Xorazm ma’mun akademiyasi axborotnomasi – /2019 Ўзбекистон республикаси фанлар академияси минтақавий бўлими

XORAZM MA’MUN AKADEMIYASI AXBOROTNOMASI –6(2)/2020
97
которое ближе всего находилось бы к своему первообразу. Историософия Ивана Пересветова 
была в значительной мере ориентирована на будущее. Говоря о падении мировых царств, автор 
подразумевал не столько догматическое отступничество, сколько нарушение Божественного 
закона, вечных нравственных заповедей [2]. Ересь даже писателя 1540-ых гг. заключена в 
преступном нежелании жить по правде. Иван Пересветов, будучи человеком образованным, 
хорошо знающим и стилистику русского делопроизводства и старославянскую письменную 
культуру, объединяет обе стихии – сакрализованную, рафинированную и книжную с живой 
речью, отражающей особенности московского койне. 
Лексические хиастические построения у Ивана Пересветова, при которых элементы 
высказывания просто воспроизводятся в зеркальном порядке, довольно распространены. Но 
существует и синтаксические хиастические сочетания. Они, будучи гибридными фигурами, 
также очень выразительны: Такоже царь турецкий Магмет-салтан возрастил сердце войску 
своему, и все же воинники его похвалили речь царъскую и рекли: «Тако ли волю божию делаем, 
что бог любит воинство, и кого нас убиют на побоищи, ино им пишется, те грехи омываем 
своею кровию; ино душа наши господь приимает в свою руку святую, и таковыми чистыми 
воинники небесныя высоты наполняются» [4, 156]. Здесь хиастически повторяются, хотя и не 
зеркально, высказывания царя и его воинов. Хиазм подчеркивает нерасторжимость и симметрию 
отношений царя и войска. Синтаксический хиазм чередуется с рондо или кольцом. А царь тако 
рече войску своему малому и великому: «Братие, все есмя дети Адамовы; хто у меня верно 
служит, а против недруга крепко стоит, той у меня лутчии будет». И то царь рек войску свому 
на возвращения сердца, ажебы койждо и перед себя чти себе добывал и имяни славного [4, 230]. 
Амплифицированность речи Ивана Пересветова в ряде случаев осложняется градацией. Он 
использует трехкомпонентную фигуру, построенную путем усиления признака: …земли не 
явился, измены не учинил, в грех не впал…, …для того их блиско себя держит, чтобы его недруг 
в его земли не явился и измены бы не учинил, и в грех бы не впал безумный царя потребит... [4, 
191]. Ивану Пересветову свойственно активное владение конвергентными фигурами 
выдвижения, когда в отдельных местах текста концентрируются разные выразительные средства 
– и лексические, и синтаксические. Иван Пересветов блестяще владеет синтаксической стороной 
выразительной речи. Здесь у него фиксируется богатое разнообразие приемов. 
Русская публицистика 1540-80-ых гг. за небольшой, с исторической точки зрения, период 
прошла долгий путь, стремительно эволюционировала. Развитие авторского начала в это время 
тесно связано с формированием определенных идеологических доктрин, отмеченных 
индивидуальным своеобразием [2]. Сказанное относится и к самой историософской концепции 
мира и человека, и к литературной специфике изучаемых памятников. Именно поэтому у Ивана 
Пересветова остается надежда на победу добра. Трагическое пока только – исторический фон, на 
котором разворачивается драма современной Ивану Пересветову действительности. Самой 
активной фигурой оказывается здесь герой-проповедник. Он еще не действует сам, но побуждает 
к этому других. Публицисту очень важно установить дистанцию между собой и героями, уйти от 
прямого ответа, препоручив важнейшее своим персонажам. На больные вопросы жизни он, 
конечно, отвечает достаточно определенно и даже резко, но все-таки склонен хранить молчание 
там, где это необходимо.