Птичка певчая

Кушадасы, 28 января.
Когда я сегодня утром пришла в госпиталь, мне сказали, что
привезли четырёх тяжело раненых офицеров. Сёстры передали, что
Хайруллах-бей искал меня.
Всегда, когда предстояла сложная операция, доктор брал в
ассистентки только меня.
— Конечно, — говорил он, — нехорошо показывать тебе такие
страшные вещи, крошка, но ведь надёжнее тебя никого нет. Другие
только раздражают меня, заставляют кричать, и я сбиваюсь.
Я сняла чаршаф, быстро надела халат. Но было уже поздно:
операция закончилась, раненого на носилках отнесли наверх.
— Крошка, — сказал доктор, — мы тут без тебя серьёзно
портняжили. (Операцию он обычно называл портняжничеством).
Молоденький штабной майор… Гранатой искалечило правую руку и
лицо. Он лежит у меня в кабинете. Будешь за ним ухаживать. Бедняга
нуждается в большой заботе и внимании.
Мы вошли в кабинет доктора. На кровати неподвижно лежал
раненый с перевязанной головой и рукой. Мы подошли к нему.
Незабинтованными были только левая щека и подбородок. Лицо мне
показалось знакомым, но под бинтами трудно было что-либо
разглядеть.
Хайруллах-бей взял левую руку раненого, пощупал пульс, затем
наклонился к его лицу и позвал:
— Ихсан-бей… Ихсан-бей…
И тут словно молния озарила мой мозг: да ведь это тот самый
штабной капитан, с которым я познакомилась в доме Абдюррахима-
паши в Ч… Я сделала шаг назад, хотела выбежать из комнаты и
попросить доктора больше никогда не посылать меня к этому
раненому. Но тут больной открыл глаза, посмотрел на меня и узнал.
Впрочем, кажется, он не поверил тому, что видит. Кто знает, сколько
раз с той минуты, как его ранили, он терял сознание и в бреду или
забытьи видел безумные сны. Да, по выражению его затуманенных
глаз я поняла: он не верит, что это я. Больной слабо улыбнулся
бескровными губами и снова сомкнул веки.

---

Ихсан-бей! Несколько месяцев назад люди воспользовались тем,
что у меня нет ни отца, ни брата — никого, кто бы мог меня защитить,
и заманили на ночную пирушку. Покидая Ч…, я вынуждена была
закрывать лицо, всем сердцем переживала унижение обычной уличной
женщины, которую отправляют в ссылку. Мир казался мне
исполненным бессмысленной жестокости, а сама я была несчастной,
которой не оставалось ничего другого, как только смириться, склонить
голову перед жестокой судьбой. И тогда вы защитили меня, проявили
благородство, рискуя карьерой, своим будущим, возможно даже своей
жизнью. Печальный случай свёл нас сегодня лицом к лицу. Я не убегу
и в эти трудные дни буду ухаживать за вами, как ваша младшая сестра.

---