Деятельности

ЧастьVI
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Глава 23
ОСНОВНЫЕ ПРОБЛЕМЫ И ОСНОВНЫЕ
НАПРАВЛЕНИЯ ИССЛЕДОВАНИЯ РЕЧИ
Еще сравнительно недавно классификация наук довольно одно-
значно определялась классификацией их объектов. Было совер-
шенно ясно, что, скажем, строение и функции живых организ-
мов изучает биология, язык — лингвистика, душевную, психиче-
скую жизнь человека — психология и так далее.
В первой половине XX в. положение коренным образом из-
менилось. Возник новый принцип классификации наук — не по
объектам, а, так сказать, по точке зрения на объект. Выясни-
лось, что даже один и тот же объект можно и должно изучать
под разными углами зрения, при помощи различных концеп-
туальных систем и различных экспериментальных и дескриптив-
ных методов. Стали возникать научные направления и целые
науки, располагающиеся «на стыке» «старых» наук и не отно-
симые полностью ни к одной из них. Этот процесс начался в
точных и естественных науках и во второй половине столетия
дошел и до гуманитарных наук, в частности до лингвистики,
результатом чего явилось зарождение множества дисциплин типа
социолингвистики, психолингвистики, этнолингвистики и т. п.
Впрочем, их оформление было лишь внешним проявлением го-
раздо более серьезных глубинных процессов, проявившихся и в
рамках «чистой», «классической» лингвистики.
Любопытно, что процесс появления «стыковых» дисциплин на
периферии «классической» лингвистики развертывался на фоне
образа научного мышления, свойственного представителям «клас-
сической лингвистики». «Стыковые» дисциплины долго восприни-
мались, а кое-кем воспринимаются и сейчас, не как равноправ-
ные с собственно лингвистическим подходом к исследованию
единого объекта, а как своего рода опухоли на здоровом теле
лингвистики, как нечто, глубоко чуждое природе ее объекта и
занесенное в нее из других наук, якобы проявляющих агрессию
в отношении лингвистической науки. Отсюда доктрина «лингви-
стики для лингвистов» и лозунги вроде «психолингвисты, воз-
вращайтесь в свою психологию».

---

Между тем описанное выше появление нового принципа клас-
сификации внесло существенно новое начало и в понимание са-
мого объекта науки. «Классическая» лингвистика изучала язык
как таковой (несущественно при этом, где она его находила: в
обществе, как социологическая школа, в голове говорящего, как
младограмматики, или в тексте, как дескриптивисты). Теперь по-
ложение изменилось: в центре интересов ученых оказался не язык,
а тот объект, частью которого язык является—речевая деятельность.
Это не значит, что стало недооцениваться место языка как
своего рода управляющей системы в речевом поведении или ре-
чевой деятельности человека. Но точно так же, как в историче-
ской науке, стало обращаться гораздо больше внимания на весь
комплекс факторов, управляющих речевым процессом; так же,
как в психологии, резко вырос интерес, с одной стороны, к со-
циально-психологическим, с другой — нейропсихологическим ис-
следованиям; так же, как философская наука (что хорошо видно
по журналу «Вопросы философии» и «Философской энциклопе-
дии») много чаще задается, казалось бы, логическими и психо-
логическими проблемами; так же, как социология стала комплекс-
ной наукой о всех, самых различных факторах, управляющих
социальными формами поведения человека,— так и лингвистика
поставила теперь своей задачей раскрыть всю совокупность (вер-
нее — взаимодействие) факторов, управляющих формой (и отча-
сти — содержанием) речевого высказывания, построить детерми-
нистскую модель речевой деятельности человека, понять, что
определяет выбор того или иного высказывания и той или иной
его реализации. Раньше эта детерминистская проблематика линг-
виста не интересовала: он не отвечал на вопрос «почему», а ста-
рался возможно лучше ответить на вопрос «как». Для этого ему
было достаточно заниматься языком. Чтобы ответить на вопрос
«как», надо «копнуть» глубже и уметь увидеть язык как лишь
один, хотя и самый важный, из факторов, управляющих рече-
вым процессом, речевой деятельностью. Иными словами, возни-
кает задача выработки такого научного подхода, создание такой
комплексной научной дисциплины, предметом которой был бы не
язык, а то, что «за» языком — речевая деятельность. Кстати,
тот же процесс сдвига предмета науки на ее объект (в смысле
этих терминов, очерченном нами в гл. 4) и создания наряду
с «предметными» «объектных» наук происходит и в других облас-
тях человеческого знания.
Конечно, сейчас еще рано говорить о создании подобной
«объектной» науки о речевой деятельности. Но ее возникновение
вполне реально, так как более частные научные дисциплины (са-
мостоятельные или по традиции «инкорпорируемые» внутрь пси-
хологии, лингвистики и других «старых» наук), исследующие
отдельные факторы или группы факторов в речевой деятельно-
сти, к настоящему времени достигли такого уровня развития,
когда возможен синтез их в единую научную область.

---

Попытаемся проанализировать положение в современной науке
о речевой деятельности более подробно.
Первый круг факторов, управляющих речевой деятельностью,
связан с соотношением речевых и неречевых действий, а также
с соотношением речи и коммуникативной ситуации. Иными сло-
вами, это социальные (в широком смысле этого слова) факторы.
Сюда, во-первых, относятся различные социальные и социаль-
но-психологические функции речи в обществе. Односторонняя ори-
ентация на «индивидуальную речь» и межличностную коммуни-
кацию привела к тому, что эти функции не изучаются сейчас
ни лингвистами, ни психологами, ни социологами. Более того —
не ставится даже вопрос о речевом общении как социальном
факте (дело ограничивается изучением языка как социальной
системы и социальных факторов выбора языков или языковых
подсистем). См. в этой связи гл. 2, 16, 17, 20.
Во-вторых, сюда относятся различные функциональные моди-
фикации речи, не имеющие непосредственно социологического ха-
рактера и скорее определяемые как прагматические. Они в свою
очередь подчиняются трем группам факторов. Первая из них
изучается общим языкознанием, соотнесена с функциями речи
(поэтическая, магическая и т. п.); эти функции изучаются давно,
но в отрыве от всей системы функциональных модификаций речи
(см. гл. 16). Вторая тоже изучалась традиционно в рамках линг-
вистики: речь идет о «формах общения» (контактное — дистант-
ное, устное—письменное и т. п.). Сейчас имеется заметная тен-
денция к эмансипации отдельных направлений, изучающих эту
сторону речевой деятельности (см. гл. 16). Третья хорошо изве-
стна как предмет стилистики речи — это разного рода функцио-
нально-стилистические модификации речевой деятельности (см.
гл. 16 и 18).
В-третьих, сюда относятся закономерности соотношения рече-
вого действия и общепсихологических характеристик деятельно-
сти, в которую это действие входит. Это соотношение речевого
действия и предыдущего опыта; действия, цели и мотива; дей-
ствия как исполнительного звена и предшествующей ему ориен-
тировочно-исследовательской активности; соотношение ряда дей-
ствий в рамках единой установки и т. п. Эти проблемы, есте-
ственно, всегда входили и входят в круг интересов общей
психологии. Однако применительно к речевой деятельности они
имеют ясно видимую специфику, до сих пор не получившую,
однако, адекватного отражения: особенно это касается такой важ-
ной проблемы, как соотношение речевого действия с 'мышлением
и восприятием [см. главы 2, 3, 5, а также 14]. Особую проблему
в рамках этого круга вопросов составляет принципиально-мето-
дологическое понимание деятельности вообще и речевой деятель-
ности, в частности, как психологического феномена (см. главы 1
и 2).
В-четвертых, сюда относятся связи особенностей личности с

---

особенностями речевой деятельности, изучаемые — или, вернее
сказать, пока еще не изучаемые — также общей психологией. Этот
аспект имеет прямой и очень ощутимый практический выход
по крайней мере в две сферы: психиатрию и судебную психиат-
рию (с криминалистикой) (см. главу 22).
Если перейти теперь к другому кругу вопросов, связанных
не с выбором речевых действий, а с их внутренней структурой,
то здесь на первом месте, естественно, стоит группа факторов,
связанных со спецификой языка. Это традиционный, остающийся
неизменным и поныне, предмет лингвистики. Однако лингвисты
весьма мало занимались (и продолжают весьма мало заниматься)
спецификой не текста и не абстрактной системы языка, а ре-
альной структуры порождения речи, т. е. языком как способом
оформления речевого высказывания (см. главу 4). Поэтому оста-
ется проблемой расширение лингвистических исследований в этом
направлении.
Существуют, во-вторых, общие закономерности внутреннего
структурирования речевого действия, не зависящие от того или
иного языка и связанные с психологическими факторами разно-
го рода — например, с объемом оперативной памяти («ма-
гическое число» 7 ± 2 Дж. Миллера применительно к граммати-
ческой структуре высказывания и т. п.). Эти закономерности в
первую очередь и являются сейчас предметом психолингвистики,
которая занимается также факторами первого рода (языковыми)
с точки зрения их места в общей структуре речевого действия
(см. главы 10 и 12).
Третья группа факторов связана с различным уровнем вла-
дения данным языком или, точнее, речевой деятельностью на
данном языке. Здесь в свою очередь есть две подгруппы: фак-
торы, связанные с развитием речевой способности (имеются в
виду как возрастные, так и функциональные ограничения), и
факторы, связанные с разной мерой овладения вторым языком
при сформированных умениях речевой деятельности на родном
языке. Совершенно очевидно, что исследование этого круга во-
просов имеет также непосредственный практический выход —
в обучение родному и иностранному языкам. Сейчас они стиму-
лируются в очень большой степени как раз необходимостью дать
методике обучения грамоте, грамматике, стилистике и иностран-
ному языку серьезное теоретическое обоснование (см. главу 21).
Следующая, четвертая группа факторов — индивидуальные
стратегии речевого действия в рамках его психолингвистической
структуры — до последнего времени крайне мало изучалась в связи
с господствующим представлением об алгоритмической, а не эв-
ристической природе речевой деятельности. Между тем именно
эти факторы эвристического характера играют огромную роль
в ряде ситуаций общения и по существу определяют процессы
восприятия речи. Ср. главы 6 и 12.
Наконец, пятая группа факторов — это разного рода социаль-

---

ная обусловленность выбора структурных вариантов речевого дей-
ствия. Область, описывающая их, известна за рубежом под на-
званием социолингвистики (следует иметь в виду, что в СССР
предмет социолингвистики понимается иначе). Эти факторы в
нашей стране традиционно изучались и продолжают изучаться
в рамках общего языкознания, хотя надо сказать, что в послед-
ние десятилетия по необъяснимым причинам их изучение при-
остановилось (см. гл. 17).
Помимо описанных выше двух рядов факторов речевого дей-
ствия, управляющих соответственно его выбором и осуществле-
нием, можно указать еще на некоторые аспекты речевой дея-
тельности, связанные с принципиальным (методологическим)
подходом к ее целостной структуре. Сюда тяготеют прежде всего
все проблемы, связанные с определением знака, знаковой систе-
мы и знаковой деятельности и конкретизацией этих общих поня-
тий и принципов на материале речевой деятельности. Развитием
той же проблематики является вопрос о связи знаковых систем
разных уровней и о возможности их взаимодополнения и взаимо-
замены в различных коммуникативных ситуациях. Все эти пробле-
мы раньше решались в рамках психологии или лингвистики,
в последние десятилетия на них претендует семиотика. Впрочем,
она занимается в гораздо большей мере знаковыми системами в
их формальной структуре, чем их функциями в знаковой дея-
тельности (см. главу 7, а также 2).
Далее, очень важен круг вопросов, связанных с соотношением
врожденности и социальности в формировании и функционирова-
нии знакового общения. В последнее время этот круг вопросов
в основном дискутируется в рамках психолингвистики.
И, наконец, особый интерес представляет анализ общих зако-
номерностей речевого общения на материале моделирования его
при помощи более элементарных механизмов,— скажем, анализ
жестовой коммуникации глухонемых.
По-видимому, анализ речевой деятельности как объекта раз-
ных научных дисциплин позволит нам не только оценивать от-
носительный уровень развития той или иной речеведческой дис-
циплины на сегодняшний день (как это сделано нами выше),
но и в какой-то мере прогнозировать будущее развитие иссле-
дований в той или иной области, зная ее состояние, возможно-
сти и соответствующие практические потребности. В свете выше-
сказанного наиболее перспективным в плане ближайшего разви-
тия кажется круг проблем, связанных с соотношением речевых и
неречевых факторов.
Видимо, в ближайшие годы следует ожидать бурного развития
таких областей, как социальная психология речевого общения,
речевые аспекты психологии личности, как психологический ана-
лиз мотивационного и ориентировочно-исследовательского звена
речевых процессов. Однако организационная структура нашей на-
уки в настоящее время не слишком отвечает этой тенденции,

---

СВОДНАЯ БИБЛИОГРАФИЯ