Законов власти перевод с английского Е. Я. Мигуновой Научный консультант В. В. Андрушкевич

Толкование
Нинон де Ланкло было известно все об искусстве любви. Величайшие
писатели, мыслители, политики того времени были в числе ее
любовников — назовем хотя бы Ларошфуко, Мольера, Ришелье. Когда она
стала старше и ее известность росла, лучшие семьи Франции присылали
к ней своих сыновей для обучения науке любви.
Нинон было известно, что при всей непохожести мужчин и женщин их
реакция на попытки обольщения обычно одинакова: в глубине души они
чувствуют, что подвергаются соблазну, но уступают, так как им приятно
чувствовать себя ведомыми. Это удовольствие — отпустить поводья,
расслабиться, позволить другому человеку увлечь себя в неведомые края.
Всё в искусстве обольщения, однако, держится на недомолвках. Нельзя
открывать свои намерения, прямолинейно облекать их в слова. Вместо
этого вы должны сбивать своих жертв со следа. Чтобы они покорно
следовали за вами, их нужно смутить и запутать. Вам нужно подавать
ложные сигналы: делать вид, что вас интересует другой мужчина или
женщина (подсадная утка), скрывать свой интерес к жертве, разыгрывать
безразличие и так далее. Такое поведение не только сбивает с толку, но и
возбуждает интерес к вам.
Представьте себе ту же историю, с точки зрения юной графини: после
нескольких ходов, сделанных маркизом, она почувствовала, что он играет в
какую-то игру, но эта игра прельщала ее. Она не знала, куда он увлекает ее,
но была готова на всё. Его поступки интриговали ее, каждый его шаг
заставлял гадать, что за ним последует, она наслаждалась даже своими
ревностью и смущением, ведь порой любое чувство нам дороже, чем скука
безопасности. Графиня, конечно, могла догадываться о скрытых
намерениях маркиза — они свойственны большинству мужчин. Но ей
хотелось выжидать и наблюдать, и, возможно, если бы ему удалось
протянуть это ожидание на достаточно долгий срок, ей уже не было бы так
важно, что на самом деле представляет ее партнер.
Однако с того мгновения, которое выбрал маркиз, чтобы произнести
это роковое слово «люблю», все изменилось. Не было больше игры, лишь
прямолинейная демонстрация страсти. Его намерения были обнажены: он

---

действительно хотел ее обольстить. Все его поступки, до тех пор
интригующие, даже чарующие, предстали теперь в ином свете, казались
безобразными и циничными. Графиня чувствовала смятение, опустошение.
Дверь захлопнулась, чтобы никогда больше не открыться.
Старайся не прослыть обманщиком, хоть сегодня и невозможно
прожить, не будучи таковым. Самая большая твоя хитрость должна
состоять в том, чтобы не показать свою хитрость.
Бальтазар Грациан