Законов власти перевод с английского Е. Я. Мигуновой Научный консультант В. В. Андрушкевич

Авторитетное мнение
«Считай, что более мужественно не дать вовлечь себя в схватку, чем
выиграть сражение, а там, где уже есть один вмешавшийся глупец, поза-
боться, чтобы их не стало двое».
Бальтазар Грациан
Оборотная сторона
Обе части этого закона могут обернуться против вас, если зайти

---

слишком далеко. Игра, предлагаемая здесь, трудна и деликатна. Если вы
играете сразу против многих, то есть риск, что окружающие разгадают ваш
маневр и дружно ополчатся на вас. Если вы заставите слишком многих
ваших последователей ждать чересчур долго, то вскоре вместо любви
будете внушать недоверие. Люди начнут терять интерес. В конце концов
может оказаться, что вам стоит примкнуть к одной из сторон, хотя бы
только ради видимости, чтобы доказать, что вы способны на
привязанность.
Даже тогда, однако, ключом к успеху будет умение сохранять свою
внутреннюю
независимость
—
удерживаться
от
эмоционального
включения в ситуацию. Не говоря об этом вслух, будьте готовы уйти
в любой момент и заявить о своей свободе, если сторона, которую вы
поддерживали, начинает проигрывать.

---

Закон 21. Прикинься простаком, чтобы надуть простака:
кажись глупее своей мишени
Формулировка закона
Никому не нравится чувствовать себя глупее другого. Поэтому
хитрость в том, чтобы дать вашей жертве почувствовать себя умным, и не
просто умным, но более умным, чем вы. Однажды поверив в это, она
никогда не заподозрит, что у вас могут быть скрытые мотивы.
Соблюдение закона
Зимой 1872 года американский финансист Эсбери Харпендинг
находился в Лондоне, когда получил телеграмму: на американском Западе
открыто месторождение алмазов. Источник информации был надежен —
Вильям Рэлстон, владелец Банка Калифорнии, — тем не менее Харпендинг
отнесся к ней как к розыгрышу, возможно навеянному недавним
открытием огромных алмазных месторождений в Южной Африке. Однако
к первым сообщениям о золоте, найденном на американском Западе, все
тоже отнеслись скептически, а это оказалось правдой. Но россыпи алмазов
на Западе! Харпендинг показал телеграмму другу и коллеге барону
Ротшильду (одному из самых богатых людей в мире) со словами, что это,
вероятно, шутка. Барон, однако, ответил: «Не будьте в этом так уверены.
Америка очень велика. Она уже преподнесла миру много сюрпризов.
Может быть, есть и другие в запасе». Харпендинг немедленно первым же
пароходом вернулся в Штаты.

---

Когда он добрался до Сан-Франциско, там царило возбуждение,
напоминавшее дни золотой лихорадки конца 1840-х годов. Алмазную жилу
обнаружили двое простых старателей, Филипп Арнольд и Джон Слэк. Они
не раскрывали ее местоположения в штате Вайоминг, а когда несколькими
месяцами раньше возили туда весьма уважаемого эксперта геолога, ехали
кружным путем, чтобы он не запомнил дороги. Оказавшись на месте,
эксперт увидел, как шахтеры выкапывают алмазы. Возвратившись в Сан-
Франциско, эксперт показал камни нескольким ювелирам, один из которых
оценил их стоимость в 1,5 миллиона долларов.
Харпендинг и Рэлстон попросили Арнольда и Слэка съездить с ними
в Нью-Йорк, чтобы ювелир Чарльз Тиффани подтвердил оценку. Старатели
не сразу согласились — они чувствовали ловушку: разве можно было
доверять этим городским пройдохам? Что, если Тиффани и финансисты
собираются украсть у них жилу прямо из-под носа? Рэлстон постарался
рассеять их страхи, уплатив им 100 тысяч долларов и положив в банк еще
300 тысяч на случай, если сделка состоится. Они согласились.
Небольшая группа отправилась в Нью-Йорк, где всем предстояло
собраться в особняке Сэмюэля Л. Барлоу. Съехались сливки городской
аристократии — генерал Джордж Бринтон МакКлеллан, командовавший
армией северян в Гражданской войне, генерал Бенджамин Батлер, Хорас
Грили, редактор газеты «Нью-Йорк трибюн», Харпендинг, Рэлстон
и Тиффани. Только Слэк и Арнольд отсутствовали — они отправились
осматривать город.
Когда Тиффани объявил, что камни настоящие и стоят целое состояние,
финансистам с трудом удалось справиться с возбуждением. Они связались
с Ротшильдом и другими магнатами, чтобы сообщить им об алмазной жиле
и предложить принять участие в инвестициях. Одновременно они
сообщили старателям, что хотят провести еще одну проверку: они
настаивали, чтобы эксперт-геолог, которого выберут они сами, съездил
со Слэком и Арнольдом на место оценить мощность жилы. Те неохотно
согласились. Они сказали, что им все равно пора возвращаться в Сан-
Франциско. Камни, которые осматривал Тиффани, они оставили
Харпендингу на сохранение.
Спустя несколько недель лучший эксперт в стране Луис Жанин
встретился со старателями в Сан-Франциско. Жанин, законченный скептик,
был решительно настроен доказать, что жила ничего не стоит. С ним
поехали Харпендинг и еще несколько заинтересованных финансистов. Как
и в случае с предыдущим экспертом, старатели вели команду запутанной
дорогой через многочисленные каньоны, не давая сориентироваться.

---

Прибыв на место, финансисты с изумлением наблюдали, как Жанин роется
повсюду, разрушая муравейники, переворачивая валуны и находя
изумруды, рубины, сапфиры, а чаще всего — алмазы. Исследование
продолжалось восемь дней, и в конце концов Жанин сообщил инвесторам,
что они стали владельцами самого богатого месторождения драгоценных
камней в истории. «Могу поручиться, — сказал он им, — что с сотней
работников и соответствующим оборудованием добыча алмазов будет
приносить до миллиона долларов в месяц».
Возвратившись в Сан-Франциско через несколько дней, Рэлстон,
Харпендинг и другие оперативно создали корпорацию частных вкладчиков
на 10 миллионов долларов. Первым делом они, разумеется, избавились от
Арнольда и Слэка. Это потребовало от них скрывать свое радостное
возбуждение — им вовсе не хотелось, чтобы те узнали об истинной
стоимости месторождения. Поэтому они разыграли целый спектакль. Кто
знает, прав ли Жанин, говорили они старателям, жила может быть совсем
не такой богатой, как ему кажется. Это вызвало лишь раздражение.
Финансисты попробовали изменить тактику, предостерегая рассерженных
старателей, что если те непременно захотят иметь долю в предприятии, то
бессовестные миллионеры и инвесторы, организовавшие корпорацию,
в конце концов оберут их. Безопаснее им получить 700 тысяч — по тем
временам невероятная сумма, — забыв об алчности. Этот довод показался
старателям убедительным, они согласились взять деньги, в обмен подписав
бумаги о передаче всех прав на участок и передав финансистам карты
и планы.
Новости о месторождении распространились повсюду. По всему
Вайомингу работали изыскатели. Тем временем Харпендинг и компания
тратили миллионы, полученные от инвесторов, закупая оборудование,
нанимая лучших специалистов и обставляя шикарные офисы в Нью-Йорке
и Сан-Франциско.
Несколькими неделями позже, совершив первый выезд на место, они
узнали горькую правду: ни единого алмаза или рубина найти не удалось.
Всё оказалось фальшивкой, а они — разорены. Харпендинг, сам того
не желая, вовлек богатейших людей мира в самую громкую аферу века.
Удел мудреца
Ныне человек ничем не гордится так, как своими умственными
способностями, поскольку именно они позволили ему завоевать
господствующее положение в животном мире. Однако было бы крайне
опрометчиво показать кому-то свое очевидное превосходство над ним
в этом отношении, да еще и обратить на это обстоятельство внимание

---

окружающих. <...>
Если положение и богатство всегда берутся в расчет и от них зависит
отношение к человеку в обществе, то с интеллектуальными способностями
дело обстоит самым неожиданным образом: величайшая милость, которая
им оказывается, — то, что их вообще не замечают. Если люди все же
обращают на них внимание, то в этом случае рассматривают их как
проявление неслыханной дерзости либо как нечто, на что их обладатель
не имеет законного права, да еще осмеливается этим гордиться.
И в осуждение и наказание за такое поведение люди втайне стараются
унижать его всеми возможными способами! Если же они медлят с этим, то
лишь потому, что ждут подходящего случая. Человек может являть образец
скромности
и
смирения,
но
если
он
превосходит
людей
в интеллектуальном отношении, они все равно вряд ли простят ему это
преступление. В «Саду роз» Саади замечает: «Ты должен знать, что
глупцам неизмеримо сильнее претит общество людей умных, нежели
мудрецам — общество глупцов».
Артур Шопенгауэр