I. Сущность этнолингвистики §

§ 3. Язык и менталитет народа
К понятию «менталитет» часто обращаются этнологи, фолькло­ристы, этнографы, этнопсихологи, этнолингвисты. Но подобно тому, как определение этноса вообще и конкретного этноса в особенности не может быть дано по одному параметру, а требует учета всех имеющихся параметров, во многом неравноценных и неравносиль­ных, определение менталитета и особенно его основных компонентов невозможно без объединенных и одновременных усилий разных наук фольклористики, этнографии, этнопсихологии, этнолингвистики и т.д. Что касается связи языка и народного менталитета, то, как от­мечает Н.И. Толстой, «...эта связь признается всеми; во многих слу­чаях она даже подчеркивается, но вместе с тем мало изучается из-за разного понимания слова «менталитет» и сущности этого явления» (Толстой, 1995,38).
Рассмотрим различие взглядов на сущность этого явления.
Менталитет (лат.) - образ мышления, общая духовная настро­енность человека, группы (ФЭС, 1998, 263). Прилагательное mentalis впервые появилось в языке средневековой схоластики (XIV в.). Су­ществительное mentality стало использоваться в английской филосо­фии XVII века. В обыденный язык это понятие ввел Вольтер. Перво­начальное понятие «ментальность, менталитет» включало в свое со­держание элемент ущербности, поэтому в этнологии (Л. Леви-Брюль) оно относилось к сознанию дикаря, а в психологии (А. Валлон) - к сознанию ребенка. Писатель начала XX века М. Пруст в романе «В поисках утраченного времени» использовал это понятие, характери­зуя хаотичное и вместе с тем стереотипное сознание, противополож­ное мировоззрению (История ментальностей, 1996). С точки зрения С.В. Лурье, использование слова «менталитет» в принципе может вы­ступать в паре с понятием «традиция» постольку, поскольку подра­зумевает подвижность, соотнесенность как с прошлым, так и с на­стоящим, возможность сколь угодно глубоких внутренних противо­речий. В этом смысле можно сказать, что традиция выражается в менталитете народа, или, точнее: менталитет - нематериализуемая составляющая традиции.
В русской философской литературе (Н.А. Бердяев, А. Белый и др.) аналогом «менталитета» выступает понятие «самосознание». Са­мосознание понимается как единство двух начал - «мысли» и «воли» - интеллектуального и экзистенциального: что человек думает и как он поступает. Понятие «самосознание» не исключает понятие «мен­талитет». Если самосознание - сознание «для себя», имманентное по отношению к собственным истокам, то менталитет - это категория, демонстрирующая сознание другим: миру в целом, другому народу, другому человеку. По этой причине предметом научного анализа избирается менталитет, а не самосознание (Вопросы философии. - 1996. - №5. - С. 189).
Историки Л.Н. Пушкарев и А.А. Горский, пытаясь передать по­нятие «менталитет» средствами русского языка, остановились на двух дополняющих друг друга терминах - «мировосприятие» и «самосоз­нание»: первый из них подразумевает не только картину мира, суще­ствующую в сознании человека, но и активное восприятие, вклю­чающее в себя и действия субъекта, обусловленные представлениями о мире, т.е. содержит элемент «двусторонности» - мир воздействует на человека, а человек в соответствии со своим восприятием мира строит свое поведение в нем; второй подчеркивает осознание челове­ком своего места и роли в окружающем мире и обществе».
По замечанию автора одного из учебников XIX века, профессора П.В. Владимирова, народно - поэтический язык «отражает традицион­ный ход мысли и способ выражения». В фольклоре закрепилось одно из величайших свойств менталитета древности - привязанность и тя­га к знакомому, привычному.
Менталитет этноса складывается в процессе его исторического развития под влиянием различных обстоятельств. Так, немаловаж­ную роль играют природно-климатические условия. В.О. Ключев­ский, один из крупных историков XIX столетия, считал именно их влияние определяющим в становлении русского этноса. Вот что он писал об этом: «Верхнее Поволжье, составляющее центральную об­ласть Великороссии... отличается заметными физическими особен­ностями... обилие лесов и болот, преобладание суглинка в составе почвы и паутинная сеть рек и речек, бегущих в разных направ­лениях.
Эти особенности и наложили глубокий отпечаток, как на хо­зяйственный быт Великороссии, так и на племенной характер вели­коросса... своенравна... природа Великороссии. Она часто смеется над самыми осторожными расчетами великоросса; своенравие кли­мата и почвы обманывает самые скромные его ожидания и, привык­нув к этим обманам, расчетливый великоросс любит подчас, очертя голову, выбрать самое что ни на есть безнадежное и нерасчетливое решение, противопоставляя капризу природы каприз собственной отваги. Эта наклонность дразнить счастье, играть в удачу и есть ве­ликорусский авось... природа отпускает ему (великороссу. - Н.Б.) мало удобного времени для земледельческого труда и... короткое ве­ликорусское лето умеет еще укорачиваться безвременным нежданным ненастьем. Это заставляет великорусского крестьянина спе­шить, усиленно работать, чтобы сделать много в короткое время и впору убраться с поля, а затем оставаться без дела осень и зиму. Так великоросс приучался к чрезмерному кратковременному напряже­нию своих сил, привыкал работать скоро, лихорадочно и споро, а по­том отдыхать в продолжение вынужденного осеннего и зимнего безделья. Ни один народ в Европе не способен к такому напряже­нию труда на короткое время, какое может развить великоросс; но и нигде в Европе, кажется, не найдем такой непривычки к ровно­му, умеренному и размеренному, постоянному труду, как в той же Великороссии...
Невозможность рассчитать наперед, заранее сообразить план действий и прямо идти к намеченной цели заметно отразилась на складе ума великоросса, на манере его мышления. Житейские не­ровности и случайности приучили его больше обсуждать прой­денный путь, чем соображать дальнейший, больше оглядываться назад, чем заглядывать вперед. В борьбе с нежданными метелями и оттепелями, с непредвиденными августовскими морозами и ян­варской слякотью он стал больше осмотрителен, чем предусмотри­телен, выучился больше замечать...». (Цит. по: Мудрик А.В. Пси­хология и воспитание.)
Замечал и примечал русский народ, когда сеять, когда жать, когда урожай собирать:
• Какая погода будет на Благовещенье, такая и на Пасхе.
• Если на Евдокию курица напьется у порога до обеда - уро­жай огурцов.
• Крестьяне считают тот сев для себя несчастным, если при первом выезде для обсеменения полей встретится с ними или священник, или вдовец, или вдова, или девка, или холостой, или особорованный маслом, а потому для избе­жания подобных встреч выезжают на посев ночью.
• Когда дым расстилается по земле, будет дождь.
• Когда дым поднимается столбом, то будет хорошая пого­да.
• Лягушки квакают до первого грома.
• Если кошка скребет у двери, то к дождю.
• Если синица начинает с утра пищать, то ожидают не­пременно к ночи мороз.
• На наседку, сидящую на яйцах, никому не дают смотреть, боясь, что она не выведет цыплят.
• Яиц от своей домашней птицы в подарок не дают - пере­ведется птица.
• Пение петуха в начале ночи — к благополучной ночи.
• Кошка лапой обтирает свою .мордочку - к гостям.
• Выходя на охоту, охотник должен у дома посмотреть на все четыре стороны для того, чтобы была удачная охота, а если не посмотреть, то охота будет неудачная.
В связи с этим весьма интересные мысли высказывает культуро­лог Марина Князева: «Если посмотреть наши сказки, мифологию, то мы увидим, что в глубинной русской культуре нет идеи богатства. Богатство не может быть самоцелью, ему должно сопутствовать ду­ховное зрение. Если герой сказки отправляется в путь, он ищет не золотых гор, а совершенства. Он ищет самого себя или другого чело­века. И в процессе этих поисков внезапно получает все: и невесту, и царство в придачу...
Почему в нашей культуре отторгается идея богатства? Некото­рые исследователи отмечают, что причины в географических осо­бенностях. Во-первых, климат. Каждый день - новая погода, не­возможно жить стабильно в таких условиях, и как следствие - не­возможно делать накопления. Во-вторых, огромные пространст­ва, постоянное перемещение. Символ русской культуры - конь. А это значит путь, дорога... Разве можно взять с собой в дорогу много богатства?» (там же, с. 316-317).
Многие исследователи отмечают, что важную роль в формиро­вании менталитета этноса играла религия. Так, каждая ветвь хри­стианства дает свой набор приоритетов и ценностей. Для протес­тантизма главными ценностями являются труд, аскетизм, чест­ность, самоограничение.
У православных и католиков труд занимает далеко не первое место. Гораздо важнее духовное, нравственное самосовершенствова­ние, покаяние.
Большое влияние на менталитет этноса оказывает и история его побед и поражений, навязанные жизнью традиции и многое другое.
Обобщая различные данные, можно сделать вывод о том, что менталитет этноса, проявляясь в стабильных особенностях его куль­туры, определяет главным образом глубинные основания восприятия и отношения его представителей к жизни (А.В. Мудрик).
Структуру менталитета, как считают некоторые исследователи, образуют «картина мира» и «кодекс поведения», а поле их пересече­ний называют «парадигмой сознания». Здесь речь идет о присутст­вующем в сознании человека стержне, который может при разных внешних условиях выступать в различных обличиях, но который яв­ляется единым для всего этноса и служит как бы его внутрикультурным интегратором (Хроленко, 2000).
Вообще словом менталитет называют то, что не «политика», «социально-экономические отношения», «обычаи», «законы». Им объясняют то, что в культуре и истории других народов кажется странным и непонятным. Ментальность же «находится» глубже мыш­ления, норм поведения, сферы чувств. Она не структурирована и представляет собой некую предрасположенность, внутреннюю готов­ность человека действовать определенным образом, это своеобразная область возможного для человека. Ментальность воспринимают как «самопонимание группы». Проявляется Ментальность в повседневно­сти, полуавтоматическом поведении человека и его мышлении.
Мысль о ментальности возникает только тогда, когда мы видим что-то, не похожее на нас самих, а потому менталитет может быть «тестирован» только извне. Ментальность - это «общий тонус» дол­говременных форм поведения и мнений индивидуумов в пределах групп. Ментальность появляется во всем, о чем думает человек, что и как оценивает в жизни, как соотносит быт и бытие и т.д. и т.п.
Существует мнение, что без учета этнической ментальности и менталитета невозможно адекватно представить историю народа. Со­временными исследователями этнический менталитет ставится в за­висимость от условий (в широком смысле) жизни народа - природ­ных, исторических; условий, связанных с характерными сторонами его производственной деятельности, от уровня его социального и со­ответственно, интеллектуального развития и прочих подобных явле­ний. Тем самым так называемая, языковая картина мира оказывается феноменом, связанным с мировоззренческими установками этноса и опосредованно, сквозь призму этих установок, - с историческими ус­ловиями его бытования. Выстраивается линия: условия жизни народа - этнический менталитет - языковая картина мира (Артеменко, 2001).
Ментальность отражается в языке на уровне лексики (ключевых слов) и на уровне грамматики (категории и структуры). Познакомим­ся с примерами менталитета и русской ментальное™, в которых ото­бражается русская душа.