Теория и практика материалы III международной научной конференция 5

Н.Б. Красикова (Санкт-Петербург) 
МУЗЫКАЛЬНЫЕ АЛЛЮЗИИ РОМАНА ГИЛЬЕРМО КАБРЕРЫ 
ИНФАНТЕ “ТРИ ГРУСТНЫХ ТИГРА” 
В статье рассматривается роман кубинского писателя Гиль-
ермо Кабреры Инфанте «Три грустных тигра», написанный в 1967 

---

134 
и изданный на русском языке в 2014 году. Исследуется значение 
музыкального начала (прежде всего, разнообразных музыкальных 
отсылок) в сложной интермедиальной и полистилистической поэ-
тике романа, экспериментального по замыслу и языковому вопло-
щению. В тексте романа представлена густая вязь, «полифония» 
упоминаний о различных музыкальных явлениях – от массовой 
популярной кубинской музыки «низких» жанров до музыки «вы-
сокого» стиля, признанных вершин европейской классики – зача-
стую слитых в единый «аккорд». От этого многозвучия рождаются 
новые, неожиданные смыслы, часто каламбурные, игровые (как, 
например, название заключительной главы романа «Бахчата», в 
котором слиты «обертоны» популярного латиноамериканского 
танца и имя великого композитора). Многозвучие романа, карна-
вальная избыточность музыкальных образов заставляет задуматься 
о проблеме «полилога» и синтеза искусств Музыкальные реалии 
(наряду с литературными, кинематографическими, политически-
ми) становится для Инфанте носителями метаязыка, осуществля-
ющими множественные семантические отсылки внутри текста, 
требующими «разгадки» от читателя. Изощренность игры с чита-
телем в смешении имен композиторов, названий музыкальных 
произведений и жанров, текстов песен, специфической музыкаль-
ной лексики зачастую перемещает повествование романа в смехо-
вой регистр. Кроме того, под «музыкальностью» в литературном 
тексте подразумевается поэтика, складывающаяся из интонацион-
ных, звуковых средств выражения, поэтому ее проявления можно 
видеть и в тотальном пристрастии к ассонансам (само название 
романа звучит на испанском языке как «Tres tristes tigres»). Особое 
значение имеют аллюзии на различные музыкальные формы 
(например, аллюзия на форму вариаций – в серии из семи пародий 
на семь кубинских авторов, объединенных единой темой – описа-
ние убийства Троцкого в Мексике). Многие страницы романа 
предназначены не столько для чтения, сколько для произнесения 
вслух («звучащее» одерживает победу над письменным), настоль-
ко они насыщены интонациями кубинского уличного выговора, 
так, что сам роман представляет попытку передать «человеческий 

---

135 
голос в полете». Однако важно, что зачастую музыка и музыкаль-
ные реалии предстают в романе как имя собственное (имя компо-
зитора, исполнителя) или название музыкального явления (жанра, 
произведения). В этой номинативности («пафосе адамизма» по за-
мечанию Д. Синицыной) проявляется то, что музыка для Инфанте, 
прежде всего, повод для семантической отсылки, то есть альтерна-
тивное слово, выводящее за рамки сюжетного повествования, ко-
торое, с одной стороны, уплотняет словесную ткань, а с другой, 
делает ее прозрачной, приглашающей к читательской интерпрета-
ции.