История средних веков. В 2-х томах

Патронат и коммендация. Важную роль в трансформации от-
ношений собственности сыграло развитие еще одного древнего ин-
ститута, а именно патроната (патроциния), заключавшегося в само-
отдаче, разумеется, не всегда добровольной, одних граждан под по-
кровительство других, более обеспеченных и влиятельных. Такой акт 
назывался коммендацией. Патроцинии III—V вв. — это, по сути дела, 
форма личной зависимости мелких, а также средних землевладельцев 
от землевладельцев крупных. Стремясь ценой личной свободы и 
гражданского полноправия избавиться хотя бы от некоторых госу-
дарственных и муниципальных повинностей, найти защиту от при-
теснений со стороны властей и более сильных соседей, вступавший 
под патронат человек в конце концов, а иногда и сразу, утрачивал 
право собственности на землю, превращаясь в ее держателя. Логич-
ным следствием установления патро-. ната являлось поэтому возник-
новение в латифундиях режима частной власти, противостоящей гос-
ударству. Императоры, хотя и безуспешно, боролись с патронатом. 
Эволюция колоната. Особая роль в рассматриваемом процессе 
принадлежит колонату. Изначально колон — это поселенец, коло-
нист, а также земледелец вообще, но уже с I в. н. э. так называли мел-
ких арендаторов различного статуса — свободных людей, граждан, 
обрабатывающих чужую землю на договорных началах, чаще всего 
на условиях уплаты денежного, а со II в. н. э. натурального оброка, 
как правило, трети урожая. В это время колонат обычно уже не 
оформляется договором и колон становится, по сути дела, наслед-
ственным съемщиком, постепенно оказываясь в зависимости от зе-
мельного собственника. 
В IV—V вв. колоны делились на свободных (либери, по-
гречески— элевтеры) и приписных (адскриптиции, энапографы). 
Первые обладали большим объемом личных и имущественных прав; 
их приобретения не считались собственностью господина. Вторые 
рассматривались как «рабы земли» (но не рабы господина!), записы-
вались в ценз поместья, их держания расценивались как 
пекулий и принадлежали землевладельцу. И те и другие несли 
разнообразные повинности в пользу господ. Постепенно различие 
между этими категориями колонов стираются. Колон эпохи домината 
утрачивает многие черты свободного человека и гражданина. Он еще 
уплачивает государственные налоги, но сбор их уже поручается зем-
левладельцам, которые с середины IV в. становятся ответственны за 
выдачу колонов в суд, посылают их на военную службу, причем 

---

50 
вправе заменить поставки рекрутов внесением государству специаль-
ной подати, а к середине V в. добиваются полного отстранения коло-
нов от воинской повинности. К этому времени частная власть поссес-
соров над колонами настолько усиливается, что грань, отделяющая 
их от рабов, становится, по мнению римских юристов, трудноразли-
чимой: все чаще ставится под сомнение личная свобода колонов, они 
подвергаются одинаковым с рабами наказаниям, не могут свидетель-
ствовать против своего господина и т. д. 
Владельческие права колонов на возделываемые ими участки 
остаются в силе, но приобретают новое качество. Не позволяя земле-
владельцам сгонять колонов с земли, отчуждать землю без сидящих 
на ней колонов, использовать их в качестве домашней челяди, закон в 
то же время прикреплял колонов к этой земле. Эдикт Константина I 
от 332 г. запрещал колонам под угрозой наложения оков переходить 
из одного имения в другое, обязывая землевладельцев возвращать 
обосновавшихся у них чужих колонов их прежнему хозяину. Эдик-
том Валентиниана I от 371 г. была окончательно санкционирована 
наследственная прикрепленность колонов к тому или иному имению. 
Несмотря на ущемление гражданского статуса колонов, ограничения 
их владельческих прав, колоны были более самостоятельны в хозяй-
ственном отношении, чем рабы; их повинности фиксировались зако-
ном и обычаем. В римском колонате угадываются контуры новых, 
феодальных отношений. 
Число самостоятельно хозяйствующих, но зависимых и эксплуа-
тируемых производителей увеличивалось и за счет других социаль-
ных источников: крестьян, подпавших под власть какого-нибудь маг-
ната, пленных варваров, которых теперь все чаще обращают не в в 
рабов, а в колонов, и т. п. Тем самым в эпоху поздней империи веду-
щим постепенно становится тип хозяйства, связанный с эксплуатаци-
ей мелких землевладельцев в крупных поместьях. Организатором 
производства в этом случае являлся не собственник земли, а непо-
средственный производитель. Более того, в той мере, в какой в рам-
ках такого хозяйства осуществлялось развитие, в руках непосред-
ственного производителя должна была оставаться и какая-то доля 
прибавочного продукта'. 
Этот механизм имеет сходство с экономическим механизмом, 
характерным для феодализма. Но поскольку в эпоху домината 
1
См.. Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 26. Ч. III. С. 437. 

---

51 
продолжали сохраняться многие специфические рабовладельче-
ские методы эксплуатации и огромная масса самостоятельно хозяй-
ствующих землевладельцев в социально-юридическом смысле оста-
валась рабами, а с другой стороны, заметно усилился налоговый гнет, 
непосредственный производитель, видимо, редко располагал многим 
больше, чем весьма урезанным необходимым продуктом. В конечном 
счете это явилось одной из важнейших причин наблюдавшегося в эту 
эпоху экономического застоя, одним из главных препятствий, стояв-
ших на пути осуществления тех возможностей, которые были зало-
жены в формирующемся новом хозяйственном механизме.