Microsoft Word Волкова уп doc

Коррекция неуспеваемости. Современные программы кор­рекции неуспеваемости ребенка в школе отдают предпочтение лишь интеллектуальному компоненту. Но если ребенок восприни­мает себя отстающим учеником, то ему удобнее вести себя в соот­ветствии с этим представлением, и он ищет такие ситуации, в кото­рых он был бы избавлен от неприятного опыта дальнейших неудач.
Одной из возможных причин несостоятельности многих школьных программ коррекции является недооценка «консерва­тивности» Я-концепции. Большую роль в предотвращении падения самооценки у ребенка может сыграть учитель, если будет оказы­вать ему поддержку, избегать неконкретных негативных суждений, давать ребенку возможность отстаивать свое мнение.
Преимущества, определяемые высокой самооценкой и ее влиянием на достижения ребенка, постоянно взаимодействуют с преимуществами, определяемыми влиянием высокой успеваемости на представления школьника о своих способностях. Этот замкну­тый круг действует благотворно, если хотя бы один из указанных факторов является позитивным. Если же оба оказываются отрица­тельными, данный механизм действует разрушительно: низкая са­мооценка подрывает уверенность ребенка в своих силах и форми­рует у него низкий уровень притязаний. А низкая успеваемость снижает самооценку.
Таким образом, самооценка ребенка дает возможность во мно­гом предсказывать результаты его учебной деятельности и, кроме того, является важнейшим фактором, определяющим эффектив­ность обучения ребенка во всех звеньях системы образования.
Особенности самосознания детей из групп социального риска. В современных исследованиях наиболее значимой характе­ристикой пограничной личности, определяющей как структуру личности, так и ее генез, является диффузность самоидентично­сти - комплекс переживаний ребенка, связанный с чувством не­полноценности и потери своего «Я» (Соколова, Е.Т., 1995. - с. 43). Такая особая структура самосознания ребенка другими авторами называется расколотой.
Расколотое самосознание состоит из двух «Я»: внешнего - защитно-идеализированного и глубинного - неразвитого, неэф­фективного. Их сосуществование как абсолютно противоположных Я-концепций оказывается возможным благодаря различным за­щитным механизмам, главную роль среди которых выполняет ме­ханизм разъединения «внешнего Я» и «Я реального». При этом «внешнее Я» доминирует, а «реальное Я» составляет угнетенную структуру, несформированную из-за значительной фрустрации ре­бенка в раннем детстве.
Противоречивая двойственность «Я» проявляется во всех формах психического становления проблемного ребенка, начиная с этапа его среднего детства. Так, например, негативное влияние «внешнего Я» имеет место при значительном доминировании со­циальных целей и принципов. Сложности в общеобразовательном обучении или приобщении ребенка к какой-либо профессии возни­кают преимущественно потому, что мотивация успеха или дости­жения не связана с деятельностью, а чаще ориентирована на удов­летворение честолюбивых намерений, в т.ч. связанных с признани­ем значительности ребенка и с восхищением им окружающих.
Аналогично в том, что касается взаимодействий с другими, «внешнее Я» приводит вначале к идеализации, а далее к дискреди­тации таких ценностей.
В силу слабости «реального Я», инфантильности в самопрояв- лениях и потребностях у такого ребенка возникает стремление «опереться» на чью-либо силу и значительность. Порой идентифи­кация с сильным, «могущественным» другим оказывается настоль­ко глубокой, что отказ или нежелание партнера (чьи возможности и достоинства эксплуатируются) принять как должное претензии, воспринимается «инфантильным Я» как отказ в том, на что имеется право. При фрустрации таких потребностей стереотипно возникают ярость и ненависть. Кроме того, таким личностям свойственны па­тологическая нетерпимость и непереносимость критики.
С точки зрения многих зарубежных и отечественных авторов, объяснением этих аномалий личностного развития являются иска­жение детско-родительских отношений, «нарушения нормального процесса идентификации ребенка с родительскими требованиями и идеалами, обеспечивающими ему личностный рост, зрелость и со­циальную адаптированность взрослого человека» (Соколова, Е.Т., 1995. - с. 46).
Психологи разных направлений, теоретики и практики едины в признании отрицательного влияния фактора нарушенных внутрисе­мейных отношений на психическое и нравственное развитие детей.
Объединяет специалистов также мнение, что в результате на­личия в семье множества различных проблем у ребенка крайне трудно сформировать и развить позитивное отношение к себе. И несмотря на то, что последующие, внесемейные формы взаимо­действия ребенка с окружающими могут внести существенную коррекцию в изначальное его самоотношение, первичное воспри­ятие и оценивание ребенком себя непременно проявится в после­дующих его «Я-образах».
Кроме того, известно, что дети, лишенные материнской любви во младенчестве, раздражительны, более возбудимы и агрессивны со сверстниками, менее избирательны и постоянны с объектами привязанности. При этом самооценка таких детей не отличается позитивным потенциалом, столь необходимым для успешной со­циализации и благополучного личностного развития ребенка. Бес­спорно суждение Р. Бернса о том, что самооценка ребенка, его от­ношение к себе и восприятие себя во многом определяют его пове­дение и успеваемость.
Принимая во внимание глубину личностных деформаций или специфику личностного развития детей, можно предположить, что даже решение внешних, организационно-поведенческих сложно­стей в судьбах таких детей не будет достаточным для их социаль­ной и личностной реабилитации. Эти дети нуждаются в комплекс­ной психологической помощи, в т.ч. и в глубинной психотерапии их личностной структуры.