Законов власти перевод с английского Е. Я. Мигуновой Научный консультант В. В. Андрушкевич

Толкование
Римский театр был событием для масс, привлекал огромные толпы
народа, которые сейчас просто невозможно представить. Плотно
набившись в гигантские амфитеатры, публика веселилась на грубоватых
комедиях или с трепетом внимала высокой трагедии. Театр, казалось, являл
собой квинтэссенцию жизни в ее драматической, концентрированной
форме. Подобно религиозному ритуалу, театр обладал мощной,
неотразимой притягательной силой для человека.
Юлий Цезарь был, возможно, первым общественным деятелем,
понимающим жизненные связи между театром и властью. Это понимание
пришло от его собственной одержимости театром. Он сублимировал этот
интерес, сделавшись актером и режиссером на сцене мира. Он произносил
строки своей роли так, будто читал написанное, он жестикулировал
и двигался перед народом и среди народа, постоянно контролируя, как он
выглядит в глазах своих зрителей. Он включал в репертуар сюрпризы
и неожиданности, превращал в драму свои речи, обставляя свои появления
на публике, словно представления. Его жесты были весьма масштабны, так
что простые люди сразу их улавливали и понимали. Он становился
невероятно популярным.
Цезаря можно считать идеалом для всех лидеров и людей власти.
Подобно ему, вам следует научиться увеличивать масштабность своих
действий с помощью театральных методов и приемов — сюрпризов
и неожиданностей, умения вызывать сочувствие и сопереживание, а также
проводить символические параллели. Подобно Цезарю, вы должны всегда

---

следить за аудиторией — знать, что зрителю понравится, а от чего он
заскучает. Вы должны стараться быть на авансцене, управлять вниманием
и никогда не уходить на задний план.
Соблюдение закона (2)
В 1831 году молодая женщина, именуемая Авророй Дюпен Дюдеван,
оставила своего мужа и семью в провинции и переселилась в Париж. Она
хотела быть писателем; брак воспринимался ею как заточение в тюрьме,
поскольку не оставлял ей ни времени, ни свободы на то, чтобы следовать
своей страсти. В Париже она надеялась обрести независимость
и зарабатывать на жизнь литературным трудом.
Вскоре после прибытия в столицу Дюдеван, однако, столкнулась
с жесткой реальностью. Для того чтобы обладать определенным уровнем
свободы в Париже, нужны были деньги. Для женщины единственными
способами получить деньги были замужество или проституция. Ни одна
женщина в то время даже не помышляла о писательском труде как
источнике существования. Женщины писали для развлечения, находясь на
иждивении у своих мужей или тратя полученное наследство. Так что,
принеся
свое
первое
сочинение
редактору,
Дюдеван
услышала
назидательное: «Вам следует заниматься детьми, мадам, а не литературой».
Очевидно, мадам Дюдеван приехала в Париж, чтобы добиться
невероятного. И в конце концов ей пришлось прибегнуть к стратегии,
которую до нее не использовала ни одна женщина. Эта стратегия
заключалась
в
том,
чтобы
сотворить
себя
полностью
заново,
собственноручно создать себе в обществе совершенно иное реноме.
Женщины-литераторы до нее вынуждены были принимать на себя
навязанную обществом роль — роль второстепенного художника,
создающего определенного жанра литературу для других женщин.
Дюдеван решила, что уж если предстоит играть, то она поменяет правила
игры: она выбрала для себя мужскую роль.
В 1832 году издатель принял «Индиану» — первый крупный роман
Дюдеван. Она захотела, чтобы он вышел в свет, подписанный псевдонимом
Жорж Санд, так что весь Париж был уверен, что книга принадлежит перу
мужчины. Дюдеван любила иногда надевать мужскую одежду даже до
появления Жоржа Санда (она всегда находила, что мужские рубашки
и бриджи для верховой езды гораздо удобнее); теперь, став фигурой
общественно значимой, она усилила и заострила образ. Она дополнила
свой
гардероб
длинными
мужскими
пальто,
серыми
шляпами,

---

грубоватыми башмаками и галстуками в стиле денди. Она курила сигары,
во время беседы держалась по-мужски, не стесняясь лидировать
в разговоре и даже употребить сочное словцо.
Странный писатель «женщина-мужчина» поразил публику. В отличие
от других женщин-сочинителей Жорж Санд была принята в замкнутый
мирок художников-мужчин. Она пила и курила с ними, у нее были романы
с известнейшими художниками Европы — Мюссе, Листом, Шопеном. Она
сама выбирала их и сама бросала, оставляя это на собственное усмотрение.
Те, кто хорошо знал Санд, прекрасно понимали, что ее мужской облик
был не чем иным, как способом защитить себя от алчных, любопытных
глаз публики. На людях ей нравилось играть роль эксцентричной особы,
в приватной обстановке она становилась собой. Она понимала также и то,
что персонаж Жорж Санд грозит сделаться предсказуемым и стабильным.
Чтобы избежать этого, она время от времени резко изменяла характер
созданного ею образа. Вместо того чтобы вступать в новые любовные
интриги со знаменитостями, она занялась политикой, возглавляла
демонстрации, инспирировала студенческие волнения. Никто в целом мире
не смог бы предугадать границы создаваемого ею образа. Прошло много
лет после ее смерти, и люди давно уже перестали читать ее романы, но
театральность образа, какого не могла создать сама жизнь, продолжает
волновать и вдохновлять.