Философия

§ 2. Проблема познаваемости мира и философский скептицизм 387 
дено узнать химический состав Солнца. Но не успели высохнуть 
чернила, которыми были начертаны эти скептические слова, как 
с помощью спектрального анализа был определен состав Солнца. 
Некоторые представители науки XIX в. уверенно считали атомы 
не более, чем мысленной функцией, хотя и удобной для теорети­
ческих конструкций, но не реальной сущностью. Но пробил час, 
и Э. Резерфорд, войдя в лабораторию, мог воскликнуть: «Теперь 
я знаю, как выглядит атом!», а еще через полвека была выявлена 
твердо установленная пространственная химическая структура 
генов
1
. «Великое чудо в прогрессе науки, — пишет Л. де Бройль, — 
состоит в том, что перед нами открывается соответствие мелсду 
нашей мыслью и действительностью, определенная возможность 
ощущать с помощью ресурсов нашего разума и правил нашего ра­
зума глубокие связи, существующие между явлениями»
2
. 
Но и сегодня диапазон философских доктрин, не чуждых аг­
ностическим выводам, довольно широк — от неопозитивизма до 
феноменологии, экзистенциализма, прагматизма и др. Их агнос­
тицизм обусловлен не только причинами гносеологического по­
рядка, внутренней логикой, но в определенной степени и тради­
цией, восходящей к философии Д. Юма и И. Канта. 
Суть кантовского агностицизма, как принято считать, состоит 
в следующем: то, чем вещь является для нас (феномен), и то, что 
она представляет сама по себе (ноумен), принципиально различны. 
И сколько бы мы ни проникали в глубь явлений, наше знание все 
же будет отличаться от вещей, каковы они суть сами по себе. Это 
разделение мира на доступные познанию «явления» и непознавае­
мые «вещи сами по себе» исключает возможность постижения 
сути вещей. Каковы предметы на самом деле, мы не знаем и знать 
не можем: нельзя сравнить то. что находится в сознании, с тем, 
что лежит за его пределами, трансцендентно ему. Ведь человек 
может сравнивать лишь то, что он знает, с тем, что он как-то знает. 
Получается, что мы бесконечно, как белка в колесе, вращаемся в 
мире нашего познания и нигде никогда не соприкасаемся с самими 
предметами мира в их свободной от привнесения нашей субъек­
тивности форме: они нам никогда не даны и в принципе не могут 
1 См.: Уотсон Дж. Двойная спираль. М., 1967; Его же: Молекулярная биоло­
гия гена. М., 1974. По иронии злой судьбы, почти в то же время, когда «двойная 
спираль» молекулы ДНК была открыта, в СССР «формальная генетика» подвер­
глась окончательному запрету («августовская сессия» ВАСХНИЛ — 1948 г., от­
крытие структуры ДНК — 1953 г.). 
2
 Бройль Л. де. По тропам науки / Пер. с фр. М., 1962. С. 291. 
13' 

---

386