Вслед за нашумевшей концепцией эмоционального интеллекта Дэниел

Чувствовать, что тебя чувствуют
Когда японский психиатр Такэо Дои впервые приехал в Америку, он
довольно быстро попал в неловкое положение. Дои пришел в дом к
человеку, с которым познакомился лишь недавно, и хозяин спросил его, не
голоден ли он. “У нас есть мороженое, если угодно”, – добавил он.
Дои на самом деле очень хотел есть. Однако прямой вопрос из уст
чужого человека, голоден ли он, был ему неприятен. В Японии его о таком
никогда не спросили бы: их культурные нормы не позволяют признаваться
в подобных вещах. Поэтому Дои от мороженого отказался.
В то же время он в глубине души лелеял надежду, что хозяин будет
настаивать. Но тот разочаровал его, сказав: “А, понятно…”, и больше к
этой теме не возвращался. В Японии, отмечает Дои, хозяин дома просто
почувствовал бы, что гость таки голоден, и без вопросов поставил бы что-
нибудь на стол.
Эта способность улавливать нужды и чувства другого человека и
реагировать, не дожидаясь просьб, показывает, насколько высоко в
японской культуре (и вообще в культурах Восточной Азии) ценятся
отношения “Я – Ты”. Японское слово “амаэ” описывает эту
восприимчивость, эмпатию, которую принимают как данность и действуют
в соответствии с ней, не акцентируя на этом внимание.
Находясь в зоне действия амаэ, мы чувствуем, что нас чувствуют.
Истоки этой высшей формы сонастроенности Дои видит в ласковых
отношениях, связывающих мать и младенца: в таких отношениях мать
интуитивно ощущает детские потребности. Амаэ пропитаны все формы
близких отношений между японцами, благодаря чему создается
доверительная атмосфера и рождается чувство общности
[296]
.
В английском языке нет аналогов этого слова, хотя оно определенно
пригодилось бы для описания таких глубоких и гармоничных отношений.
Принцип амаэ отлично согласуется с тем эмпирическим фактом, что нам
легче настраиваться на близких людей: родственников, членов семьи,
возлюбленных, старых друзей. Чем ближе отношения, тем больше амаэ.
Амаэ, похоже, по умолчанию предполагает взаимное праймирование
мыслей и чувств у людей, настроенных на одну волну. Неписаная

---

установка выглядит примерно так: “Я чувствую это – значит, и ты это
чувствуешь, и мне не нужно говорить о своих желаниях, ощущениях или
потребностях. Ты должен быть настроен на меня достаточно точно, чтобы
самому уловить их и учесть в своем поведении, не прибегая к словам”.
Эта концепция несет не только эмоциональный, но и когнитивный
смысл. Чем крепче наши отношения, тем более мы открыты и внимательны
к партнеру. Чем длиннее наша совместная история, тем скорее мы уловим
его чувства и тем более сходной будет наша реакция на все, что может
случиться.
В современных философских кругах считается, что Бубер устарел; его
место на поприще описания человеческих отношений занял французский
философ Эммануэль Левинас
[297]
. По мнению Левинаса, “Я – Оно” – самая
поверхностная форма отношений: один человек скорее думает о другом,
чем настраивается на него. “Я – Ты” – это, наоборот, погружение в
глубины. Левинас замечает, что “Оно” – это “Ты” в третьем лице, уже
этакая отвлеченная идея, и подобные отношения максимально далеки от
тесной связи.
Философы рассматривают наши глубинные представления о мире,
руководящие нашими мыслями и поступками, как невидимые швартовы в
создаваемой
нами
социальной
реальности.
Мы
можем
скрыто
обмениваться этой информацией в рамках одной культуры, или отдельно
взятой семьи, или когда просто встречаются два мозга. По мнению
Левинаса, такие обобществленные представления “рождаются в общении
двух человек”, то есть истоки нашего личного, субъективного
мироощущения лежат во взаимодействии с другими.
Как давным-давно сформулировал Фрейд, когда люди находят какие-то
точки соприкосновения, рождается взаимная симпатия. Это знает по
собственному опыту каждый, кому хоть раз удалось договориться о
свидании, продать что-то по телефону или просто поболтать с попутчиком
во время долгого перелета. Но если в таких поверхностных отношениях
возникает мощная обратная связь, считал Фрейд, они могут перерасти в
нечто большее, вплоть до взаимного отождествления, когда у двоих
возникает ощущение, будто они практически один и тот же человек.
На нейронном уровне процесс узнавания друг друга выражается в
совмещении наших эмоциональных шаблонов и мыслительных карт. И чем
больше совпадают эти карты, тем сильнее ощущение тождественности
между нами и тем шире создаваемая нами общая реальность. Чем сильнее
мы отождествляемся друг с другом, тем больше совпадает у нас образ
мыслей, и наши представления о самых близких нам людях почти

---

совпадают с представлениями о самих себе. Например, супругам проще
сказать, что между ними общего, чем перечислить различия – но это
касается только счастливых браков. В несчастливых различия выходят на
первый план.
Еще одно, несколько нелепое, проявление сближения ментальных карт
заключается в распространении на другого человека такой когнитивной
ошибки, как эгоистичная предвзятость: мы склонны переносить
собственные искажения самовосприятия на тех, кто нам дорог. Например,
для нас вполне типична чрезмерно оптимистичная иллюзия неуязвимости:
нам кажется, будто что-то плохое скорее случится с кем-то другим, чем с
нами – или с нашими близкими
[298]
. Обычно мы считаем, что вероятность
заболеть раком или попасть в автомобильную аварию у нас и наших
близких значительно ниже, чем у чужих людей.
Мы накапливаем опыт единения с другими людьми каждый раз, когда
пытаемся посмотреть на явление или событие чужими глазами, и чем чаще
мы принимаем точку зрения другого человека, тем сильнее ощущаем
общность – чувствуем, будто наши идентичности сильно сближаются или
даже сливаются
[299]
. Особенно мощный резонанс наблюдается в момент,
когда эмпатия становится взаимной. Двое, постоянно ощущающие
обратную связь, мыслят практически одинаково, даже с легкостью
договаривают друг за другом фразы – этот признак активных, живых
отношений
в
психологии
брака
называется
высокоинтенсивной
валидацией
[300][301]
.
“Я – Ты” – объединяющие отношения, при которых на какое-то время
мы в своем восприятии вычленяем того, особенного человека из массива
прочих и признаём его со всеми отличительными чертами. Такие глубокие
контакты оставляют самые яркие воспоминания в любых близких
отношениях. Бубер подразумевал как раз такие контакты с полноценной
обратной связью, когда писал: “Вся настоящая жизнь есть встреча”
[302]
.
Но если вы не святые, было бы слишком жестоко требовать от себя
относиться к каждому встречному как к “Ты”. Бубер понимал, что в
повседневной жизни нас постоянно качает между двумя состояниями: наше
“я” в определенном смысле двойственно, оно подразделяется на “две
аккуратно очерченные сферы” – “Оно” и “Ты”. Сфера “Ты” отвечает за
моменты единения. Рутинные же вопросы мы решаем в режиме “Оно”,
ограничиваясь чисто утилитарными контактами, направленными на
достижение нужной цели.

---