Учебно-методический комплекс по дисциплине " Современный русский язык" (Синтаксис) Рассмотрено и утверждено на заседании кафедры от 2011 г

К истории вопроса.

Термин « обособленные члены предложения» был введен в научный обиход А.М.Пешковским в его работе «Русский синтаксис в

научном освещении, вышедший первым изданием в 1941 г. До него синтаксическое явление, названное им «обособлением», рассматривалось как « сокращение придаточных предложений».
Так, А.Х.Востоков в своей «Русской грамматике» (1831), исходя из деления придаточных предложений на «полные» и «сокращенные»,
указывал, что предложение «который приходил» может быть заменено причастием «приходивший», а вместо предложения, «когда смотрю на небо, удивляюсь» можно образовать с тем же значением предложение «смотря на небо, удивляюсь». Аналогичные взгляды выражали лингвисты М.И.Греч. И. И .Давыдов, Ф. И. Буслаев.
Такой взгляд на природу рассматриваемого явления объясняется тем, что при господстве логическою направления в грамматике исследователи принимали во внимание смысловую близость двух синтаксических конструкций, не учитывая языковой специфики каждой из них.
По- иному подошел к данной проблеме А.А.Потебня. В своей работе «Из записок по русской грамматике», указывая, что нет основания «говорить о так называемых сокращенных придаточных предложениях, он делает вывод: «Одно из двух: или известный отрывок речи есть предложение, и тогда он заключает в себе личный глагол, хотя бы и опущенный, или он не есть предложение, а только часть его». Стало быть, поскольку в причастных и деепричастных оборотах нет личного глагола, они не могут, они не могут считаться
предложениями.
Указание на неправомерность и антиисторичность термина «сокращенные придаточные предложения» применительно к оборотам с причастием и деепричастием находим и у Д.Н.Овсяиико- Куликовского, ученика Потебни.
После развернутой критики А.А.Потебни никто в научной лингвистике не пытался восстановить старое ученике о «сокращении» придаточных предложений. Но Потебня не раскрыл с достаточной полнотой специфику новой синтаксической категории, установленной им. а ограничился лишь беглыми замечаниями по этому вопросу.
Полностью разрабатывает эту теорию А.М.Пешковский, который при трактовке данной проблемы исходил из важной роли интонации и ритма в устной речи, которые по его словам, являются «важными показателями некоторых синтаксических оттенков». Па интонационных признаках основано сто определение обособленных второстепенных членов предложения: «Обособленным второстепенным членом называется второстепенный член, уподобившийся ( один или вместе с другими, зависящими от него членами) в отношении мелодии и ритма и параллельно- в отношении связей своих с окружающими членами отдельному придаточному предложению». Положительной стороной этого определения является указание на интонацию как существенный признак обособления. но, отмечая интонационное выделение второстепенного члена. Пешковский оставляет без внимания смысловое его выделение, которое, строго говоря, лежит в основе первого и находит свое синтаксическое выражение в полипредикативности обособленных членов, что отмечал еще Потебня говоря об «обособленности приложения в тоне» между определением и «приложением».
Интонация и ритм являются одним из средств обособления в устной речи, но не являются условием обособления.
Необходимо учитывать все данные: семантику, синтаксические функции.
В истории разработки теории обособления нельзя не отметить роли учения Л.В.Щербы о синтагмах. Синтагматическое членение речи позволяет в зависимости от смысла интонационно выделять отдельные речевые отрезки.
Авторы раздела «Обособленные второстепенные члены предложения» в академической грамматике Э.И.Корошева и Н.Н.Прокопович при трактовке понятия обособления исходят из членения речи на интонационно- смысловые отрезки. Подобные отрезки «часто образуются путем выделения того или другого второстепенного члена предложения. Такое выделение второстепенных членов в составе предложения называется обособлением, а выделенные второстепенные обособленными второстепенными членами. (Грамматика русского языка, т.П, ч1, 1954, стр.642).