Законов власти перевод с английского Е. Я. Мигуновой Научный консультант В. В. Андрушкевич

ОПАСНЫЕ ПРИДВОРНЫЕ ИГРЫ:
предостережение
Талейран был непревзойденным придворным, особенно в отношении
его господина, Наполеона. Когда они только знакомились друг с другом,
Наполеон вскользь заметил: «На днях я приду на обед в ваш дом».
У Талейрана был дом в Отейле, в окрестностях Парижа. «Буду счастлив,
мой генерал, — ответил министр.— И, поскольку мой дом недалеко от
Булонского леса, вы сможете развлечься, немного постреляв после обеда».
«Я не люблю стрелять, — сказал Наполеон, — но я люблю охоту. Есть
ли в Булонском лесу кабаны?» Наполеон был родом с Корсики, где охота
на кабана — излюбленное развлечение. Задавая вопрос о кабанах
в Париже, он показал себя провинциалом, настоящей деревенщиной.
Талейран не рассмеялся, однако он не мог устоять перед соблазном
разыграть человека, который был теперь его руководителем в делах

---

политики, не превосходя его ни по крови, ни по благородству, поскольку
Талейран принадлежал к старому аристократическому роду. Итак, на
вопрос Наполеона министр ответил просто: «Очень немного, мой генерал,
но осмелюсь сказать, что вам удастся найти одного».
Было решено, что Наполеон прибудет в дом Талейрана на следующий
день к семи часам вечера и проведет там также следующее утро. Охота на
кабана должна была состояться вечером. Все утро взволнованный генерал
ни о чем не мог говорить, кроме охоты. Тем временем Талейран тайком
отправил слуг на рынок, приказав им купить двух огромных черных свиней
и доставить их в знаменитый парк.
После обеда охотники со сворами собак отправились в Булонский лес.
По секретному сигналу Талейрана слуги выпустили одну из свиней.
«Я вижу кабана!» — радостно вскрикнул Наполеон, вскочил на коня
и пустился в погоню. Талейран остался позади. Через полчаса скачки по
парку «кабана» наконец удалось схватить. В момент триумфа к Наполеону
подошел один из его приближенных, который понимал, что пойманное
существо никак не могло быть кабаном, и боялся, что генерала высмеют,
если история получит огласку. «Сир, — сказал он Наполеону, — вы
понимаете, конечно, что это не кабан, а домашняя свинья».
В ярости Наполеон пустился вскачь к дому Талейрана.
По пути он осознал, что может стать объектом множества шуток и что
вспышка гнева по отношению к Талейрану лишь поставит его в еще более
смешное положение. Лучше уж показать, что он отнесся к этому с юмором.
Однако ему было трудно скрыть свое негодование.
Талейран решил попытаться смягчить ситуацию и умаслить задетое
самолюбие генерала. Он попросил Наполеона повременить с возвращением
в Париж — нужно еще раз поохотиться в парке. Там было много кроликов,
охота на которых была любимым времяпрепровождением Людовика XVI.
Талейран даже предложил Наполеону воспользоваться набором ружей,
которые некогда принадлежали Людовику XVI. Лестью и уговорами он
убедил Наполеона снова отправиться на охоту.
Охота состоялась на следующий день. По пути Наполеон сказал
Талейрану: «Я не Людовик XVI, конечно же мне не удастся убить и одного
кролика». Но в тот день, как ни странно, парк кишел кроликами. Наполеон
подстрелил не меньше полусотни, и его настроение изменилось от гнева до
удовлетворения. В конце его азартного приключения со стрельбой, однако,
к нему подошел тот же приближенный и шепнул: «Сказать правду, сир, я
начинаю думать, что и это не дикие кролики. Подозреваю, что этот плут
Талейран сыграл с нами еще одну шутку». (Предположение это было

---

верным: Талейран послал нескольких слуг, чтобы они купили на рынке
несколько десятков кроликов и выпустили их в парк.)
Наполеон немедленно поднял на дыбы своего коня и галопом умчался
прочь, на этот раз прямо в Париж. Впоследствии, говоря Талейрану, что
ни одной живой душе не должно стать известно о происшествии, Наполеон
предупредил того, что, если он станет посмешищем для Парижа, расплата
будет ужасной.
Наполеон смог вновь доверять Талейрану только спустя долгое время
и никогда не мог до конца простить ему унижение.