Поиск идеала присутствует у всех русских писателей

Размещено на http://www.allbest.ru/

Оглавление

Оглавление 1
Введение 2
Глава 1. Особенности характерологии в романе «Война и мир» 20
1.1 Принципы создания героев романа 20
1.2 Идея нравственного единения в романе 36
Глава 2. Особенности женских образов в романе 47
2.1 Прототипы женских образов в романе 47
2.2. Любимые героини Л.Н. Толстого 55
2.3 Статичные женские персонажи в романе 68
Заключение 83
Список использованной литературы 85
Приложение 90

Введение 2
Глава 1. Особенности характерологии в романе «Война и мир» 20
1.1 Принципы создания героев романа 20
1.2 Идея нравственного единения в романе 36
Глава 2. Особенности женских образов в романе 48
2.1 Прототипы женских образов в романе 48
2.2 Любимые героини Л.Н. Толстого 56
2.3 Статичные женские персонажи в романе 69
Заключение 84
Список использованной литературы 86
Приложение 91

Введение

Поиск идеала присутствует у всех русских писателей. В связи с этим в XIX веке особенно значимым становится отношение к женщине, не только как к продолжательнице рода, но и как к существу, способному мыслить и чувствовать гораздо тоньше и глубже, чем герои-мужчины. С женщиной связывается, как правило, идея спасения, возрождения, сфера чувств.

Ни один роман не может обойтись без героини. В мировой литературе мы находим колоссальное количество женских образов, самых разнообразных характеров, со всевозможными оттенками. Наивных детей, так очаровательных в своем незнании жизни, которую они украшают, как прелестные цветы. Практичных женщин, понимающих цену благам мира и знающих, какими средствами достигнуть их в единственно доступной для них форме – выгодной партии. Кротких, нежных созданий, назначение которых любовь, – готовых игрушек для первого встречного, кто скажет им слово любви. Коварных кокеток, в свою очередь безжалостно играющих чужим счастьем. Безответных страдалиц, безропотно угасающих под гнетом, и сильных, богато одаренных натур, все богатство и сила которых тратится бесплодно; и, несмотря на это разнообразие типов и несчетное количество томов, в которых нам изображали русскую женщину, нас невольно поражает однообразие и бедность содержания.
Роль русской женщины очень скромна и ограничена. Она является во всем блеске и обаянии молодости и красоты, приковывает внимание читателя своею любовью к герою и тою, которую внушает ему, и за исключением описаний ее чувств, нежных сцен, объяснений, свиданий она постоянно стушевывается за ним; оканчивается ли любовь счастливым браком или обрывается внезапной катастрофой, роль женщины окончена, и автору не остается ничего другого, как свести ее со сцены. Она является еще сестрой, матерью, дочерью, но тогда уже не героиней, а второстепенной личностью, потому что в таком случае интерес, возбуждаемый ею, несравненно слабее, в описании ее тихой привязанности нет места для тех поэтических картин и горячих красок, которые могут увлечь читателя.
Не раз писатели, сознавая эту бедность и ограниченность, пытались создать идеал русской женщины, но так как смертные лишены возможности создавать из ничего, то все эти попытки оказывались безуспешными. Можно вспомнить пушкинскую Татьяну из «Евгения Онегина», Ольгу из романа И.А. Гончарова «Обломов» и Елену из романа И.С. Тургенева «Накануне». Они, несомненно, живые личности, но дальше сознания неудовлетворенности жизни и тоски по чему-то лучшему, по безыменному, они не идут: при первом слове мужа, что так должно быть, Ольга покоряется, а Елена уходит за любимым человеком, что русские женщины всегда умели делать.
Л.Н. Толстой также оказался в эпицентре этих поисков идеала и дал своё представление о роли женщины в культуре. В своих произведениях он создал потрясающие по героике и силе женские образы. Толстой не пытается создавать идеалы; он берет жизнь, как она есть, и в романе «Война и мир» выводит несколько типов характеров русской женщины начала XIX столетия, замечательных по глубине и верности психологического анализа и жизненной правде, которою они дышат. Мы видим, что это – живые женщины, что именно так они должны были чувствовать, мыслить, поступать, и всякое другое изображение их было бы ложно; мы не можем не ощущать свою духовную близость с ними.
1. История создания романа «Война и мир»
"Текучесть человека", способность его к крутым и решительным переменам находится постоянно в центре внимания Толстого. Ведь важнейший мотив биографии и творчества писателя – движение к нравственной высоте, самоусовершенствование. Толстой видел в этом основной путь преобразования мира. Он скептически относился к революционерам и материалистам, а потому вскоре ушел из редакции "Современника". Ему казалось, что революционная перестройка внешних, социальных условий человеческого существования – дело трудное и вряд ли перспективное. Нравственное же самоусовершенствование – дело ясное и простое, дело свободного выбора каждого человека. Прежде чем сеять добро вокруг, надо самому стать добрым: с нравственного самоусовершенствования и нужно начинать преобразование жизни.
Отсюда понятен пристальный интерес Толстого к "диалектике души" и "диалектике характера" человека. Ведущим мотивом его творчества станет испытание героя на изменчивость. Способность человека обновляться, подвижность и гибкость его духовного мира, его психики являются для Толстого показателем нравственной чуткости, одаренности и жизнеспособности. Окажись невозможными в человеке эти перемены – рухнул бы взгляд Толстого на мир, уничтожились бы его надежды.
Толстой верит в созидательную, преобразующую мир силу художественного слова. Он пишет с убеждением, что его искусство просветляет человеческие души, учит "полюблять жизнь". Подобно Чернышевскому, он считает литературу "учебником жизни". Он приравнивает писание романов к конкретному практическому делу, которому часто отдает предпочтение в сравнении с литературным трудом¹.
В начале 60-х годов Толстой с головой ушел в общественную работу. Приветствуя реформу 1861 года, он становится "мировым посредником" и отстаивает интересы крестьян в ходе составления "уставных грамот" – "полюбовных" соглашений между крестьянами и помещиками о размежевании их земель. Толстой увлекается педагогической деятельностью, дважды ездит за границу изучать постановку народного образования в Западной Европе. Он заводит народные школы в Ясной Поляне и ее окрестностях, издает специальный педагогический журнал. "Я чувствую себя довольным и счастливым, как никогда, – пишет Толстой, – и только оттого, что работаю с утра до вечера, и работа та самая, которую я люблю"².
Однако последовательная защита крестьянских интересов вызывает крайнее неудовольствие тульского дворянства. Толстому грозят расправой, жалуются на него властям, требуют устранения от посреднических дел. Толстой упорствует, горячо и умело отстаивает правду, не жалея сил и не щадя самолюбия своих противников. Тогда его недруги строчат тайный донос на яснополянских студентов-учителей, привлеченных писателем к работе в школе. В доносе говорится о революционных настроениях молодых людей и даже высказывается мысль о существовании в Ясной Поляне подпольной типографии. Воспользовавшись временным отсутствием Толстого, полиция совершает "набег" на его семейное гнездо. В поисках типографского станка и шрифта она переворачивает вверх дном весь яснополянский дом и его окрестности. Возмущенный Толстой обращается с письмом к Александру II. Обыск нанес глубокое оскорбление его личной чести и разом перечеркнул многолетние труды по организации народных школ³. "Школы не будет, народ посмеивается, дворяне торжествуют, а мы волей-неволей, при каждом колокольчике, думаем, что едут вести куда-нибудь. У меня в комнате заряжены пистолеты, и я жду минуты, когда все это разрешится чем-нибудь", – сообщает Толстой своей родственнице в Петербург⁴.
Александр II не удостоил графа личным ответом, но через тульского губернатора просил передать ему, что "Его Величеству благоугодно, чтобы помянутая мера не имела собственно для графа Толстого никаких последствий"⁵.
Однако "помянутая мера" поставила под сомнение дорогие для Толстого убеждения о единении дворянства с народом в ходе практического осуществления реформ 1861 года. Он мечтал о национальном мире, о гармонии народных интересов с интересами господ. Казалось, идеал этот так близок, так понятен, а пути его достижения так очевидны и просты для исполнения. И вдруг вместо ожидаемого мира и согласия в жизнь Толстого вторгается грубый и жестокий разлад.
Возможно ли вообще такое примирение, не утопичны ли его надежды?
Толстой вспоминал осажденный Севастополь в декабре 1854 г. и убеждал себя еще раз, что возможно: ведь тогда севастопольский гарнизон действительно представлял сплоченный в одно целое мир офицеров, матросов и солдат. А декабристы, отдавшие жизни свои за народные интересы, а Отечественная война 1812 года.
Так возникал замысел большого романа о декабристе, возвращающемся из ссылки в 1856 году белым как лунь стариком и "примеряющим свой строгий и несколько идеальный взгляд к новой России"⁶.
Толстой садится за письменный стол и начинает писательскую работу. Ее успеху благоприятствуют счастливые семейные обстоятельства. После только что пережитого потрясения судьба посылает Толстому глубокую и сильную любовь. В 1862 году он женится на дочери известного московского врача Софье Андреевне Берс.
«Я теперь писатель всеми силами своей души, и пишу и обдумываю, как я еще никогда не писал и не обдумывал»⁷. Замысел романа о декабристе растет, движется и видоизменяется: «Невольно от настоящего я перешел к 1825 году, эпохе заблуждений и несчастий моего героя, и оставил начатое. Но и в 1825 году герой мой был уже возмужалым, семейным человеком. Чтобы понять его, мне нужно было перенестись к его молодости, и молодость его совпадала с славной для России эпохой 1812 года. Я другой раз бросил начатое и стал писать со времени 1812 года, которого еще запах и звук слышны и милы нам... Между теми полуисторическими, полуобщественными, полувымышленными великими характерными лицами великой эпохи личность моего героя отступила на задний план, а на первый план стали, с равным интересом для меня, и молодые, и старые люди, и мужчины и женщины того времени. В третий раз я вернулся назад по чувству, которое, может быть, покажется странным... Мне совестно было писать о нашем торжестве в борьбе с бонапартовской Францией, не описав наших неудач и нашего срама... Ежели причина нашего торжества была не случайна, но лежала в сущности характера русского народа и войска, то характер этот должен был выразиться еще ярче в эпоху неудач и поражений.
Итак, от 1856 года возвратившись к 1805 году, я с этого времени намерен провести уже не одного, а многих моих героинь и героев через исторические события 1805, 1807, 1825 и 1856 годов»⁸. Почему, углубляясь все более и более в толщу времен, Толстой остановился, наконец, на 1805 годе? Год русских неудач, год поражения наших войск в борьбе с наполеоновской Францией под Аустерлицем перекликался в сознании Толстого с "нашим срамом" и поражением в Крымской войне, со сдачей Севастополя в августе 1855 года. Погружаясь в прошлое, замысел "Войны и мира" приближался к современности.
Обдумывая причины неудач крестьянской реформы, Толстой искал более верные дороги, ведущие к единству дворян с народом. Писателя интересовал не только результат общенационального "мира" в Отечественной войне, но и сложный, драматический путь к нему от неудач 1805-го к торжеству и русской славе 1812 года. Историей Толстой высвечивал современность; обращаясь к прошлому, его художественная мысль прогнозировала будущее; в истории открывались ценности общенациональные и общечеловеческие, значение которых современно во все эпохи и все времена. По мере работы над "Войной и миром" временные рамки произведения несколько сжались. Действие остановилось на 1824 годе, на первых тайных обществах декабристов⁹.
Работа над "Войной и миром" продолжалась шесть лет (1863 – 1869). Толстой не преувеличивал, когда писал: "Везде, где в моем романе говорят и действуют исторические лица, я не выдумывал, а пользовался материалами, из которых у меня во время моей работы образовалась целая библиотека книг, заглавия которых я не нахожу надобности выписывать здесь, но на которые всегда могу сослаться"¹⁰. Это были исторические труды русских и французских ученых, воспоминания современников, участников Отечественной войны, биографии исторических лиц, документы той эпохи, исторические романы предшественников.
Много помогли Толстому семейные воспоминания и легенды об участии в войне 1812 года графов Толстых, князей Волконских и Горчаковых. Писатель беседовал с ветеранами, встречался с вернувшимися в 1856 году из Сибири декабристами, ездил на Бородинское поле.
Возникновение заглавия романа-эпопеи «Война и мир» имеет свою историю. По этому вопросу накопилась уже определенная литература. Остановимся на этом подробнее.
Первые части будущего романа-эпопеи «Война и мир» были опубликованы Толстым в 1865 – 1866 гг. в журнале «Русский вестник» под заглавием «Тысяча восемьсот пятый год». В дальнейшем Толстой отказался от мысли публиковать свое разрастающееся произведение по частям в журнале, решил завершить его и издать отдельной книгой¹¹. В мае 1866 г. он писал А.А. Фету: «Роман свой я надеюсь кончить к 1867 году и напечатать отдельно... под заглавием: «Все хорошо, что хорошо кончается».
Скажите, пожалуйста, свое мнение о заглавии...»¹².
В 23-м пункте примечания к этому письму в Полном собрании сочинений говорится, что «это единственное известное упоминание заглавия «Все хорошо, что хорошо кончается»¹³.
Уже в марте 1867 г. в письме к М.Н. Лаврову, профессору химии, служившему в типографии Каткова, Толстой заявляет, что «согласен отдать в типографию Г. г. Каткова и К° для напечатания» свою книгу «под заглавием «Война и мир»¹⁴.
К этому письму имеется примечание комментатора: «Слова «Война и мир» вставлены рукой Толстого над зачеркнутым «Тысяча восемьсот пятый год»; «... своему новому произведению Толстой впервые дал заглавие «Война и мир»¹⁵.
О возникновении нового и окончательного заглавия романа-эпопеи Толстого в научной литературе имеется ряд соображений. Они принадлежат авторитетным исследователям творчества Толстого.
Надо сказать, что на изображение женских образов в романе повлияли личные факты биографии Л.Н. Толстого и многие моменты из семейных воспоминаний вошли в роман-эпопею.
Так, например, легендой был окружен в семейных воспоминаниях образ прадеда Толстого по матери Сергея Федоровича Волконского. Генерал-майором он участвовал в Семилетней войне. Тоскующей жене его однажды приснилось, что некий голос повелевает ей послать мужу нательную икону. Через фельдмаршала Апраксина икона была немедленно доставлена. И вот в сражении неприятельская пуля попадает Сергею Федоровичу в грудь, но икона спасает ему жизнь. С тех пор икона как священная реликвия хранилась у деда Л. Толстого, Николая Сергеевича. Писатель воспользуется семейным преданием в "Войне и мире", где княжна Марья упрашивает Андрея, уходящего на войну, надеть образок: "Что хочешь думай, – говорит она, – но для меня это сделай. Сделай, пожалуйста! Его еще отец моего отца, наш дедушка, носил во всех войнах..."¹⁶
Очень большое влияние на создание женских образов в романе оказала мать писателя Мария Николаевна, которая скончалась во время родов.
Левушке не было тогда еще и двух лет, о матери остались у него смутные воспоминания, но духовный ее облик по рассказам близких людей Толстой бережно хранил всю жизнь. "Она представлялась мне таким высоким, чистым, духовным существом, что часто... я молился ее душе, прося ее помочь мне, и эта молитва всегда помогала много"¹⁷. Слуги вспоминали, что, столкнувшись с несправедливостью, Мария Николаевна, бывало, "вся покраснеет, даже заплачет, но никогда не скажет грубого слова"¹⁸.
Мать заменила детям необыкновенная женщина, тетушка Татьяна Александровна Ергольская, которая, по словам Л. Толстого, по-прежнему любила отца, "но не пошла за него потому, что не хотела портить своих чистых, поэтических отношений с ним и с нами"¹⁹. Татьяна Александровна имела самое большое влияние на жизнь Л. Толстого: "Влияние это было, во-первых, в том, что еще в детстве она научила меня духовному наслаждению любви. Она не словами учила меня этому, а всем своим существом заражала меня любовью. Я видел, чувствовал, как хорошо ей было любить, и понял счастье любви"²⁰.
До пяти лет Левушка воспитывался с девочками – сестрой Машей и приемной дочерью Толстых Дунечкой. У детей была любимая игра в "милашку". "Милашкой", исполнявшим роль ребенка, почти всегда был впечатлительный и чувствительный Лева-рева. Девочки его ласкали, лечили, укладывали спать, а он безропотно подчинялся. Когда мальчику исполнилось пять лет, его перевели в детскую, к братьям.
Детство Толстого овеяно воспоминаниями об Отечественной войне 1812 года, об изгнании Наполеона, о восстании декабристов. Троюродным братом матери был Сергей Григорьевич Волконский. Он участвовал в кампании 12-го года, затем вступил в Южное общество. После 14 декабря его сослали в Восточную Сибирь, где он и оставался 30 лет сперва на каторжных работах, потом на поселении. Подвигу С.Г. Волконского и его жены Некрасов посвятил впоследствии поэмы "Дедушка" и "Княгиня Волконская".
В детстве Толстого окружала теплая, семейная атмосфера. Здесь дорожили родственными чувствами и охотно давали приют близким людям. В семье Толстых жила, например, сестра отца Александра Ильинична, пережившая в молодости тяжелую драму: ее муж сошел с ума. Это была, по воспоминаниям Толстого, "истинно религиозная женщина". "Любимые ее занятия" – "чтение жития святых, беседа со странниками, юродивыми, монахами и монашенками, из которых некоторые всегда жили в нашем доме, а некоторые только посещали тетушку"²¹.
Александра Ильинична "жила истинно христианской жизнью, стараясь не только избегать всякой роскоши и услуг, но, стараясь, сколько возможно, служить другим. Денег у нее никогда не было, потому что она раздавала просящим все, что у нее было"²². Её черты найдут свое отражение в образе Марьи Болконской.
В январе 1837 года семейство Толстых отправилось в Москву: пришла пора готовить старшего сына Николеньку к поступлению в университет. В сознании Толстого эти перемены совпали с трагическим событием: 21 июня 1837 года скоропостижно скончался в Туле уехавший туда по личным делам отец. Его похоронили в Ясной Поляне сестра Александра Ильинична и старший брат Николай. Девятилетний Левушка впервые испытал чувство ужаса перед загадкою жизни и смерти. Отец умер не дома, и мальчик долго не мог поверить, что его нет.
Бабушка не могла смириться со случившимся. По вечерам она отворяла дверь в соседнюю комнату и уверяла всех, что видит его. Но, убедившись в иллюзорности своих галлюцинаций, впадала в истерику, мучила и себя и окружающих, особенно детей, и, спустя девять месяцев, не выдержала обрушившегося на нее несчастья и умерла.
Летом 1841 года скоропостижно скончалась во время паломничества в Оптину пустынь Александра Ильинична. Старший Николенька обратился за помощью к последней родной тетке, сестре отца Пелагее Ильиничне Юшковой, которая жила в Казани. Та незамедлительно приехала, собрала в Ясной Поляне необходимое имущество и, прихватив детей, увезла их в Казань. В Казанский университет из Московского перевелся на второй курс математического отделения философского факультета и Николенька – второй после тетки опекун осиротевшей семьи. Тяжело переживала разлуку с детьми Т.А. Ергольская, оставшись хранительницей внезапно опустевшего яснополянского гнезда. Скучал о ней и Левушка: единственным утешением были летние месяцы, когда Пелагея Ильинична привозила в деревню на каникулы с каждым годом взрослевших детей.
Можно было бы назвать ещё многие особенности биографии Л.Н. Толстого, которые нашли своё отражение в романе, но это не входит в задачи нашего исследования.
2. История вопроса
«Войну и мир» Л. Толстого не назовешь произведением малоизученным. Пособия 60 – 70-х годов по «Войне и миру» были адресованы в основном школьным учителям. Но эти пособия отвечали требованиям, вызванным временем их написания: книга С.И. Леушевой «Роман Л.Н. Толстого «Война и мир» построена по принципу рассмотрения отдельных образов; книга Н.Н. Наумовой «Л.Н. Толстой в школе» – по образно-проблемному и биографическому принципам; книга Б.И. Кандиева «Роман-эпопея Л.Н. Толстого «Война и мир». Комментарий» в основной своей части – последовательное комментирование романа по главам; книга И.А. Потапова «Роман Л.Н. Толстого «Война и мир»» принципиально не отличается как по основам методологии, так во многом и по существу сказанного от значительно более раннего пособия С.И. Леушевой. Каждое из пособий решает свою задачу, но сейчас может служить больше для ответа на частные вопросы, чем для раскрытия художественного единства толстовского произведения.
Особо надо сказать о работе С.Г. Бочарова «Роман Л. Толстого «Война и мир». Но давая глубокое и оригинальное истолкование «Войны и мира», книга С.Г. Бочарова не ориентирована на задачи преподавания; к тому же вследствие ее небольшого объема в работе исследуется далеко не все, что характеризует толстовский роман как художественное целое.
Большое внимание со стороны исследователей уделяется проблеме названия романа. Еще в 1924 г. в журнале «Печать и революция» Ник. Апостолов высказал предположение, что название «Война и мир» могло быть навеяно обширной исторической и художественной литературой, прочитанной Толстым в пору его работы над произведением. Ник. Апостолов приводит ряд источников, в заглавии или тексте которых попадается словосочетание «Война и мир». «В одной из этих книг, которой особенно много пользовался Л. Толстой, именно у С. Глинки («Записки о 1812 годе», стр. 15), – пишет Апостолов, – прямо сказано, что в 1812 году «мир и война шли рядом». Возможно, что эта книга более других натолкнула Л. Толстого на такое заглавие»²³.
Б. Эйхенбаум высказал твердое убеждение, что новое название для своего обширного исторического произведения Толстой взял у Прудона: «Вместо первоначального названия, носившего сугубо семейный, «английский» характер – «Все хорошо, что хорошо кончается», явилось новое, взятое у Прудона и подчеркивающее философско-исторический, эпопейный жанр сочинения – «Война и мир»²⁴.
Н.Н. Гусев, привлекая более обширный, чем Ник. Апостолов, материал с сочетанием понятий «Война и мир», пришел к выводу, что «вероятнее всего заглавие романа появилось у Толстого как реминисценция выражения, употребленного Пушкиным в обращении летописца Пимена к Григорию:

Описывай, не мудрствуя лукаво,

Все то, чему свидетель в жизни будешь;
Войну и мир, управу государей»²⁵.

Н.Н. Гусев считает наименее вероятным заимствование этого заглавия у Прудона, так как, по его мнению, теоретическое сочинение названного автора не имеет ничего общего с романом-эпопеей Толстого²⁶.

В статье «История писания и печатания «Войны и мира» коснулась этого вопроса Э.Е. Зайденшнур. Цитируя признание Толстого о том, что «названий вообще он никогда не умеет придумывать и приискивает большей частью, когда все написано», она пришла к выводу: «Так было и с романом «Война и мир»²⁷.
Все приведенные догадки и соображения о заглавии «Война и мир» документальных подтверждений не имеют.
Перейдем ко второй проблеме – к выяснению понятия «мир» в заглавии «Война и мир».
По правилам русской орфографии дореволюционного периода слово «мир» имело двойное написание: оно писалось через «и восьмеричное» (и), если обозначало мирное существование людей, отсутствие войн, вражды, междоусобиц, и через «и десятеричное» (i), если употреблялось во многих других значениях²⁸.
В последнее время между исследователями творчества Толстого возникла полемика по вопросу о том, в каком значении употребил Толстой слово «мир» в заглавии своего романа-эпопеи²⁹.
«Война и мир» издавалась многократно при жизни Толстого, и каждый раз с написанием слова «мир» через «восьмеричное и», т.е. в значении отсутствия войны (Лишь один раз, в 1913 г., роман-эпопея был издан с написанием «мiр»). Поэтому сложилось определенное представление о заглавии «Война и мир» как обозначающем войны России с Наполеоном с 1805 по 1812 гг. и мирную жизнь в промежутках между этими войнами или вдали от театра военных действий.
В процессе изучения рукописей Толстого было обращено внимание на то, что однажды он в неотправленном письме издателю «Русского вестника» написал слово «мир» через «и десятеричное» («мip»). Это дало повод некоторым исследователям поставить под сомнение правильность общепринятого толкования слова «мир» в заглавии произведения Толстого³⁰.
Э.Е. Зайденшнур в статье «История писания и печатания «Войны и мира» прямо заявляет: «Это позволяет предположить, что Толстой вводил в заглавие не слово «мир», как понятие, противоположное войне, а слово «мip», как понятие – все люди, весь народ, т.е. понятие слова, какое содержится в выписанной им пословице: «Mip жнет, а рать кормится»³¹. Автор статьи, ссылаясь на ряд фраз из рукописей Толстого, доказывает, что слово «мip» в заглавии не было случайностью, так как, употребляя многократно это слово в разных значениях, Толстой писал его в полном соответствии с орфографическими нормами того времени.
Высказались по данному вопросу и старейшие исследователи жизни и творчества Толстого Н.Н. Гусев и Б.М. Эйхенбаум. Н.Н. Гусев считает написание слова «мир» через «и десятеричное» опиской Толстого, вызванной, вероятно, поспешностью при заключении условия с типографией относительно печатания «Войны и мира» (это слово было написано в тексте договора с издательством)³².
Б.М. Эйхенбаум подверг критике точку зрения Э.Е. Зайденшнур. Он назвал соблазнившую ее гипотезу неубедительной, не имеющей сколько-нибудь серьезного основания, возникшей из маленького факта³³.
Б.И. Бурсов солидаризировался с Эйхенбаумом³⁴.
В 1959 г. появилась книга Я. Билинкиса «О творчестве Л.Н. Толстого», в которой сделана попытка дать более широкое толкование слова «мир» в заглавии романа-эпопеи. Билинкис обратил внимание на то, что Толстой, обычно чрезвычайно строгий (вплоть до букв) к точному воспроизведению всего, что он писал, оставил без внимания орфографию слова «мир», напечатанного через «и восьмеричное», в заглавии выходившего в свет романа-эпопеи. Это необычное для Толстого явление Билинкис толкует следующим образом:
«На наш взгляд, уже это необычное и неожиданное безразличие говорит о том, что заглавие книги имело для самого Толстого широкий и полный разных значений смысл. Этот смысл не мог быть ни исчерпан, ни даже достаточно удовлетворительно выражен ни одним из грамматически возможных во время Толстого написаний слова «мир». И для писателя поэтому не могло играть существенной роли, как именно будет выглядеть заглавие орфографически. Только книга в целом могла и должна была объяснить все, в частности и «раскрыть» заглавие.
Так избрание Толстым слов «война и мир» заглавием книги об Отечественной войне... и безразличие писателя к написанию слова «мир» с разных сторон подчеркивают особое, многообъемлющее содержание проблемы «войны и мира» в книге»³⁵.
Высказанное Я. Билинкисом положение о множественности значений, которые Толстым вложены в слово «мир», углубил и развил В. Ермилов³⁶. Проследим за мыслью исследователя. Ермилов считает, что «изображение жизни «тыла», т.е. территории России, расположенной вне военных действий, нельзя обозначать понятием «мир». Точно так же, по его мнению, это слово не обозначает состояния русского общества в период первых войн с Наполеоном и накануне войны 1812 г. В. Ермилов подводит под понятие «война» любое явление, характеризующееся несогласием, раздором, неприязненными отношениями. В качестве иллюстрации исследователь ссылается на вражду между Анной Михайловной Друбецкой и князем Курагиным и его племянницей Катишь из-за наследства умирающего графа Безухова. «Да и во всех картинах жизни дворянского общества во время первых войн с Наполеоном, – говорит Ермилов, – прежде всего подчеркивается именно разъединение, ничего общего не имеющее ни с каким миром»³⁷. Следуя дальше за мыслью исследователя, мы узнаем, что он в слово «мир» в заглавии романа-эпопеи Толстого вкладывает новый смысл.
В. Ермилов говорит: «Война в романе представлена художественным действием; мир в смысле отсутствия войн – поэтической мечтой...»³⁸
И дальше: «Главное, ведущее значение понятия мир в романе, исходя из влияний патриархально-крестьянского взгляда на жизнь, поднимается на высоту всеохватывающего идеала мирового единения людей. Прообраз такого единения художник и видит в общенародном, благородном, торжественном историческом действии 1812 года...»³⁹
И, наконец: «Вот почему понятие мира в значении отсутствия войн только тогда и становится категорией художественного действия, когда оно включается в более широкое понятие всесветного человеческого единения, как это и есть в романе. Mipъ и мир сливаются в одно целое»⁴⁰.
Таким образом, в толковании В. Ермилова, слово «мир» несет в себе глубокое философско-нравственное содержание.
Дает ли текст романа-эпопеи и развитие творческой концепции Толстого по вопросам войны и мира повод для подобных размышлений и выводов? Нам кажется, что да.
В концепции В. Ермилова есть спорные положения. Но мысль о том, что слово «мир» в заглавии романа-эпопеи Толстого содержит и элементы философско-нравственные, что здесь наряду с осуждением войны как явления глубоко противного естественной природе человека, несущего смерть, страдания и разрушения, есть призыв к единению людей для мирной, счастливой жизни, – эта мысль кажется заслуживающей внимания.
3. Цель, задачи и методы исследования