порождать тексты, гораздо лучше имитирующие реаль-
ные волшебные сказки, причем не только последовательность действий, 
но и язык, что достигается применением готовых сказочных формул, на-
пример в некотором царстве, в некотором государстве и т. п. Тем не 
менее недооценка парадигматического аспекта строения волшебной сказ-
ки приводит к появлению текстов, в которых сказочные законы нарушают-
ся. Приведем несколько примеров: прохождение предварительного испы-
тания (просьба животных о пощаде и ответная пощада, повторенные три-
жды) не влечет за собой никаких последствий, кроме слов «я тебе приго-
жусь», зато задачи, требующие волшебных умений или помощников (посе-
яв зерно, на следующее утро испечь хлеб из нового урожая и т. п.), герой 
выполняет самостоятельно. В другой сказке герой получает волшебного 
коня дважды, в первый раз после ночного дежурства на могиле отца, т. е. 
как результат прохождения предварительного испытания, а во второй раз 
— от Бабы-яги, причем конь Бабы-яги не отличается какими-либо волшеб-
ными свойствами. В этой же сказке герой спасает царскую дочь, похищен-
ную змеем, однако само похищение в тексте отсутствует, а отправка героя 
мотивируется тем, что он «надумал жениться». 
218 

---

Говоря об указанной системе, следует отметить, что авторы не ставят 
перед собой задачу изучения строения реальных сказок, но стремятся 
лишь получить тексты, близкие к фольклорным. По-видимому, именно по 
этой причине формальный аппарат, используемый для порождения на-
чальной ситуации, отличается гораздо большей сложностью, чем аппарат 
для порождения непосредственно тела сказки; кроме того, как следует из 
описания методики, разработчики стараются как можно шире использо-
вать возможности современного компьютера и баз данных, т. е. вместо по-
строения структурных схем перечисляют варианты, допустимые после ка-
ждого данного шага порождения.