Роберт Грин-48 законов власти гл

 
ОПАСНЫЕ ПРИДВОРНЫЕ ИГРЫ: предостережение 
Талейран был непревзойденным придворным, особенно в отношении его господина, 
Наполеона. Когда они только знакомились друг с другом, Наполеон вскользь заметил: «На днях я 
приду на обед в ваш дом». У Талейрана был дом в Отейле, в окрестностях Парижа. «Буду 
счастлив, мой генерал, — ответил министр. — И, поскольку мой дом недалеко от Булонского леса, 
вы сможете развлечься, немного постреляв после обеда». 
«Я не люблю стрелять, — сказал Наполеон, — но я люблю охоту. Есть ли в Булонском лесу 
кабаны?» Наполеон был родом с Корсики, где охота на кабана — излюбленное развлечение. 
Задавая вопрос о кабанах в Париже, он показал себя провинциалом, настоящей деревенщиной. 
Талейран не рассмеялся, однако он не мог устоять перед соблазном разыграть человека, который 
был теперь его руководителем в делах политики, не превосходя его ни по крови, ни по 
благородству, поскольку Талейран принадлежал к старому аристократическому роду. Итак, на 
вопрос Наполеона министр ответил просто: «Очень немного, мой генерал, но осмелюсь сказать, 
что вам удастся найти одного». 
Было решено, что Наполеон прибудет в дом Талейрана на следующий день к семи часам 
вечера и проведет там также следующее утро. «Охота на кабана» должна была состояться вечером. 
Все утро взволнованный генерал ни о чем не мог говорить, кроме охоты. Тем временем Талейран 
тайком отправил слуг на рынок, приказав им купить двух огромных черных свиней и доставить их 
в знаменитый парк. 
После обеда охотники со сворами собак отправились в Булонский лес. По секретному 
сигналу Талейрана слуги выпустили одну из свиней. «Я вижу кабана!» — радостно вскрикнул 
Наполеон, вскочил на коня и пустился в погоню. Талейран остался позади. Через полчаса скачки 
по парку «кабана» наконец удалось схватить. В момент триумфа к Наполеону подошел один из его 
приближенных, который понимал, что пойманное существо никак не могло быть кабаном, и 
боялся, что генерала высмеют, если история получит огласку. «Сир, — сказал он Наполеону, — 
вы понимаете, конечно, что это не кабан, а домашняя свинья». 
В ярости Наполеон пустился вскачь к дому Талейрана. По пути он осознал, что может стать 
объектом множества шуток и что вспышка гнева по отношению к Талейрану лишь поставит его в 
еще более смешное положение. Лучше уж показать, что он отнесся к этому с юмором. Однако ему 
было трудно скрыть свое негодование. 
Талейран решил попытаться смягчить ситуацию и умаслить задетое самолюбие генерала. 
Он попросил Наполеона повременить с возвращением в Париж — нужно еще раз поохотиться в 
парке. Там было много кроликов, охота на которых была любимым времяпрепровождением 
Людовика XVI. Талейран даже предложил Наполеону воспользоваться набором ружей, который 
некогда принадлежал Людовику. Лестью и уговорами он убедил Наполеона снова отправиться на 
охоту. 
Охота состоялась на следующий день. По пути Наполеон сказал Талейрану: «Я не Людовик 
XVI, конечно же, мне не удастся убить и одного кролика». Но в тот день, как ни странно, парк 
кишел кроликами. Наполеон подстрелил не меньше полусотни, и его настроение изменилось от 
гнева до удовлетворения. В конце его азартного приключения со стрельбой, однако, к нему 
подошел тот же приближенный и шепнул: «Сказать правду, сир, я начинаю думать, что и это не 
дикие кролики. Подозреваю, что этот плут Талей-ран сыграл с нами еще одну шутку». 

---

Роберт Грин «48 законов власти» 
Роберт Грин «48 законов власти» 
173 
(Предположение это было верным: Талейран послал нескольких слуг, чтобы они купили на рынке 
несколько десятков кроликов и выпустили их в парк.) 
Наполеон немедленно поднял на дыбы своего коня и галопом умчался прочь, на этот раз 
прямо в Париж. Впоследствии, предупреждая Талейрана, что ни одной живой душе не должно 
стать известно о происшествии, Наполеон предупредил, что, если он станет посмешищем для 
Парижа, расплата будет ужасной. 
Наполеон смог вновь доверять Талейрану только спустя долгое время и никогда не мог до 
конца простить ему унижение.