Ritzer modern sociological theory fifth

дизм связывают с более близкой постмодернистской эпохой. (Марксистский инте- рес к фордизму» не нов: Грамши [Gramsci, 1971] опубликовал эссе об этом в 1931 г.) Фордизм, конечно, связан с идеями, принципами и системами, порожденными Генри Фордом. Форду в основном ставят в заслугу разработку современной системы массового производства, преимущественно благодаря созданию конвей- ера по сборке автомобилей. С фордизмом можно ассоциировать следующие осо- бенности:

• 
  Массовое производство однородной продукции.
  
• 
  Использование негибких технологий, таких как конвейер.
  
• 
  Принятие стандартизованного шаблона трудовых операций (тейлоризм).
  
• 
  Увеличение производительности благодаря «экономии на масштабе, а также сокращении использования квалифицированной рабочей силы в связи с авто матизацией, интенсификацией и гомогенизацией труда» (Clark, 1990, р. 73).
  
• 
  Последовавший за этим рост числа рабочих и бюрократизированных со юзов.
  
• 
  Проведение этими союзами переговоров о едином уровне зарплаты, связан ном с увеличением прибыли и производительности.
  
• 
  Увеличение рынка однородной продукции массового промышленного про изводства и, вследствие этого, гомогенизация потребительских моделей потребления.
  
• 
  Рост заработной платы, обусловленной объединением в профсоюзы и веду щей к возрастанию спроса на товары массового производства.
  
• 
  Рынок продукции, управляемый в соответствии с кейнсианской макроэко- номической моделью, и рынок труда, который регулируется посредством заключений коллективных соглашений, за чем наблюдает государство.
  
• 
  Массовые образовательные учреждения, подготавливающие массовую ра- бочую силу для промышленных отраслей (Clark, 1990, р. 73).
  

Фордизм развивался на протяжении XX в., особенно в Соединенных Штатах, он достиг пика и постепенно начал приходить в упадок в 1970-х гг., в частности после нефтяного кризиса 1973 г. и последовавшего за этим спада в американской автомобильной промышленности и подъема японской. Это говорит в пользу того, что мы являемся свидетелями заката фордизма и расцвета постфордизма, особен- ности которого заключаются в следующем.

• 
  Снижение интереса к продукции массового производства сопровождается ростом интереса к более индивидуализированным товарам, особенно к вы сокому качеству и утонченному стилю.
  
• 
  Более индивидуализированные товары требуют более короткого производ ственного цикла, что приводит к созданию меньших и более производитель ных систем.
  
• 
  Более гибкое производство становится прибыльным благодаря внедрению новых технологий.
  

192

• 
  Новые технологии, в свою очередь, влекут за собой потребность в рабочих, обладающих более разнообразными навыками, лучше обученных, более ответственных и свободно мыслящих.
  
• 
  Управление производством должны осуществлять более гибкие системы..
  
• 
  Огромные, негибкие бюрократические системы нуждаются в радикальной перестройке, для того чтобы действовать эффективно.
  
• 
  Бюрократизированные объединения (и политические партии) больше не в состоянии адекватно представлять интересы новой, сильно дифференциро ванной рабочей силы.
  
• 
  Децентрализованные коллективные соглашения приходят на смену цент рализованным переговорам.
  
• 
  Происходят изменения личности рабочих, они начинают сильно различать ся по потребительским предпочтениям, стилю жизни, культурным запросам.
  
• 
  Централизованное государство благосостояния уже не удовлетворяет по- требности (например, в том, что касается здоровья, благосостояния, обра- зования) сильно дифференцированного населения, поэтому требуются бо- лее гибкие и дифференцированные учреждения (Clark, 1990, р. 73-74).
  

Если подвести итог, то сдвиг от фордизма к постфордизму можно описать как переход от однородности к разнообразию. Здесь затрагиваются два главных воп- роса. Первый: действительно ли переход от фордизма к постфордизму свершился (Pelaez и Holloway, 1990)? Второй, сулит ли постфордизм решение проблем, ас- социируемых с фордизмом?
Во-первых, конечно, не было четкой исторической границы между фордизмом и постфордизмом (S. Hall, 1998). Если мы признаем, что в современном мире воз- никли элементы постфордизма, нужно признать, что сохраняются и элементы фор- дизма, не носящие признаков вырождения. Например, «макдональдизм» можно признать имеющим много общего с фордизмом явлением, которое развивается в современном мире с удивительной скоростью. Все больше и больше секторов об- щества приходят к использованию принципов макдональдизма, по которым по- строена модель этого ресторана быстрого питания (Ritzer, 1996). Макдональдизм объединяет с фордизмом многие особенности: однообразная продукция, жесткие технологии, стандартизованные операции на рабочем месте, сокращение исполь- зования квалифицированной рабочей силы, гомогенизация труда (и потребителя), массовая рабочая сила, гомогенизация процесса потребления и т. д. Таким образом, фордизм жив и благополучно существует в современном мире, хотя странным и причудливым образом превращается в макдональдизм. Более того, классический фордизм, например в виде конвейера, в значительной степени сохраняет свое при- сутствие в американской экономике.
Во-вторых, даже если согласиться с тем, что мы уже живем в эпоху постфор- дизма, следует задать вопрос: сопровождается ли это решением проблем, стоящих перед современным капиталистическим обществом? Некоторые неомарксисты (и многие из тех, кто поддерживает капиталистическую систему; (Womack, Jones и Roos, 1990) связывают с этим великие ожидания: «Постфордизм — это в основ- ном выражение надежды на то, что развитие капитализма в будущем станет спа-
193


сением общественной демократии» (Clark, 1990, р. 75). Однако это только надеж- да и, в любом случае, уже существуют доказательства того, что постфордизм вов- се не станет тем блаженством, которое сулят некоторые наблюдатели.
Повсеместно утверждается, что японская модель (утратившая свою привлека- тельность после стремительного спада в японской промышленности в 1990-х гг.) ляжет в основу постфордизма. Однако изучение японской промышленности (Satoshi, 1982) и американских отраслей промышленности, использующих япон- ские приемы управления (Parker and Slaughter, 1990), указывает, что эти системы испытывают огромные трудности и могут привести даже к увеличению уровня эксплуатации рабочих. Паркер и Слотер клеймят японскую систему в том ее виде, как она используется в США (и, вероятно, еще хуже в Японии), называя ее «стрес- совым управлением»: «Цель состоит в том, чтобы натянуть систему, как резино- вую ленту, на точку разрыва» (1990, р. 33). Среди прочего, на японских предприя- тиях скорость работы еще выше, чем на традиционном американском конвейере, что приводит к страшному перенапряжению рабочих, которым приходится выбивать- ся из сил, только чтобы не отстать от конвейера. Таким образом, заключает Леви- доу, рабочие новой, постфордистской эры «подвергаются безжалостному давлению ради увеличения производительности труда, зачастую в обмен на более низкую зар- плату — будь то фабричные рабочие, надомники, работающие в швейной промыш- ленности, работники, предоставляющие частные услуги или даже преподаватели политехнического института» (1990, р. 59). Следовательно, вполне возможно, что постфордизм не решает проблемы капитализма, а просто представляет новую, и более замаскированную стадию повышения эксплуатации трудящихся.

Исторически ориентированный марксизм

Марксисты, ориентированные на историческое исследование, изучающие пробле- му в историческом контексте, утверждают, что они привержены марксистскому интересу к историчности. Наиболее примечательное историческое исследование Маркса, которое он провел в работе по изучению докапиталистических экономи- ческих формаций (1857-58/1964). Существует большое количество более поздних исторических работ, приверженных марксистской точке зрения (например, Amin, 1977; Dobb, 1964; Hobsbawm, 1965). В данном параграфе мы рассматриваем основ- ную часть работы, которая отражает историческую ориентацию — исследование Иммануила Валерштейна (Wallerstein, 1974,1980,1989,1992,1995) современной мировой системы.

«Современная мировая система»

Валлерштейн избрал единицу анализа, отличную от той, которой пользовались марксисты. Он не затрагивал проблемы рабочих, классов или даже государств, так как считал эту тему слишком узкой для своих целей. Валлерштейн обратил вни- мание на более обширную экономическую данность, где разделение труда не огра- ничено политическими или культурными границами. Он обнаружил эту единицу исследования в своей концепции мировой системы, которая в значительной сте-
194


пени является самостоятельной социальной системой с рядом ограничений и оп- ределенным жизненным циклом. Таким образом, по мнению Валлерштейна, эта система не вечна. Она сформирована изнутри множеством социальных структур и групповых звеньев. Однако Валлерштейн был не склонен считать, что согла- сованность всех звеньев объединяет систему. Скорее он полагал, что равновесие достигается за счет противоборства конфликтующих сил. При этом всегда суще- ствует опасность, что они могут взорвать ее изнутри.
Валлерштейн доказывал, что до сих пор существовало только два типа миро- вых систем. Первый — это мировая империя, примером которой может служить Древний Рим. Второй — современная капиталистическая мировая экономика. Мировая империя основывалась на политическом (и военном) превосходстве, тогда как мировая экономика капитализма покоится на экономическом господ- стве. Капиталистическая система представляется более стабильной, чем империя,
195


по двум причинам. С одной стороны, она обладает более основательной базой, так как включает в себя множество государств. С другой — у нее есть встроенный ме- ханизм экономической стабилизации. Отдельные политические субъекты в рам- ках капиталистической системы мировой экономики поглощают убытки в слу- чае их возникновения, а прибыль при этом распределяется среди частных лиц. Валлерштейн предвидел возможность появления третьей мировой системы — со- циалистического мирового правительства. В то время как капиталистическая ми- ровая экономика, отделяет политику от экономического сектора, социалисти- ческая мировая экономика объединила бы их.
В капиталистической мировой экономике доминирует какая-либо одна геогра- фическая область и эксплуатирует остальные части системы. Периферия состоит из тех зон, которые поставляют сырье в центральную часть и подвергаются не- щадной эксплуатации. Полипериферия — это остаточная категория, включающая ряд регионов между эксплуатирующими и эксплуатируемыми. Ключевым момен- том для Валлерштейна здесь оказывается то, что международное разделение экс- плуатации определяется не границами государства, а экономическим разделени- ем труда в мире.
В первом томе работы о мировой системе Валлерштейн (Wallerstein, 1974) рас- сматривал ее зарождение в период между 1450 и 1640 гг. Значение этого периода развития состояло в переходе от политического и, следовательно, военного пре- восходства к экономическому. Валлерштейн относился к экономике как к более действенному и не столь примитивному средству достижения превосходства, как военное. Политические структуры слишком громоздки и нескладны, в то время как экономическая эксплуатация «делает возможным увеличение потока прибы- ли от низших слоев к высшим, от периферии к центру, от большинства к меньшин- ству» (Wallerstein, 1974, р. 15). В современную эпоху капитализм обеспечивает основу для роста и развития мировой экономики. Это достигается без помощи объединенной политической структуры. Капитализм можно рассматривать в ка- честве экономической альтернативы политическому превосходству. Лучше уметь производить экономические излишки, чем пользоваться примитивными методами политической эксплуатации.
Валлерштейн доказывал, что необходимы три составные части для роста капи- талистической мировой экономики на руинах феодализма: географическая экс- пансия посредством открытия, исследования и колонизации новых земель; раз- работка методов управления трудовыми процессами в разных частях (например, центральная часть, периферия) мировой экономики; развитие сильных государств, которые должны были составить костяк возникающей мировой капиталистиче- ской экономики. Рассмотрим каждую составляющую по очереди.